– Зачем гневаться? – сдерживая злобу, произнесла императрица Хэ. – Я пытаюсь уговорить вас добром…
– Что вы вообще смыслите! Вы, невежественные мясники! – язвительно бросила императрица Дун.
Ссора разгоралась. Чжан Жану и другим евнухам едва удалось уговорить женщин разойтись по своим покоям.
Ночью императрица Хэ вызвала к себе своего брата Хэ Цзиня и рассказала ему о случившемся. Хэ Цзинь тотчас же пригласил на совет трех гунов, а наутро были созваны все придворные, и чиновник возвестил, что императрица Дун, будучи всего лишь побочной женой князя зависимого удела, не имеет права проживать в императорском дворце – ее место в Хэцзяне, и она должна покинуть столицу еще до заката солнца. Тут же была назначена свита для сопровождения императрицы Дун. Тем временем дворцовая стража окружила дом Дун Чжуна и потребовала у него государственные регалии – пояс с печатью. Попав в ловушку, Дун Чжун перерезал себе горло. Домашние его подняли было вопли, но их быстро заставили замолчать.
Прослышав об изгнании императрицы Дун, евнухи Чжан Жан и Дуань Гуй бросились с дарами золота и жемчуга к младшему брату Хэ Цзиня – Хэ Мяо и его матери и стали молить их заступиться за них перед императрицей Хэ. Так евнухам снова улыбнулось счастье.
Месяц спустя тайно подосланный Хэ Цзинем человек отравил императрицу Дун в ее поместье в Хэцзяне. Останки ее перевезли в столицу, чтобы похоронить на императорском кладбище. Хэ Цзинь на похоронах не присутствовал, сославшись на болезнь. Юань Шао пришел повидаться с Хэ Цзинем и сказал ему так:
– Чжан Жан и Дуань Гуй распространяют слухи, что вы отравили императрицу Дун и хотите занять трон. Если вы не воспользуетесь этим предлогом, чтобы перебить евнухов, нас ждут великие беды. В свое время попытка Доу У покончить с дворцовыми евнухами не удалась потому, что он не сумел сохранить в тайне свои замыслы. Вы и братья ваши – люди храбрые и умные, стоит вам только приложить усилия, как все окажется в ваших руках. Небо посылает вам удобный случай, не теряйте его!
– Погодите, дайте мне подумать, – сказал Хэ Цзинь.
Об этом разговоре слуги доложили Чжан Жану. Евнухи опять поднесли богатые дары Хэ Мяо, тогда он отправился к императрице Хэ и заявил ей, что Хэ Цзинь, являясь главной опорой нового императора, очень жесток и помышляет только об убийствах. Вот и сейчас он безо всякой причины хочет перебить придворных евнухов.
– Это может привести только к смуте! – закончил Хэ Мяо.
Императрица вняла его словам и, когда пришел Хэ Цзинь, чтобы сообщить ей о своем намерении, сказала ему так:
– Евнухи давно управляют делами ханьского двора, и если убить старых слуг сразу же после того, как император покинул сей мир, это будет воспринято как неуважение к памяти усопшего.
Хэ Цзинь не нашел, что возразить, и, вернувшись к Юань Шао, сказал ему:
– Императрица не соглашается, что же нам делать?
– Созовите в столицу доблестных полководцев с их войсками и перебейте евнухов, – предложил Юань Шао. – Неважно, что императрица не дала своего согласия.
– Это прекрасный план! – воскликнул Хэ Цзинь. Он не стал медлить и тут же заготовил указ о том, чтобы со всех городов полководцы шли в столицу.
– Не делайте этого! – запротестовал чжу-бо Чэнь Линь. – Пословица недаром гласит: «Ловить ласточек с закрытыми глазами – обманывать самого себя». Если уж в таком пустячном деле вы не можете добиться своими силами желаемого, тогда как же вы будете поступать в важнейших государственных делах? Действуя от имени Сына неба и имея в своем распоряжении войско, вы и так можете делать все, что пожелаете. Но собирать все войска, чтобы убить нескольких евнухов, это все равно что разжигать печь, для того чтобы сжечь один волосок! Действуйте быстро, бейте без промаха – тогда ни небо, ни люди не станут вам противиться. Когда же вы созовете в столицу полководцев и они соберутся… У каждого из этих героев есть свои собственные устремления… Положение у вас будет не лучше, чем если бы вы приставили копье острием к своей груди, а древко его отдали в руки врага! Успеха безусловно не будет, но смуты пойдут.
– Это мнение труса! – с насмешкой заметил Хэ Цзинь.
При этом человек, стоявший рядом, хлопнул в ладоши и громко засмеялся:
– Чего тут долго решать! Ведь сделать это так же легко, как махнуть рукой.
Хэ Цзинь обернулся. Это сказал не кто иной, как Цао Цао. Вот уж действительно:
Хочешь рассеять смуту на самой ее заре –
Слушай благие советы мудрых людей при дворе.
О том, что еще сказал Цао Цао, вы узнаете в следующей главе.
в которой повествуется о том, как Дун Чжо погубил Дин Юаня, и о том, как Ли Су подкупил Люй Бу
В тот же день Цао Цао сказал Хэ Цзиню:
– В несчастьях теперь, как и прежде, повинны евнухи. Государю не следовало бы наделять их властью и оказывать им милости, ибо это толкает их на злые умыслы. Если уничтожать зло, так уничтожать с корнем! Для этого достаточно одного тюремного смотрителя. К чему призывать войска со стороны? Если вы задумали убить всех евнухов, то дело это раскроется и, как мне кажется, провалится.
– Так, может быть, у вас есть свои соображения? – сердито спросил Хэ Цзинь.
– Это вы, Хэ Цзинь, творите смуту в Поднебесной! – резко ответил ему Цао Цао.
Хэ Цзинь все же тайно разослал гонцов с секретным приказом во все города.
Приказ явиться в столицу пришелся на руку цы-ши округа Силян – Дун Чжо. Когда-то за свою неудачную попытку разбить Желтых Дун Чжо должен был понести наказание, но, подкупив клику придворных евнухов, он вновь обрел расположение двора и был назначен на большую должность, наделен широкими правами и получил в подчинение двухсоттысячное войско округа Сичжоу. Тем не менее у него иногда прорывались далеко не верноподданнические чувства. Получив приказ, Дун Чжо тотчас же поднял войска и вместе с Ли Цзюэ, Го Сы, Чжан Цзи и Фань Чоу двинулся в Лоян, оставив своего зятя Ню Фу охранять Западную Шэньси. Однако советник Ли Жу предупредил его:
– В приказе, нами полученном, много неясного. Почему бы вам не послать вперед гонца с письмом? Если вы про себя назовете вещи своими именами, а на словах выразите покорность, то можете задумывать великое дело!
Дун Чжо так и поступил. В отправленном им Хэ Цзиню письме говорилось:
«Мне довелось слышать, что причиной непрекращающихся смут в Поднебесной является клика дворцовых евнухов во главе с Чжан Жаном, которая вызывающе держит себя по отношению к императорской власти. Чтобы прекратить кипение котла, как известно, лучше всего разбросать горящий под ним хворост. Хоть и бывает больно, когда вскрывают нарыв, но все же это лучше, чем принять яд в пище. Я осмелюсь выполнить ваш приказ о вступлении с войском в Лоян лишь в том случае, если вам удастся испросить у Сына неба позволения устранить Чжан Жана и его приспешников. Это будет великим счастьем для династии, это будет великим счастьем для Поднебесной!»
Прочитав послание, Хэ Цзинь показал его сановникам.
– Дун Чжо – лютый волк, – заявил ши-юй-ши Чжэн Тай. – Только впустите его в столицу, и он пожрет всех!
– Ты слишком мнителен и недостоин вершить великие дела, – возразил ему Хэ Цзинь.
– Мне хорошо известно, что за человек Дун Чжо, – поддержал Чжэн Тая Лу Чжи. – У этого невинного с виду ягненка волчье сердце! Едва он вступит в столицу, как сразу же пойдет смута. Лучше запретите ему являться сюда!
Хэ Цзинь не послушался советов; тогда Чжэн Тай и Лу Чжи покинули свои посты. Вслед за ними ушло более половины всех придворных сановников. Лишь тогда Хэ Цзинь послал гонцов в Миньчи навстречу Дун Чжо. Тут-то и выяснилось, что Дун Чжо с войсками вовсе никуда и не двигался!
Евнухи же, узнав о том, что в столицу стягиваются войска, поговаривали между собой:
– Это все козни Хэ Цзиня. Если мы не начнем действовать первыми – сами погибнем.
Они устроили засаду, спрятав своих головорезов у ворот дворца, ведущих в зал Вечного блаженства, а сами отправились к императрице Хэ.
– Ваш брат разослал подложный приказ, призывая войска в столицу, – заявили они. – Умоляем вас, матушка, пожалейте и спасите нас!
– А вы бы сами пошли к нему с повинной, – произнесла императрица.
– Он изрубит нас в куски, как только мы покажемся ему на глаза! – воскликнул Чжан Жан. – Лучше вы, матушка, позовите его и прикажите уняться. Если он не послушается, мы просим одного – умереть на ваших глазах!
Императрица повелела позвать Хэ Цзиня, но когда тот собрался во дворец, начальник императорской канцелярии Чэнь Линь остановил его:
– Государыня призывает вас к себе по наущению евнухов. Не ходите! Если пойдете – случится беда!
– Меня зовет императрица, – возразил Хэ Цзинь, – какая может быть беда!
– Заговор уже раскрыт. Зачем вы сами идете во дворец? – спросил Юань Шао.
