«Демонстрация против преступности»,[181] названная многими «исторической» (хотя эту честь ей удалось удержать всего на несколько дней, пока уход в отставку Дурасо[182] не отправил ее, как говорим мы, журналисты, «во внутрь»), вызвала некоторые дебаты (которые на самом деле оказались интенсивным обменом эпитетами) о роли средств массовой информации.
После угрозы народным восстанием в ответ на в любом случае несправедливый, неоправданный и незаконный процесс по лишению Лопеса Обрадора парламентской неприкосновенности, РДП и ближайшие к ней группы призвали выразить свое возмущение путем организации так называемой «Молчаливой Демонстрации». Эта мобилизация была полным успехом в смысле участия в ней… зажиточных слоев. Столько времени, потраченного на завоевание этого сектора (Джульяни, «вторые этажи», исторический центр города Мехико, строительный бум в Санта-Фе, «Хьюстон» западной части Столичного округа[183]), и в результате он, неблагодарный, выходит на улицы протестовать по поводу роста преступности.
Наступает момент проведения демонстрации и правые, которые всегда готовы к капитализации всего, брошенного левыми, пытаются ею воспользоваться (неудачно, как выяснилось впоследствии). К этому добавляются средства массовой информации. Кстати, огромное большинство манифестантов выходят на улицу благодаря призывам телевидения, радио и прессы. Есть средства информации, которые это делают в рамках «демонстрации силы» перед Лопесом Обрадором и стремятся «приручить» его, и есть другие, делающие это просто из собственной последовательности, считая адресатами демонстрации федеральное, региональное и муниципальное правительства.
Значительная часть участников демонстрации принадлежала к обеспеченным слоям мексиканского общества (улицы, прилегающие к Реформе[184] и историческому центру, занятые автомобилями с шоферами и телохранителями, изнывающими в ожидании, десятки припаркованных автобусов из частных школ, роскошные рестораны, переполненные до, во время и после демонстрации, как сказал мне один свидетель: «это было как торговый центр, но колоссальных размеров»). Конечно же была использована и старая мексиканская традиция по «сгону» и «добровольно-принудительному участию по списку» (крупные магазины торговых центров «освободили» от работы своих служащих, отправившихся на демонстрацию). И тем не менее, требования, прозвучавшие на этой демонстрация оказались вовсе не те, которых ожидали правые. Нет, демонстранты не выступили против экспроприации частных предприятий, налогов на предметы роскоши, законов, заставляющих фирмы платить достойные зарплаты, поддержки нефтью кубинского правительства или с требованием того, чтобы «розовое» правительство ушло в отставку. Вышедшие на улицы люди выступили против преступности. Да, это были отнюдь не массы бедняков, но в таком случае что, пусть свободно грабят, похищают и убивают всех, кто не беден?
В течение многих лет РДП боялась улиц. Любая демонстрация, не направленная в поддержку этой партии или ее руководства, воспринималась ею с ревностью. В результате сатанизации студенческого движения УНАМ в 1999 году (поскольку студенты не позволили РДП руководить собой) и многих лет разрушения социальных организаций, улицы оказываются во власти у тех, кого кого столько пытались ублажить — тех, у кого и власть и возможности.
С другой стороны, успех этой демонстрации в первую очередь оказался сюрпризом для самих средств массовой информации. Телевиса догадалась лишь провести круглый стол на тему «Что будет дальше, после демонстрации?» и попросить трех поросят (Фернандеса де Севальоса, Джексона и Ортегу[185]) взять на себя обязательства договориться о совместном плане борьбы с преступностью. Ожидать сегодня чего-то о этих персонажей! Это как верить в НЛО…
Средства массовой информации нередко шли на конфронтацию с правительством города Мехико. Показ видеосъемок в связи с делом Аумады и репортажи на тему преступности — только некоторые из примеров. «Демонстрация Молчания» лишь подлила масла в огонь. От этого до обвинения некоторых средств информации, в частности Телевисы, в том, что они — «черная рука фашизма» оставался всего один шаг…, который незамедлительно был сделан.
Тем не менее, при внимательном прочтении информации, опубликованной некоторыми из средств, можно сделать следующий вывод: «Кроника», «любимая» газета Лопеса Обрадора, по крайней мере уже два шестилетних периода настаивает на том, чего сегодня требует ИРП — чтобы юридические тяжбы проводились не средствами массовой информации, а судебными инстанциями. «Реформа», другая газета, весьма «ценимая» АМЛО,[186] документально продемонстрировало коррупцию не только РДП, но и всего политического спектра. «Эль Универсаль» содержит в своих рядах достойную команду репортеров и обозревателей. «Ла Хорнада» не прекращает выполнения своего долга перед обществом (уже почти 20 лет) и эта газета остается наиболее посещаемой кибернетической аудиторией. Телевиса в последовавшие после демонстрации дни в своих новостях продолжила и углубила тему обвинений Лопеса Обрадора против продаж Банамекса и Банкомера.[187] Через несколько недель репортеры Телевисы провели рассследование вопроса об отвлечении средств, изначально направленых на борьбу против СПИДа, на счета правой организации Провида, документально доказали существование практики подпольных абортов в клиниках этой организации, которая, как предполагалось всегда против них боролась. И этих примеров куда больше, чем существующего эфирного времени.
С другой стороны, Телевиса организовала пошлое и вульгарное освещение свадьбы журналистки Летисии с одним из членов испанской королевской семьи (извините, забыл его имя, может быть в туалете…) затратив на это средства, которых не была удостоена тема покушений 11 марта. И приняла участие в освещении сказки для дурачков об НЛО, которых якобы наблюдали мексиканские ВВС. Кроме того, в одном из своих специальных репортажей, посвященных теме уличных торговцев, возглавила новую опасную моду, которой стала криминализация бедности. В репортаже были показаны уличные торговцы и мойщики машин, таким образом, будто большинство из них являются ворами и грабителями. И в качестве подтверждения информации о вручении, сеньор Эбрард[188] (который, если я не ошибаюсь, является шефом полиции «Города Надежды»[189]) отдает сегодня все находящиеся в его распоряжении силы преследованию и наказанию бедных. Таким образом, борьба с преступностью превращается в борьбу с бедняками… и вновь преследуется всю та же цель — ублажение другой, привилегированной части общества.
Так что, кажется, ни то и ни другое из этих утверждений не соответствуют действительености. Ни Телевиса, ни другие электронные или печатные средства информации не являются авангардом фашизма в Мексике, как заявляет об этом РДП. Однако ни Телевиса, ни другие электронные или печатные средства информации не являются также и социальным и информационным «авангардом демократизции», как привыкли называть себя их ведущие, обозреватели и издатели. Точно так же, правительство Лопеса Обрадора колеблется сейчас между поддержкой неимущих, социальными программами и культурными инициативами, которые можно только приветствовать, с одной стороны, и с другой — авторитаризмом и преследованием бедняков путем проведения полицейских операций, съемки которых напоминают репортажи приходящие из Ирака, оккупированного английскими и североамериканскими войсками. Нет, и одни и другие находятся пока в процессе самоопределения.
Но средства массовой информации и политики заняты не только навязыванием нам идеи о том, что бедность это синоним преступности. Каждый день происходят политические и финансовые скандалы, за которыми не следует ни малейшего уголовного наказания и все сводится лишь к моральному осуждению. Уже давно не обсуждается, был ли тот или иной поступок морально допустимым, вопрос лишь в том, был он легален или же нет. Мексиканская юридическая система вместе со всем государством продолжает погружаться в пучину разложения, в которой и судьями и законами покрывается все, в том числе и преступления против человечества. Физическое устранение противников с последующим сокрытием их тел и репрессии (с участием в них среди прочих президента Эчеверрии), финансовые махинации (как в случае с Национальной лотереей), отвлечение средств (как в случае с ПНД в отношении Провиды), грабеж, преподносимый нам в виде юридических соглашений (как в случае, когда жертвой стали трудящиеся государственной системы социального страхования[190]) и все, что накопилось в этой сегодняшней программе, все это оказывается разрешено нынешней «властью закона», и в результате чего властями безответственно взращивается социальная обида.
В это же самое время, скрываясь за надуманной виртуальной повесткой дня средств информации, осуществляется другая, настоящая повестка — разрушение мексиканского государства…
