— Вы просите у меня целое состояние.
— Это мелочь, Шенар, незначительная мелочь по сравнению с услугой, которую я вам окажу.
— Желаете ли вы также получить драгоценные камни и металлы?
— Несомненно.
— Я не думал, что вы так продажны, Аша.
— Я люблю роскошь. Разве такой ценитель редких ваз, как вы, не может понять подобную склонность?
— Да, но столько домов…
— Домов богато украшенных, обставленных красивыми ларцами и мебелью! Они станут моим раем на земле, местом радости, где все подчинено моим пристрастиям и вкусам, в то время как вы будете одну за одной возводить ступени к трону Египта.
— Когда я должен начать?
— Немедленно.
— Вы еще не назначены.
— Что бы это ни было, мое место не будет незначительным, дайте мне повод хорошо служить вам.
— С чего начнем?
— Имение на северо-востоке Дельты, ближе к границе. Предусмотрите просторное жилище, пруд для купания, погреб для вина и усердных слуг. Даже если я буду жить там лишь несколько дней в году, я желаю, что бы со мной обращались как с принцем.
— Это ваше единственное желание?
— Я забыл о женщинах. Поездки требуют воздержания, я желаю, чтобы их было много, чтобы они были красивы и покорны. Их происхождение мало меня занимает.
— Я согласен.
— Я вас не разочарую, Шенар. Непременное условие — наши встречи должны сохраняться в строгой тайне, никто не должен о них знать. Если Рамзес узнает о наших встречах, моей карьере конец.
— Ваше желание совпадает с моим.
— Не существует лучшего залога дружбы. До скорого, Шенар.
Глядя, как удаляется молодой дипломат, старший брат Рамзеса пожелал, чтобы удача не покинула его. Этот Аша был весьма занимательной личностью, и будет жаль, когда настанет пора избавиться от него.
Лодка Туйи, великой царской супруги, плыла во главе флотилии, следующей из Египта в Фивы, в Долину Царей, где будет покоиться мумия Сети. Нефертари не отходила от Туйи, которая переносила горе с удивительным спокойствием. Находясь рядом со вдовой великого царя, Нефертари училась тому, как должна вести себя царица в тяжелых испытаниях. Для Туйи скромное присутствие молодой женщины было несомненным утешением, ни той, ни другой не нужно было клясться друг другу в дружбе, а общность их сердец была сильной и глубокой.
Во время всего путешествия Рамзес работал.
Амени, несмотря на то что страдал от сильной летней жары, подготовил внушительное количество документов, связанных с внешней политикой, безопасностью страны, здоровьем населения, крупными работами, распределением еды, содержанием плотин и каналов и многими другими делами, более или менее сложными.
Рамзес осознавал необъятность своего дела. Конечно, множество чиновников разделят его с ним, но он должен знать административную иерархию в малейших деталях и держать все под постоянным контролем, чтобы не увидеть Египет раскачивающимся и тонущим подобно кораблю без управления. Время играло против будущего царя, как только его коронуют, от него потребуют принятия решений и поведения хозяина Обеих Земель. Если он допустит серьезные ошибки, каковы будут последствия?
Его мучительные раздумья рассеялись, когда он вспомнил о матери, ценном союзнике, который предостережет его от неверных шагов и укажет хитрецов, использующих высокое положение для сохранения привилегий. Сколько их, должно быть, надеется сохранить свои места при нем!
После долгих часов работы в компании Амени, чья точность и исполнительность были безупречны, Рамзес любил подниматься на нос корабля и созерцать воды Нила, несущие процветание стране, и дышать живительным ветром, несущим в себе божественное дыхание. В эти редкие мгновения Рамзес ощущал, что весь Египет, от побережья Дельты до Нубии, принадлежит ему. Будет ли он любить его так, как он этого желает?
Рамзес пригласил за стол Моиса, Сетау, Ашу и Амени, почетных гостей на корабле правителя. Так было воссоздано братство, родившееся в поисках познания истинного могущества в стенах «Капа», высшей школы Мемфиса. Счастье от того, что они вместе и могут разделить трапезу, рассеяло горе утраты: каждый знал, что смерть Сети не пройдет безболезненно для Египта.
— На этот раз, — сказал Моис Рамзесу, — твоя мечта осуществится.
— Это больше не мечта, а тяжелая ноша, которой я страшусь.
— Ты не знаешь страха, — заметил Аша.
— На твоем месте, — пробормотал Сетау, — я бы отказался. В жизни фараона нет ничего завидного.
— Я долго колебался, но что ты подумал бы о сыне, предавшем своего отца?
— Что разум победил безумие, Фивы могут стать могилой не только твоего отца, но и твоей.
— Тебе известно о новом заговоре? — обеспокоенно спросил Амени.
— Заговор… Их будет десять, двадцать, сотни! Поэтому я здесь с несколькими верными союзниками.
— Сетау — телохранитель, — с усмешкой заметил Аша, — кто бы мог подумать?
— Я действую, вместо того чтобы вести красивые речи.
— Уж не критикуешь ли ты дипломатию?
— Она все усложняет, в то время как жизнь проста: с одной стороны — добро, с другой — зло. И между ними не может быть никакого согласия.
— У тебя слишком примитивный подход, — возразил Аша.
— Но я, пожалуй, с ним согласен, — вмешался Амени. — С одной стороны сторонники Рамзеса, с другой — его противники.
— А если последние будут постоянно расти? — спросил Моис.
— Моя позиция не изменится.
— Скоро Рамзес будет больше не нашим другом, а фараоном Египта. Он будет смотреть на нас другими глазами.
Слова Моиса посеяли некоторое беспокойство, каждый ждал ответа Рамзеса.
— Моис прав. Раз судьба выбрала меня, я не отступлю, так как вы мои друзья, я позову вас.
— Какую судьбу ты приготовил для нас? — спросил еврей.
— Вы уже выбрали свой путь, я надеюсь, что наши дороги встретятся и мы отправимся в будущее вместе, на благо Египта.
— Ты знаешь мое мнение, — заявил Сетау. — Как только тебя коронуют, я вернусь к своим змеям.
— Я все же попытаюсь убедить тебя остаться со мной.
— Напрасный труд, я выполню свою задачу телохранителя и закончу на этом. Моис будет главным строителем, Амени советником, а Аша главой дипломатии. Так лучше для всех!
— Ты уже формируешь мое правительство? — удивился Рамзес.
Сетау пожал плечами.
— А что если мы попробуем восхитительное вино, предложенное нам правителем? — предложил Аша.
— Да будут боги благосклонны к Рамзесу и даруют ему жизнь, процветание и здоровье, — провозгласил Амени.
Шенар не был на корабле правителя, но владел отныне прекрасным судном, на борту которого находилось сорок моряков. Будучи начальником протокола, он пригласил многих знатных людей, большая часть которых не благоволила к Рамзесу. Старший сын Сети воздерживался от того, чтобы присоединиться к их критическим речам и внимательно изучал будущих союзников. Молодость и неопытность Рамзеса казалась им непреодолимыми недостатками.
С некоторым удовлетворением Шенар заметил, что его великолепная репутация осталась незыблемой, а его брат проигрывал в сравнении с Сети. Брешь была пробита, оставалось лишь расширить ее и использовать малейшую возможность, чтобы ослабить молодого фараона.
Шенар предложил своим гостям плоды жожоба и свежее пиво. Его любезность и сдержанные речи нравились большинству придворных, и многие отметили в непринужденных беседах достоинства старшего брата, вынужденного уступить решающую роль.
Уже целый час человек среднего роста с подбородком, украшенным острой бородкой, одетый в тунику с разноцветными лентами, терпеливо ждал, когда его примут. Он казался смиренным и терпеливым, не проявляя никаких признаков волнения.
Как только возникла передышка, Шенар сделал ему знак подойти.
Человек почтительно поклонился.
— Кто ты?
— Меня зовут Райя, я сириец по происхождению, но работаю в Египте как независимый купец уже многие годы.
— Что ты продаешь?
— Запасы мяса высокого качества и прекрасные вазы, привезенные из Азии.
Шенар нахмурился.
— Вазы?
— Да, принц, прекрасные предметы, которые есть только у меня.
— Тебе известно, что я собираю редкие вазы?
— Я недавно узнал об этом, поэтому я хранил их, чтобы показать вам в надежде, что они вам понравятся.
— Твои цены высоки?
— Это зависит от обстоятельств.
Шенар был заинтригован.
— Каковы твои условия?
Из плотного мешка Райя вынул маленькую вазу с тонким горлышком из массивного серебра, украшенным пальметками.
— Что вы думаете об этой, принц?
Шенар был восхищен, капли пота выступили на висках, руки стали влажными.
— Произведение искусства… невероятное произведение искусства… Сколько?
— Разве не подобает преподнести подарок будущему царю Египта?
Старший сын Сети решил, что плохо расслышал.
— Это не я, а мой брат Рамзес будущий фараон… Ты ошибся, торговец. Так какова твоя цена?
