пропало, и в тот же самый миг небо над нами прорезала молния столь ослепительно яркая и сопровождаемая таким оглушительным раскатом грома, что я невольно спрятал лицо в ладони. Внезапно, как если бы в небесах разверзлись шлюзы, на землю обрушился даже не ливень, а сплошная стена воды, принудившая нас съежиться. Нечего было и думать о том, чтобы попытаться спасти Сэнди; нырок в бурлящие воды омута означал неизбежную гибель, и, даже если бы пловцу удалось уцелеть, отыскать юношу в непроглядном ночном мраке было немыслимо. И кроме того, я сомневаюсь, что смог бы заставить себя окунуться в пучину, из которой появился призрак.
Мы с Хью приникли к земле, и я осознал нечто такое, от чего ужас обуял меня с новой силой. Где-то во тьме, совсем рядом с нами, находилась женщина, чей пронзительный голос только что заставил меня покрыться испариной и едва не заморозил кровь в моих жилах. Я не выдержал и повернулся к Хью.
– Бежим! – взмолился я. – Не могу больше тут оставаться, бежим сейчас же! Где она?
– А вы разве не видели? – спросил он.
– Нет, а что?
– Молния ударила в камень в нескольких дюймах от нее. Надо… надо пойти и поискать ее.
Дрожа как в лихорадке, я спустился вслед за Хью по склону, ощупывая руками землю и смертельно боясь наткнуться на тело. Набежавшие грозовые тучи заслонили луну, луч, падавший сквозь щель в скале, погас, и мы ничего не видели в кромешной тьме. Спотыкаясь, мы обшарили все вокруг камня, который, треснув, накренился над водой, но так никого и не нашли и в конце концов оставили поиски, уверившись, что старуха от удара молнии свалилась в воду и теперь тоже лежала на дне омута, откуда вызывала покойницу.
Наутро никто не рыбачил в заводи, а из Броры явились люди с неводом. Под самой скалой они выловили два тела, лежавших подле друг друга: Сэнди и мертвую девушку. Никого иного они не нашли.
Судя по всему, получив письмо Сэнди, Катрина Гордон, уже пребывавшая в тягости, покинула Инвернесс. Можно лишь гадать о том, что случилось с ней далее. Похоже, что она отправилась в Гейвон кратчайшим путем, намереваясь перейти реку по камням над Пиктовой заводью. Поскользнулась ли она, став случайной жертвой жадного омута, или же, страшась будущего, свела счеты с жизнью, кинувшись в воду, в точности сказать невозможно. Так или иначе, Сэнди и Катрина теперь покоятся вместе на мрачном, продуваемом ветрами кладбище в Броре, покорные непостижимому умыслу Господа.
«Сон разума рождает чудовищ»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Воображение, покинутое разумом, порождает немыслимых чудовищ; но в союзе с разумом оно – мать искусств и источник творимых им чудес
«Многое можно сосать»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Человек словно для того и рождается и живет на свете, чтобы из него тянули соки
«Строгий выговор»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Без выговоров и нравоучений нельзя преуспеть ни в какой науке, а ведовство требует особого таланта, усердия, зрелости, покорности и послушания Великому Ведьмаку, который ведает колдовской семинарией Бараоны
«Подношение учителю»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Правильно делают: они были бы неблагодарными учениками, если бы не угощали своего наставника, которому они обязаны всей своей дьявольской выучкой
«Первые опыты»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Мало-помалу он продвигается вперед и уже делает первые шаги, а со временем он будет знать столько же, сколько его наставница
«Они взлетели»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Этот клубок ведьм, который служит подножием щеголихе, вовсе ей не нужен – разве что для красы. У иных в голове столько горючего газа, что они могут взлететь на воздух без помощи ведьм и без воздушного шара
«Невероятно!»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Две ведьмы крепко повздорили, которая из них сильнее в бесовском деле. Трудно поверить, что Косматая и Кудлатая способны на такую потасовку. Дружба – дочь добродетели: злодеи могут быть только сообщниками, но не друзьями
«Какие важные персоны!»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
На картинке – два почтенных и сановитых ведьмака. Они выехали верхом, чтобы поразмяться
«Счастливого пути»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Куда держит путь эта адская банда, завывающая в ночном мраке?
При свете было бы нетрудно перестрелять всю эту нечисть.
Однако в темноте их не видно
«Ну-ка, полегче!»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
«Погоди, тебя подмажут»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Его посылают с важным поручением, и он торопится в путь, хотя его еще не успели подмазать как следует. Среди ведьмаков тоже встречаются ветреники, торопыги, нетерпеливые сумасброды без капли здравого смысла. Всюду бывает всякое
«Вот так наставница»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Для ведьмы метла – одно из важнейших орудий: помимо того, что ведьмы – славные метельщицы, они, как известно, иногда превращают метлу в верхового мула, и тогда сам черт их не догонит
«Благочестивая профессия»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
– Клянешься ли ты слушаться и почитать своих наставников и начальников, подметать чердаки, прясть паклю, бить в бубен, визжать, выть, летать, варить, подмазывать, сосать, поддувать, жарить – всякий раз как тебе прикажут? – Клянусь! – В таком случае, милая, ты уже ведьма. В добрый час!
«Когда рассветет, мы уйдем»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
А хоть бы и вовсе не приходили: никому вы не нужны
«Тебе не уйти»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
Конечно, не уйдет та, которая сама хочет быть пойманной
«Уже пора»
Офорт Франсиско Гойи из серии «Капричос». 1797
На рассвете разбегаются в разные стороны ведьмы, домовые, привидения и призраки.
