— К сожалению, я не могу выбросить из памяти тот ужасный день, — у девушки на глазах показались слёзы. — Сколько бы ни старалась, мне никак не удаётся этого сделать.
— Ты можешь ничего мне не рассказывать, и мы навсегда забудем о сегодняшнем разговоре, словно его никогда и не было.
— Нет, я должна, — упрямо тряхнула головой Виолет. — Если однажды ты узнаешь о случившемся не от меня, а от кого-то другого, то сочтёшь себя обманутым.
— Да что же это за тайна такая, в конце концов? — постарался перейти на шутливый тон Рэй, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, но эффект получился прямо противоположный, как будто свадебные музыканты перепутали мероприятие и приехали с весёлыми песнями на церемонию погребения.
— Прежде чем ты узнаешь мою историю, я хочу немного рассказать о своей семье. Если бы не то, что со мной произошло, рано или поздно я всё равно ушла бы из дома, потому что изо дня в день наблюдать за тем, как твои предки превращают собственную жизнь в кучу дерьма, занятие не из приятных.
В школе дети сторонились меня, потому что я была из неблагополучной ячейки общества, а от таких лучше всего держаться как можно дальше, верно? Учителя смотрели на меня так, будто я была местной потаскушкой, хотя я не давала им не единого повода так думать. Одевалась хоть и скромно, но всегда прилично, а они всё равно шептались у меня за спиной и показывали вслед пальцами. Ещё тогда я поняла, как трудно избавиться от наклеенного на тебя дурной молвой ярлыка. Прямо как история в старой сказке. Помнишь, когда жена Синей Бороды, испугавшись открывшегося ей зрелища, уронила на пол ключ от запертой комнаты, и к нему прилипла кровь убитых женщин? А потом, сколько бы она ни старалась её отмыть, пятно проступало снова и снова. Точно так же меня преследовал ярлык «девочки из плохой семьи». Каких бы успехов я ни достигала, как бы ни старалась доказать окружающим, что я нормальная, они продолжали клеймить меня неблагополучием моих родственников.
Однажды один парень из старшего класса предложил подвезти меня до дома, и мне следовало бы догадаться, что у него возникли на мой счёт дурные намерения. Но к тому времени я настолько устала от всеобщего презрения, что сразу же согласилась и села к нему в машину. Его доброжелательная улыбка показалась мне доказательством того, что на земле ещё остаются хорошие люди. Вот наивная дура!
Когда машина остановилась в безлюдном месте, и он повернулся ко мне, я увидела в его глазах жестокость хищного зверя. Эта мразь полагала, что я сплю с каждым, кто меня об этом попросит. Он начал приставать и распускать руки. Я попыталась остановить его, но у парня совершенно сорвало крышу. А когда я ударила его, он словно взбесился.
— Он изнасиловал тебя? — прервал тяжёлые воспоминания Рэй.
Девушка молча кивнула.
— Ты рассказала родителям?
Она снова кивнула.
— И что они?
— Отец собирался написать заявление в полицию, но этот сукин сын оказался ребёнком богатеньких ублюдков, и они заткнули папаше рот кругленькой суммой. После этого я и ушла из дома.
— Ты хочешь сказать, что твой отец согласился взять деньги в обмен на твою поруганную невинность?
— Я же говорила, что росла не в самой идеальной семье.
— А брат? Разве он не захотел наказать этого урода?
— Брат? — на мгновение Виолет растерялась.
— Ты же говорила, что у тебя есть брат. На его месте я бы отрезал яйца любому, кто осмелился бы совершить подобное с моей родной сестрой.
— Он находился в отъезде.
— А когда вернулся, ты сказала ему?
Виолет отрицательно покачала головой.
— Выходит, он до сих пор ничего не знает?
— Рэй, давай оставим этот разговор, — девушка заплакала.
— Прости, я не хотел причинять тебе боль, — подросток позволил ей положить голову к нему на грудь. Её исповедь многое объясняла. Первый насильственный сексуальный опыт не принёс ей ничего, кроме страдания, унижения и предательства со стороны «неблагополучных» родителей. Вот почему она нервничала всякий раз, когда между нею и Рэем проскальзывал хоть какой-то намёк на интимную близость.
— Теперь ты тоже считаешь меня грязной? — стыдливо подняла глаза Виолет.
— Вовсе нет.
— Ты второй, кому я поведала об этом. Первой стала моя единственная подруга, у которой я прожила несколько дней после ухода из дома. Но когда она услышала данную историю, её отношение ко мне коренным образом переменилось. Она старалась не прикасаться ко мне, за столом отодвигала свою посуду как можно дальше от моей, избегала моих вещей, словно боялась испачкаться. Я видела, что ей неприятно находиться рядом со мной, поэтому поблагодарила её за временный приют, после чего собрала скромные сбережения, села на автобус и поехала куда глаза глядят. Больше всего на свете мне хотелось вычеркнуть из памяти прошлое и начать абсолютно новую жизнь.
— А этот подонок до сих пор так и остался безнаказанным? — спросил Рэй.
— Наверное, — грустно ответила девушка. — По крайней мере, после отъезда я ничего о нём не слышала. И больше никогда не хочу слышать.
Она внимательно посмотрела на спутника:
— Тебе действительно не противно общаться со мной после всего того, что я тебе рассказала?
— Ничуть, — произнёс подросток. — И теперь я тоже должен сказать тебе одну важную вещь.
— Какую? — во взгляде Виолет появилась тревога.
— Я люблю тебя.
* * *
Выслушав откровение Виолет, Рэй твёрдо решил, что обязательно отомстит ублюдку, посмевшему так обойтись с девушкой, но прежде ему предстояло решить вопрос с Далтоном. Накануне подросток купил длинную вязаную шапку чёрного цвета, несколько мощных петард с удлинённым бикфордовым шнуром, скотч и фонарик. Достаточно было проделать в шапке отверстия для глаз и натянуть её на лицо до самого подбородка, чтобы она превратилась в идеальную маску для преступления. Таким образом, парень надеялся даже в случае своего обнаружения скрыться с территории склада неопознанным.
Он несколько раз проверил зажигалку, чтобы в ней в самый неподходящий момент не закончился газ или не выскочил кремень, после чего положил в карман отдельно от взрывных припасов. Шапка отправилась во внутренний отдел куртки, так что ни один случайный свидетель с улицы потом не заявил бы, что видел её в руках у прохожего с приметами, способными выдать истинного нарушителя закона.
Перед уходом Рэй оставил лампочку в комнате включённой, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств иметь для себя алиби. Во всяком случае, мистер Девероуз обязательно скажет, что видел в окне свет, а значит, это отведёт от парня некоторые подозрения. После всех необходимых приготовлений подросток проскользнул вниз, прижался спиной к стене и прислушался. Путь на улицу был открыт, и он беспрепятственно пересёк двор, оказавшись вне зоны видимости.
Ему ещё только предстояло выманить отчима наружу, а сердце уже не находило себе места в груди, стуча, как паровой молот. Рэй заранее продумал всю последовательность необходимых действий, но по-прежнему не был уверен, что его план сработает.
Для начала необходимо проверить, точно ли Далтон заступил в ночную смену. Рэй отлично знал его рабочий номер, поэтому вошёл в ближайшую телефонную будку, набрал нужную комбинацию цифр и принялся ждать, когда вместо гудков раздастся знакомый голос.
— Проходная слушает, — сомнений не оставалось, жирная задница уже на дежурстве. Парень повесил трубку, ощутив охватившую его ненависть.
Через сорок минут подросток приблизился к высокому забору с предупреждающей табличкой о том, что посторонним вход воспрещён, но проигнорировал данное предупреждение и ловко перебрался на другую сторону.
«Остановись, Рэй! — принялся отчаянно отговаривать подростка от дурной затеи внутренний голос. — Лучше остановись, пока не стало слишком поздно…»
Но теперь ничто не могло сравниться по силе убеждения с охватившей его жаждой мщения.
Прокравшись к небольшой стоянке, где была припаркована машина Далтона, нарушитель присел на корточки и вытащил из кармана заготовленные петарды. Затем он воспользовался скотчем, чтобы прикрепить их к кузову. После этого Рэй сделал второй фитиль примерно на треть короче первого, а третий — короче второго, чтобы при одновременном поджоге взрывы произошли поочерёдно с небольшим интервалом во времени.
Настала пора надеть шапку и спрятать под ней лицо. Итак, всё готово для шумного представления. Но, прежде чем воспользоваться зажигалкой, Рэй включил фонарик и направил луч в окно проходной, чтобы привлечь внимание охранника. Спустя несколько мгновений дверь приоткрылась, и в узкой полосе света показался Далтон. Он осмотрел тёмное пространство, но не заметил ничего подозрительного.
Отлично, наступил час расплаты. Во мраке вспыхнуло пламя зажигалки, и все три бикфордовых шнура радостно заискрились в предвкушении фееричного грохота. Подросток поспешно отбежал в сторону и спрятался за углом проходной, чтобы в нужный момент успеть проникнуть внутрь.
