Ознакомительная версия.
Дмитрий Агалаков
Аквитанская львица
Вы, угнетатели сирот и вдов, убийцы, осквернители храмов, грабители чужого достояния, вы, которых нанимают для того, чтобы проливать христианскую кровь, вы, которых так же, как коршунов, влечет к себе запах поля битвы, — спешите, если вам только дорого спасение души вашей, стать под начало Христа на защиту Иерусалима! Восстаньте же и обратите свое оружие, обагренное кровью ваших братьев, против врагов христианской веры! Повинные в преступлениях, лишающих вас Царствия Небесного, искупите их: этою ценою, потому что такова воля Господа! Идите в Иерусалим и добудьте Гроб Господень! Так хочет Бог!
Из речи папы римского Урбана Второго, инициатора Первого крестового похода, прочитанной на Клермонском соборе перед европейским рыцарством. 18 ноября 1095 года.
Несокрушимой грозой Европа двигалась на восток. Ощетинившись копьями, вооружившись мечами, она вновь шла ко Гробу Господню. Ее целью были Иерусалим, Эдесса, Антиохия, Яффа, Дамаск, Триполи, Акра и другие города Святой земли. К одним она спешила на помощь, дабы укрепить их в борьбе с магометанами, за других хотела жестоко отомстить и восстановить справедливость, третьих — бесцеремонно разграбить и установить в них владычество христианского Запада.
Начинался Второй крестовый поход…
Но он совсем не походил на предыдущий. Каким необычным он был! По пышности с ним не сравнился бы ни один самый роскошный карнавал! Точно Жар-птица летела на восток. Десятки тысяч рыцарей, оруженосцев и сержантов, вооруженных с головы до ног, казались всего лишь свитой. Да-да, свитой! Потому что они сопровождали великую процессию из армии тысяч разнаряженных женщин — аристократок, фрейлин и служанок. А заодно и сотен музыкантов, которые услаждали слух требовательных дам, охочих до всего изысканного и веселого. А прекрасные дамы, разодетые в цветные одежды, привезенные из Византии и Венеции, Флоренции и Милана, амазонками сидели на парадных скакунах своих любовников и мужей. Могучим потоком двигались дорогие повозки, каждая из которых представляла собой будуар сиятельной герцогини, купальню маркизы или спальню баронессы. Днем огнями расцветали на дорогах молодой Европы дорогие ткани — парча и муар, газ и атлас, узорчатые шелка. И молниями носились через ряды гордых дворян, закованных в кольчужный доспех, хохочущие женщины. Каждая желала преуспеть в главном предназначении своего пола — быть прекрасной, ослепительной, неотразимой! С какой неосмотрительной легкостью искушали они своим обществом мужественных героев, чьи плащи украшали суровые кроваво-алые кресты пилигримов!
А только спускалась ночь и разбивались лагеря, растягиваясь на многие лье, вот когда начиналась жизнь! Разгорались костры, и под аккомпанемент виол, флейт и тамбуринов запевали песни менестрели. Они пели о героях былых столетий и прекрасных дамах, ради которых те совершали подвиги. Жонглеры, эти фавны Средних веков, давали импровизированные спектакли. Рекой разливались южные французские вина. А потом лагерь клонился ко сну. И вот тут было не до покоя! Каждого ожидала награда: сеньора — прекрасная дама, оруженосца — ее фрейлина, сержантов и солдат — камеристки и прачки. Приглушенный смех и шепот будоражили ночь. Тысячи теней скользили от шатра к шатру — распахивались и закрывались пологи. И звезды смотрели вниз, и луна покрывала ярким серебром ожившие пестрые шатры. Только священники, сопровождавшие воинов, пытались заснуть. Они закрывали уши, чтобы не слышать один волнующий и трепетный гул любви — голос жизни.
Воистину это было великое путешествие!
А затем разноцветный и шумный поток покинул земли Франции и Венгрии, миновал Болгарию, пересек Босфор с великим Константинополем и вышел на равнины Малой Азии.
Цель казалась близка!
И вот уже с первыми фрейлинами королевского двора неслась королева Алиенора впереди войска. Мчалась по равнинам долгожданной, Азии, под ее палящим солнцем. Эти женщины были молоды и бесстыдны. Им принадлежал мир! Они пренебрегли дорогими платьями — обнажили плечи и грудь и с луками наперевес устроили скачки. Огненно хрипел под Алиенорой белый жеребец, и она, вырвавшись вперед, смеялась, оглядываясь на подруг. Она всегда и во всем была первой. Самой сильной, самой упрямой. Алиенора ничего не боялась — она любила жизнь со страстью юной львицы, для которой не существовало никаких преград.
Ей было двадцать пять лет…
С присущим молодости и власти безрассудством, это она затеяла невиданный ранее карнавал. Страстью и легкомысленностью вдохновила своих подданных на великое и пышное действо. Это ее уговорам поддался до отчаяния влюбленный муж, король Франции Людовик Седьмой, благодаривший Создателя за то, что Он дал ему в жены богиню, и боявшийся этого дара…
Часть первая
Блистательная и опасная
Глава первая
Месть черного кабана
1
Герцог Аквитании весь горел — шелковое белье под зеленым кафтаном взмокло от часовой скачки по весенним полям и предчувствия неминуемой битвы. Вдалеке трубили охотничьи рога, острый запах гниющей прошлогодней листвы шел из оврага…
На герцога наступал огромный черный кабан — гора мускулов, пучок тупой силы и ярости. Животное хрипело так, словно только что вырвалось из преисподней. От горячего рыла шел пар. Два желтых клыка, как ножи, торчали вперед. Но и сам охотник был не промах — в руках он держал широкое древко с отточенной стальной рогатиной.
Разойтись на узкой лесной тропе они уже не могли…
А потом, вырывая копытами клубки земли, вепрь бросился на него со всей стремительной и смертоносной силой. Герцог не сумел сдержать этот штормовой порыв. Сухой треск и звериный крик оглушили его. Ударом охотника отбросило назад, но он быстро вскочил на ноги. В руках герцог держал обломок рогатины — сталь разорвала кабану грудь и осталась там. Но сердце его билось, и теперь удар был за черным хозяином здешнего леса. Герцог едва успел вырвать из ножен охотничий кинжал и выставить его вперед. Хрупкая защита! В новом рывке раненый кабан подмял его под себя — и в нос охотнику ударил запах горячей звериной шкуры, свежей крови и зловонного дыхания зверя. Черные глаза сверкнули над ним, а два клыка уже целились ему в грудь. И когда боль обожгла его, он закричал — громко и страшно…
Гильом Аквитанский рывком сел на постели — его богатырская грудь, покрытая волосами, вздымалась. По лицу катился пот — в неярком свете каминного огня капли сверкали в бровях и короткой светлой бороде. Он дышал тяжело, тупо глядя на угли, жарко тлевшие в гигантском камине. Две обнаженные молодые женщины, еще минуту назад тесно оплетавшие ногами и руками герцога, теперь сидели по обе стороны большой постели, над которой нависал тяжелый балдахин. Глядя на хозяина, они испуганно хлопали глазами.
— Что с вами, сир Гильом? — спросила одна из них.
Другая осторожно коснулась руки гиганта:
— Сир Гильом…
Но он лишь отер рукой пот с лица и взглянул на ладонь — она была мокрой. Рыло черного кабана все еще нависало над ним — и он чувствовал зловоние его пасти.
В дверь забарабанили.
— Ваше высочество! — закричали там. — Что с вами, ваше высочество?!
Женщины посмотрели на дверь, с тревогой взглянули на хозяина. Движение за дверью только нарастало.
— Все хорошо, Жан! — хриплым голосом отозвался гигант. — Все хорошо. Ко мне во сне приходил дьявол, но я протаранил его рогатиной! Ступай же, ступай…
Прислуга за дверью успокоилась: раз хозяин шутит, значит, все в порядке.
— Принесите вина, — приказал герцог.
Одна из женщин вперед другой соскочила с постели; у стола, где были остатки ужина — хлеб и распотрошенные перепела, наполнила кубок темным вином и поднесла хозяину. Он принял его и выпил до дна. Хлопнул широкой ладонью по голой женской ляжке.
— А теперь уходите к себе, — сказал Гильом служанкам. — Обе. Живее.
Стараясь быть расторопной, вторая тоже сбросила ноги с постели. Прихватив платья, женщины ушли через заднюю дверь.
Этот сон повторился, и когда? За несколько часов до самой долгожданной охоты в его жизни! Герцог лег на подушки и еще долго смотрел в потолок — черный вепрь никак не желал таять в его воображении и все стоял на той лесной тропе, нацелив на противника клыки и ожидая битвы…
2
Долгожданная охота начиналась ранним весенним утром. Солнце еще пряталось за холмами, и вся округа была окутана прозрачной голубоватой дымкой. Мрачный провинциальный замок в предместьях Бордо, давший приют охотникам, серой скалой с темными башнями поднимался в окружении еще голых олив и виноградников, дремлющих кипарисов. Было прохладно. Ветер обрывками долетал сюда со стороны Гаронны.
Ознакомительная версия.
