В койке с Магалли
Мне 52 года. Я крашеная блондинка. Меня зовут Мария. Мой знак — Близнецы.
Моя мечта — переспать с Магалли. Магалли похож на моего мужа, но он знаменит.
Если я пересплю с мужем, никто и слова не скажет. А вот если с Магалли — скажут все.
Народ торчит, когда кто-то с кем-то переспал. У нас ведь с этим делом примерно одинаково. В койке все равны. Только некоторые знамениты. Ты на них постоянно смотришь и думаешь: вот бы это перепихнуться с тем, который сейчас разводит, а сама сидишь себе, уставилась в ящик, жуешь, рядом муж, свекровь, дети там.
Не то чтобы Магалли лучше Костанцо или других, нет, он даже и не самый красивый, красивее всех Чекки Паоне, который в подтяжках, или Федэ, видавший виды мужчина, а в сексе это как раз что надо.
Просто с Магалли чувствуешь себя уверенней, ясно, что он без глюков и не подкатит к тебе с какой-нибудь шизой вроде той, что просит муж, когда звонит по 144, ну типа тухас ему полизать; такого Магалли себе никогда не позволит, он у всех на виду, это вам не телефонная шлюшка.
Магалли, он когда на звонок отвечает, то отвечает с юморком, как и полагается человеку основательному, с ним ты всегда в своей тарелке, хоть он и хлестко иногда так вставит, но без перегиба, короче, птицу видно по полету; к тому же и росточка он небольшого, и брюшко у него, я скажу, располагающее, в общем, на такого мужчину можно смело положиться, это тебе не какой-нибудь там сквозняк; он, правда, с экрана-то и не слезает, каждый божий день по телику, все на него в оба смотрят, тут хочешь не хочешь, а покатишь публике.
Я бы дернула с Магалли в какое-нибудь не очень занюханное местечко, можно просто на пляж. Пусть все видят, как мы гуляем. Смотри-ка, она с Магалли! А кто это там с Магалли? Кто такая, почему не знаем?
Или нет, лучше остаться здесь, во Флоренции, и пойти с Магалли к парикмахеру. Подруги скажут, глянь-ка, это же Мария с Магалли. Говорю тебе, точно Магалли! И когда только успели познакомиться? Неужели он? Да он, он. А я так прильну к нему, возьму под руку, и прямиком в Сан Фредьяно. А в небе луна огроменная, и мы берем по неаполитанской пицце в нарезку.
Вубинда
С тех пор, как на ТВ заправляет Берлускони, перестали показывать Вубинду — бледного швейцарца, бегущего по саванне. От правых и не того еще дождешься.
Меня зовут Джузеппе. Мне тридцать один. Овен. Я левый. Как и Вубинда. Когда был Вубинда, мы все были заодно. С пластинки неслось: «Вубинда, помоги мне. Вубинда, помоги!» Те парни пели еще и «Фурию». «Фурию» сейчас тоже не показывают.
Однажды «Фурию» пустили снова. Это было уже не то. И заставка — полное фуфло. Под такую не помечтаешь. А моему поколению так нужно мечтать.
Мое поколение верит во что-то новое. Нынешний молодняк про Вубинду слыхом не слыхивал. И про Фантомаса тоже.
Вечером я попадаю в дом через окно. Я всегда вставляю новое стекло после того, как вломился в дом через окно.
Если бы в саванне были окна, Вубинда тоже входил бы через окна и тоже разбивал бы их. Когда-нибудь не станет больше лесов. И Вубинды не станет. Как на сегодняшнем телевидении, где его уже нет.
Но он есть. Как будто время остановилось. Он есть во мне.
Он в тех, кто еще может что-то сказать. Он дает силы тем, кому сейчас тридцать.
И помогает разобраться, как быть дальше.
Моя сестра смутно помнит Вубинду. Когда его показывали, ей не было еще десяти. Для нее Вубинда — просто парень, который кричал перед самым ужином. А что к чему, она не помнит и даже забыла, какое у него лицо.
Зато она хорошо помнит Барби-папу.
Барби-папу из семейства Барби. А нашим любимцем был Барби-мохнатик.
Это был всего лишь мультик, а мультик не в счет. Это был правый мультик, мультик Ломбардской Лиги, потому что он ничего не говорил людям. Не то что Вубинда. Вубинда сплачивал нас. В 1979 мы выходили по вечерам из дома, и звонили в колокольчики, и знали, что мы вместе, рука об руку, а теперь сил уже м
Вибраволл
Меня зовут Стефания. Мне двадцать семь. Я Овен, восходящий к Тельцу. Моего мужа зовут Джанни. Ему сорок, он маклер.
Я поэтесса и редактор женской газеты. Веду рубрику писем. В письмах — сплошное сюсюканье. Жёвано-пережёвано. Сил нет. Отбарабанив в редакции, я еще долго потом рулю, чтобы маленько расслабиться. А недавно купила сотовый — теперь оттягиваюсь покруче.
Марка моего сотового Sharp TQ-G400.
Размеры: 130x49x24 мм. Вес: 225 г. С обычной батарейкой.
Пониже кнопок вызова и окончания связи есть две такие клавиши со стрелочками. Нажимая на них, я просматриваю меню и выбираю нужную функцию.
Экранчик просто загляденье, гораздо симпатичнее, чем в Pioneer PCC-740. Это тот, что у Марии.
На моем показаны уровень сигнала, заряд батарейки, время, а еще включен телефон или выключен.
А еще там есть малюсенькая такая мигалочка: если телефон положить в комнате или в машине, она показывает, заряжена батарея или уже садится.
В памяти сохраняются последние десять звонков.
Бывало, пилишь по автостраде, пилишь: пора чуток и релакснуться. Тут я набираю Джанни и говорю:
— Давай, что ли, поколбасимся?
Ну, он и выдает:
— Ща бы я полизал тебе передок, дешевая ты давалка.
Я еду и чувствую, как там у меня становится влажно.
Обычно Джанни звонит с биржи. А на бирже вечно такой гвалт, что никтошеньки не слышит, о чем там мой Джанни трёкает по своему мобильнику марки Ericsson EH-237 за 1.583.000 лир.
В память его трубы можно забить аж до 199 номеров. И автодозвон на шесть номеров имеется.
Сотовый мужа на 20 г легче моего. Размеры: 49x130x23 мм.
И антенна у него не выдвижная, а витая.
Так вот, по этому самому Ericsson EH-237 муж звонит мне, пока я сижу за баранкой, и мы с ним типа колбасимся. Приколись!
Мы с мужем современная пара. Когда-никогда, а выбираемся в sex shop «Голубой Дунай», рядом с аэропортом. Подкупить разных там примочек. Нет, с этим делом у нас все тип-топ. Просто другой раз охота уже и по полной схеме оторваться. В прошлый вот заезд оставили 119.700 лир.
А взяли фаллос без вибратора, но со впрыском за 34.900; вибратор «Дуэт» анус-вагина за 49.900 и китайские виброшарики за 34.900.
Только я вот что скажу: если ваша пара без конца в разъездах, вроде нас с Джанни, то у вас обязательно должен быть Вибраволл.
Вибраволл — это даже не жужжалка, а бесшумная такая дрожалка для сотовых. Мой муж вставил мне ее в попенцию на годовщину нашей свадьбы.
А перед этим сказал:
— Дай-ка я загоню тебе в соседку приборчик.
Ну, думаю, какой-нибудь латер со впрыском или без, с вибратором или без, с залупоном или без, в общем — приборчик в попень.
Но это был Вибраволл.
Муж вышел из комнаты и позвонил со своего Ericsson EH 237 на мой Sharp TQ-G400.
Вибраволл тут же задрожал. Это был сигнал звонка. От него я так оттопырилась, такой словила кайф, какого у меня отродясь не бывало. Я просто потеряла голову. До меня вдруг дошло, что в наши славные времена благодаря технике с милым можно ой как заторчать. Я только бешено мычала. А приборчик все жжж-жжж у меня в попце. Я не выдержала, встала с кровати и взяла с комода мой сотовый. Мне уже было до фонаря. Я завелась как распаленная блядь.
