«Военные приключения» является зарегистрированным товарным знаком, владельцем которого выступает ООО «Издательский дом „Вече“.
Согласно действующему законодательству без согласования с издательством использование данного товарного знака третьими лицами категорически запрещается.
Составитель серии В. И. Пищенко
ЗАБЫТЫЙ ПОДВИГ
(Предисловие автора)
Овладение крепостью Эрзерум войсками Кавказской армии 3 (16) февраля 1916 года является одной из славных и, увы, забытых страниц российской военной истории. Операция по захвату хорошо укреплённой горной крепости была блестяще подготовлена и проведена в условиях суровой зимы. Внезапность наступления Кавказской армии обеспечили секретность и скрытность при подготовке к ней. Для закрепления успеха развернулось наступление, следствием которого явился захват значительной территории Турецкой Армении с городами и населёнными пунктами, имевшими стратегическое и военно-политическое значение.
Военные историки сравнивают Эрзерумское сражение, руководимое генералом от инфантерии Николаем Николаевичем Юденичем, с прославленным швейцарским походом русской армии под командованием Александра Васильевича Суворова. Несмотря на это, победа русского оружия под Эрзерумом не получила должной оценки среди современных ей военных и политиков. Общественное мнение воевавших стран также обошло её своим вниманием. В Турции долгое время запрещалось упоминать о поражении в Эрзеруме под угрозой тюремного заключения. Историк Первой мировой войны Н.Г. Корсун пишет следующее: "Характерно, что турецкий султан и его окружение узнали о падении крепости Эрзерум лишь через несколько месяцев". Союзники России по Антанте также не были в восторге от успеха русской армии на территории, входившей в сферу их интересов. По итогам Эрзерумской победы Россия получила военно-стратегическое преимущество над Турцией, но не смогла извлечь из этого обстоятельства тех дивидендов, на которые вправе была рассчитывать. Эта историческая несправедливость и стала причиной забвения Эрзерумской операции. Не описывались те события и в беллетристическом формате. Я предлагаю вам историю Амаль Меретук, Бориса Мейера и других патриотов нашего Отечества, сделавших всё возможное и невозможное для победы русского оружия под Эрзерумом…
Пролог
ТИФЛИС. НАЧАЛО ОСЕНИ 1915 ГОДА
(рассказ генерала от инфантерии Николая Николаевича Юденича)
Пару недель тому имя Леонида Однодворова исчезло из разделов светской хроники "Воронежского телеграфа", "Вятского края", "Крымского вестника", "Речи" и тому подобных изданий, известных своей желтизной и вульгарностью трактовок. Адама Ковшиха (он же Леонид Однодворов) следует ждать буквально с минуты на минуту. Участник губернских скачек, соревнований по игре в поло, гонках на всевозможных парусных, моторных, вёсельных и прочих судах, рискованных полётах на аэропланах и лазанья к" отвесным кручам, а также кабацких драк и любовных похождений самого бульварного толка с канканирующими в кабаре танцорками — всё это Леонид Однадворов. А вот его двойник, именуемый Адамом Ковшихом, совсем другой человек — скромный, избегающий огласки купец первой гильдии и почётный гражданин, набожный жертвователь монастырей и храмов. Только вот с приставшей православному христианину склонностью к семейной жизни и чадолюбием у господина Ковшиха не задалось. Нет жены и нет наследников, что для "Воронежского телеграфа", "Речи" и прочей печатной дряни большая преференция. Ещё бы! Склонный к разнообразным приключениям, нестарый холостяк с импозантной внешностью, да к тому ж ещё и богач — вот настоящий герой для статеек из колонки "Светская хроника". Однодворов-Ковших — лакомый кусок для модничающих тщеславных бездельниц и объект ревнивого внимания до мужчин. Ковших — существо таинственное и серьёзное, личная жизнь которого скрыта за семью печатями и заперта на семь замков.
Итак, я ждал завтрака с минуту на минуту и явления господина Ковшиха в ближайшей перспективе, когда горничная Галя внесла на подносе визитную карточку, которую сопроводила собственным коротким рапортом:
— Господин Ковших, глава торгового дома вдовы Шель.
Я взглянул на карточку.
— Тут написано: "Леонид Однодворов. Путешественник".
Галя зарделась.
— Но господа Ковших и Однодворов одно и то же лицо, сударь, — пролепетала она.
— Меня зовут Николай Николаевич Юденич. Младшие офицеры, состоящие на службе у меня в подчинении, называют меня господин генерал или ваше превосходительство. Вы тоже состоите на службе, но не половым в трактире, и вы не офицер, голубушка моя. Вы служите у меня дома, и мы с Александрой Николаевной относимся к вам, как к любимой племяннице. А посему для вас я Николай Николаевич, а никакой не сударь. Понятно?
— Понятно, Николай Николаевич.
Галя сделала книксен.
— Зови этого Однодворова сюда. Да поторопись с самоваром. Александре Николаевне скажи, дескать, к завтраку у нас один гость…
— Двое-с, Николай Николаевич.
— Как?
— С господином Ковшихом ещё один человек. Точнее, ещё одна.
— Дама?
— Нет-с, сударь. Кажется, это цыганка.
Смущение Гали вконец рассмешило меня.
— А я-то надеялся увидеть вдову Шель.
— Не думаю, что эта женщина вдова-с. Её одежда… Юбки… И она…
— Что? Канканирует непосредственно в моей прихожей?
— Она декольтирована…
— Ба! — я взглянул на часы. — В декольте! В десятом часу утра! Пожалуй, она ещё не ложилась. В таком случае, опохмелиться за моим завтраком им не удастся. У нас шампанское подают только к обеду.
Галя покраснела пуще прежнего, а я залюбовался её ценностью. Буря чувств в юном сердечке — экая прелесть! Собственно, ничего особенного в нашей Гале нет. Черты лица крупноватые для столь хрупкой девушки, но гармоничные. А это выражение благодушной задумчивости, скорее свойственное монашествующим старикам, делает любое лицо неизъяснимо красивым. А тут ещё эта крахмальная наколка, не белая, а именно цвета слоновой кости, который так идёт к оттенку её гладкой кожи. А тут ещё это со вкусом пошитое из хорошей материи платье и тонкого кружева передник, и серьги с перламутром в фарфоровых ушках. На всякий праздник большой и незначительный Галя получает от моей жены, Александры Николаевны, ценный для девушки подарок: отрез на платье, украшения, бельё. Таким образом да при приличном жалованье наша Галя сделалась настоящей франтихой. Наша Галя умна, но слишком уж добра, впечатлительна и влюбчива. Да и Господь с нею!
* * *
He-дама вошла в столовую первой. Шелест её ярких юбок наводил на мысли о ружейном залпе полуроты стрелков. Однако декольте меня впечатлило меньше, возможно, оттого, что наша "не-дама" являлась ровесницей приснопамятной вдовы Шель. Следовавший за не-дамой Адамчик выглядел как обычно, то есть довольно свежо для человека, пережившего так много бурных приключений. Неужто "Вестник Крыма" и прочая словоблудь всё врут?
— Приветствую, дядюшка! — весело молвил долгожданный визитёр. — Знакомься: это Амаль. Она черкешенка, циркачка и может быть нам полезна.
— Вот как! — промямлил я, разглядывая золото и каменья на руках Амаль.
Тем временем "не-дама", широко разложив свои юбки на двух стульях и не дожидаясь приглашения, извлекла на свет потрёпанную цыганскую колоду и тонкую трубочку, которую тут же и закурила. Её тёмные брови были сведены в одну горизонтальную линию, а тонкие губы плотно сомкнуты. Глаза она щурила, оберегая их от источаемого трубочкой дыма. Ниже покрытого лёгким пушком подбородка располагалось декольте, прикрытое лишь отчасти огромным медальоном — необработанный кусок бирюзы на серебряной подложке размером с кофейное блюдце. Это грубое на вид украшение странным образом притягивало мой нзор, и внимание моё не осталось незамеченным Амаль. Женщина улыбнулась, показав два ряда золотых зубов, чем ввергла меня в неподдельное смущение.
