Кирога понимал, что повышение жизненного уровня индейских земледельцев непосредственно зависит от культуры возделывания земли. И потому рекомендовал устраивать специальные курсы, где бы индейских земледельцев знакомили с культурой земледелия тогдашней Европы.
С требованием улучшить условия труда индейцев связано и другое требование Кироги, имевшее поистине революционное значение. Он предлагал ограничить продолжительность рабочего дня индейцев шестью часами.
Как мы видим, пацкуарский миссионер Васко де Кирога опередил свое время на целых четыре столетия. Индигенистские идеалы Кироги затрагивали не только экономическую сторону индейской проблемы. Его волновали также социальные и педагогические ее аспекты. Первым во всей Америке Кирога стал строить для индейцев так называемые оспиталес, которые, однако, вовсе не представляли собой, как можно было бы заключить по их названию, больниц; в них размещались прежде всего органы индейского самоуправления (не забудьте, что речь идет о XVI столетии), а также общинные «кооперативные» мастерские. В таких оспиталес были и приюты для индейских детей.
Кирога, не обладавший писательским талантом Бартоломе де Лас-Касаса, оставил крайне незначительное «литературное наследство». Этим, видимо, и объясняется, почему о нем сейчас редко вспоминают, хотя он, бесспорно, опередил своих современников (не исключая самого Лас-Касаса) в том, что частично осуществил свои индигенистские идеалы (здания его оспиталес до сих пор стоят в Пацкуаро), и в том, что первым преодолел чисто благотворительный характер обычных индигенистских акций, поставив во главу угла при решении индейской проблемы вопросы экономические, и прежде всего земельный вопрос. Таким образом, Васко де Кирога был первым подлинным индигенистом в истории Латинской Америки.
Индейскую проблему пытались решить и сами индейцы.
В колониальную эпоху решение ее они видели преимущественно в вооруженной освободительной борьбе. Революционное движение индейцев было исключительно широким и многообразным. Колонизаторы, разумеется, не были заинтересованы в том, чтобы о тысячах индейских восстаний и мятежей узнал мир. Дело, однако, не только в этом. Колумбийский американист Хуан Фриде отмечает в своей статье «Индейцы и история» («Los indios у la historia»), что история борющегося и воюющего индейца в колониальную эпоху и культура индейцев послеколумбовой поры, помимо уже указанных причин, намеренно игнорировались еще и для того, чтобы не только настоящее, но и прошлое латиноамериканских стран (в данном случае Колумбии) было представлено исключительно «как история белых». Но хотя мы должны постоянно помнить, что Америку в отличие от иных районов мира, которые мы теперь называем «развивающимися», в значительной мере заселили представители других рас, а именно белые и черные, однако в обеих главных индейских областях - в Месоамерике и Андах - индейцы до конца колониального периода имели абсолютное численное превосходство, которое в андской области (например, в Боливии и сейчас девять десятых населения составляют индейцы плюс индейские метисы), а также в некоторых районах Месоамерики (в Гватемале, на Юкатане и т. д.) сохранили и доныне.
Если попытаться проследить всю историю национально-освободительного движения индейцев Латинской Америки в колониальную эпоху, то пришлось бы начать с первого восстания гаитянских индейцев против бесчеловечных порядков, установленных на этом острове еще Колумбом, - восстания, вспыхнувшего на Эспаньоле всего через год после «официального» открытия Америки.
На «твердой земле», то есть на самом Американском континенте, первое большое индейское восстание вспыхнуло в центральноамериканском Чиапасе, штате, который теперь является частью Мексиканской республики. В 1524 году (всего через два года после завоевания этой области конкистадорами) здесь поднялись на борьбу пять индейских племен. Семью годами позже взбунтовались ацтеки в бывшем Теночтитлане, ныне городе Мехико. Затем - к северу от города Мехико - индейцы тогдашней Новой Галисии. В 1616 году - тепехуаны, а после них индейцы, населявшие стратегически важный Теуантепекский перешеек.
В Перу вскоре после завоевания Тауантинсуйу и убийства последнего инки - Атауальпы разгорелась длительная партизанская война, руководимая его преемниками («неоинками»). Особенно широкий размах она приобрела в то время, когда во главе перуанских индейцев стоял Манко Второй. В 1565 году следующий инка, Титу Куси, подготовил восстание на территории всего опустошенного Тауантинсуйу, но кто-то выдал заговорщиков и до восстания дело не дошло. В 1572 году казнью Тупака Амару (Первого) заканчивается вооруженная борьба послеписарровских инков. Центр индейского сопротивления переносится теперь в джунгли, в труднодоступные области у восточных склонов Анд. В начале XVII века на передовые испанские позиции нападают хиваро, а затем, в 1742 году, далее на юг - кампы, предводительствуемые легендарным вождем, которого испанцы называли Хуан Сантос и который сам себя величал Атауальпа Апо Инка. Этот Атауальпа неоднократно побеждал испанские войска, посланные против его свободной Кампской республики. И кампы сохранили независимость до смерти своего вождя (1756 год). Некоторые из индейских восстаний колониального периода были направлены против миссионеров, монастырей, иначе говоря, против церкви и ее служителей. Во время одного из таких антимиссионерских восстаний погиб, например, видный чешский миссионер иезуит Индржих Вацлав Рихтер. Другой представитель чешской провинции Братства Иисусова, патер Тадеаш Энис (из Чеканиц), оставил нам дневник, в котором мы находим пространное описание освободительного движения гуарани - индейцев, составлявших основную массу населения иезуитского государства Паракариа. Еще один пражский иезуит, Йозеф Нейман, даже написал по-латыни целую книгу о непрекращающейся антииезуитской борьбе индейцев северной Мексики. Книга эта была издана в Праге в 1724 году под названием «История восстания, которое против миссионеров Братства Иисусова и их помощников подняли народы индейские, в особенности тарахумары в Северной Америке и в королевстве Новая Кантабрия, кои уже почти полностию были обращены в веру католическую».
Однако революционные выступления индейцев чаще всего были направлены не только против миссионеров, но и против системы колониального грабежа в целом. Вот почему первый удар всегда обрушивался на деятелей колониальной администрации. Так было и во время так называемой революции Тупака Амару (Второго). Тупак Амару Второй, по-испански называвшийся Хосе Габриэль Кондорканки, был, бесспорно, одним из величайших революционных вождей, каких имели индейцы после 1492 года. Родился он в 1742 году в общине Суринама (провинция Тинта). Молодость его прошла в значительно более благоприятных условиях, чем у остальных молодых индейцев андской области. В то время как другие, подчиняясь жестокой мите, целый год трудились в рудниках, Хосе Габриэль Кондорканки, отец которого был куракой (эту инскую должность переняла и использовала колониальная администрация), был послан на учение в Куско. В родной край он вернулся образованным, просвещенным человеком. Испанцы сумели оценить его достоинства, а поскольку принципом политики всех колониальных властей является стремление привлечь на свою сторону туземную верхушку и местных вождей, они оказывали Хосе Кондорканки исключительное благорасположение. Его утвердили в должности кураки и даже даровали ему дворянство и титул маркиза де Оропес. Но в отличие от многих других этот индейский маркиз не дал купить себя. С ужасом и гневом наблюдал он, как на основе миты индейцев из «его» деревень, точно скот, сгоняют в рудники, откуда они никогда уже не возвращаются, и ненавидел коррехидоров, под непосредственным руководством которых действовала вся система жестокой эксплуатации индейцев.
Сначала Хосе Кондорканки искал мирных путей для исправления этой системы. Курака Кондорканки писал об ужасах колониального произвола письма и петиции, но безрезультатно. И тогда он пришел к выводу, к которому 180 лет спустя вновь придут деятели индейского движения: нужны не реформы, а революция! И начал готовиться к борьбе.
Он провозгласил себя никой, прямым потомком последнего из писарровских инков - Тупака Амару Первого, и принял его ими. Началось восстание с казни одного из наиболее ненавистных индейцам всего Перу колониальных чиновников - коррехидора тинтайского. И уже в этом первом революционном акте явственно выступает продуманная концепция восстания. Ненавистный колониальный палач был не просто убит, а публично - можно даже сказать «официально» - судим и казнен восставшим народом. Произошло это 10 ноября 1780 года на площади в Тунгусуке. Тунгусука превратилась затем в центр, в сердце объятой восстанием страны. Со всех сторон устремлялся в Тунгусуку непрерывный поток индейцев. Тупак Амару предстает перед нами не только как великий революционер, но и как великий государственный деятель. Индейское движение устами своего вождя формулирует программу революции, и соратники Амару разносят ее по всему западу Южной Америки, Эта программа включает в себя требование отмены миты, отмены института коррехидоров и многое другое. Был в ней еще один пункт, в котором ярче всего проявился гуманизм программы индейцев, воюющих за свою независимость, - требование свободы и для черных рабов!
