«Софи» давно подошла к верфи и встала прямо под грузовыми стрелами. Шума и гама на ней было больше прежнего, больше, чем допускала даже ослабленная в порту дисциплина. Обри был уверен, что некоторые из матросов успели налакаться. Самые любопытные перегнулись через фальшборт и разглядывали своего командира, который расхаживал взад — вперед, поглядывая то на часы, то на небо.
— Черт бы меня побрал, — воскликнул он, хлопнув себя по лбу. — Ну что за идиот. Совсем забыл про масло. — Круто повернувшись, он поспешил к складу, откуда доносился жуткий скрип: это старший кладовщик и его помощники устанавливали на лафеты легкие пушки для Мидлтона.
— Старший кладовщик! — позвал Обри. — Взгляните-ка на мои двенадцатифунтовые орудия. Я так закрутился, что забыл их смазать. — С этими словами он положил по золотой монете на запальные отверстия, после чего на лице кладовщика появилось одобрительное выражение. — Если бы мой канонир не захворал, то он бы напомнил мне об этом, — добавил капитан.
— Спасибо, сэр. Так уж заведено, признаюсь, не по душе мне, когда старые обычаи исчезают, — заметил кладовщик по-прежнему недовольным голосом, но затем, просветлев, произнес: — Вы сказали, что торопитесь, капитан? Посмотрю, что смогу для вас сделать.
Пять минут спустя носовая пушка, аккуратно подцепленная за «ухо» откатных талей, боковые «уши», винград и дуло, поднялась над полубаком «Софи» и плавно опустилась в полудюйме от места ее установки. Джек Обри и плотник встали на четвереньки, словно занятые какой-то игрой, чтобы услышать звук, который произведут бимсы и стрингеры, как только стрела перестанет поддерживать груз. Джек Обри, подняв руку, скомандовал:
— А теперь очень аккуратно опускайте.
На судне воцарилась полная тишина, весь его экипаж внимательно наблюдал за происходящим. Даже матросы, таскавшие воду, застыли на месте с ведрами в руках. То же произошло и с людьми, вставшими в цепь и перекатывавшими двенадцатифунтовые ядра с берега на борт судна, а затем в арсенальную камеру. Пушка опустилась и прочно встала на место. Послышался глухой, но неопасный треск, и судно получило небольшой дифферент на нос.
— Превосходно, — заключил Джек Обри, убедившись, что пушка заняла обведенный мелом контур. — Места вокруг достаточно, просто уйма места, честное слово, — сказал он, сделав шаг назад.
Помощник старшего канонира отступил, чтобы его не сбили с ног, но столкнулся в тесноте с соседом, и так пошло — поехало по цепочке дальше. Дело кончилось тем, что одного юнгу покалечили, а второй едва не утонул.
— А где боцман? — поинтересовался Обри. — Мистер Уотт, позвольте, я взгляну на тали. На этот блок нужен строп попрочнее. А где строп на казенник?
— Почти готов, сэр, — отвечал вспотевший, задерганный боцман. — Я вплесниваю[21] коуш[22].
— Хорошо, — отозвался капитан, спеша на корму, где над шканцами повисла кормовая ретирадная пушка, готовая пробить судну днище, если сила тяжести возьмет свое. — Думаю, такая нехитрая работа, как вплеснить коуш, не отнимет много времени у боцмана военного судна. Заставьте этих людей работать, мистер Лэмб, прошу вас. Нечего им баклуши бить. — Снова посмотрев на часы, а затем на веселого молодого помощника боцмана, он продолжал: — Мистер Моуэт, вы знаете кофейню Хоселито?
— Так точно, сэр, — ответил Моуэт, сразу же посерьезнев.
— Будьте добры, сходите туда и попросите доктора Мэтьюрина. Передайте ему привет и скажите, что к обеду мы в порт не вернемся. Но я пошлю за ним вечером шлюпку, к тому времени, какое он укажет.
* * *
К обеду в порт они действительно не вернулись. Да это было бы просто невозможно, поскольку «Софи» еще не успела покинуть его: она неспешно проталкивалась среди множества судов, двигаясь к фарватеру. Одно из преимуществ небольшого корабля заключается в том, что, имея в своем распоряжении столько матросов, можно было выполнять маневры, которые не под силу ни одному линейному кораблю. Джек Обри предпочел медленно ползти, чем тащиться на буксире или нестись на всех парусах с незнакомой, разношерстной и недружной пока командой.
В открытом канале он сам обошел на веслах вокруг «Софи». Изучил судно со всех сторон и в то же время взвесил преимущества и отрицательные последствия того, что он отправит всех женщин на берег. Отыскать их будет нетрудно, пока матросы обедают. Это были разбитные местные девки, решившие поразвлечься и заработать деньжат на карманные расходы — словом, полупрофессиональные шлюхи. Если выгнать кого-то из них сейчас, а затем, перед самым выходом в море, и остальных, то, глядишь, и осадка будет повыше. Женщины на борту ему не нужны. Они приносят только хлопоты, а с этим новым пополнением хлопот и так будет хоть отбавляй. С другой стороны, среди команды не было заметно ни рвения, ни жизнерадостности, и Джеку не хотелось подливать масла в огонь. Он знал, что моряки консервативны как коты: они могут смириться с тяжким трудом и невероятными лишениями, но начни грубо ломать их привычки — и они взбунтуются.
Судно сидело очень низко в воде, имея небольшой дифферент на нос и крен на левый борт, — весь лишний вес следует держать ниже ватерлинии. Но он должен проверить, как оно управляется.
— Прикажете отправить экипаж обедать, сэр? — спросил Джеймс Диллон, когда Джек Обри снова поднялся на борт.
— Нет, мистер Диллон. Мы должны воспользоваться этим ветром. После того как обогнем мыс, люди могут спуститься вниз. Как пушки — установлены и закреплены?
— Так точно.
— Тогда поднимем паруса. Пойдем галсами. Свистать всех наверх!
Боцман поспешил на бак под топот множества ног и гул голосов.
— Новички вниз. И не шуметь!
Снова послышался топот ног. Штатная команда корабля в полном молчании заняла свои места. С борта «Софи» за кабельтов был отчетливо слышен голос:
— Ставим паруса.
Бриг плавно покачивался на волнах. Остальные суда оказались по правой раковине[23], а залитый солнцем город остался по корме. Бриз, дувший чуть позади левого траверза, подталкивал корабль с кормы.
— Всем наверх! — крикнул Джек Обри. Команду повторили, и тотчас ванты потемнели от множества матросов, взбегавших вверх, словно по лестнице у себя дома.
— По реям. Поднять паруса! — Снова послышались команды боцмана, и марсовые побежали по реям. Сняв чехлы и развязав лини, туго прижимавшие к реям паруса, взяв плотную ткань под мышки, они выжидали.
— Выбрать шкоты!.. Поднять паруса!.. Веселей наверху, не мешкать!.. Взять паруса на гитовы!.. Навалиться на шкоты!.. Отставить!
Порыв ветра, наполнивший верхние паруса, слегка накренил «Софи», затем еще и еще, всякий раз все настойчивей, и за бортом заструилась вода. Джек Обри и его помощник переглянулись: все получилось неплохо, лишь с фор — брамселем вышла задержка, потому что было неясно, кого следовало считать «новичками» и к кому из шестерых вернувшихся членов команды «Софи» относилось это пренебрежительное определение, в результате чего на рее возник ожесточенный молчаливый спор. Оттого постановка паруса была судорожной, но не вызвала усмешки ни у кого в гавани. В утренней суматохе были моменты, когда капитан с помощником боялись именно этого.
«Софи» расправила крылья, напоминая скорее неторопливого голубя, чем быстрого сокола, однако никто из знатоков на берегу не выразил неодобрения. Что касается обыкновенных зевак, то они настолько насытились зрелищем прибывающих и отплывающих судов, что отнеслись к их уходу с полным безразличием.
— Прошу прощения, сэр, — коснувшись полей треуголки, произнес Стивен Мэтьюрин при виде морского офицера на набережной. — Вы не могли бы сообщить мне, где находится судно под названием «София»?
— Корабль флота Его Величества, сэр? — отозвался моряк, откозыряв в ответ. — Военный корабль? Но корабля с таким названием нет. Возможно, вы имеете в виду шлюп, сэр? Шлюп, он же бриг, под названием «Софи»?
— Вполне возможно, сэр. Никто не может сравниться со мной в незнании морских терминов. Судном, которое я имел в виду, командует капитан Обри.
— Он самый. Это шлюп. Четырнадцатипушечный шлюп. Он находится почти перед вами, сэр. В створе с белым домиком на мысу.
— Судно с треугольными парусами?
— Нет. Это полакр — сетти. Шлюп находится чуть левее и подальше.
— Низенький двухмачтовый «купец»?
— Видите ли, — с усмешкой отозвался офицер, — судно действительно низковато сидит в воде, но это военный корабль, уверяю вас. И мне кажется, что он собирается ставить паруса. Так оно и есть. Ставят марсели. Поднимают рей. Тали на грота — штаге. Что же стряслось? Но вот все в порядке. Не очень гладко, но хорошо, что все хорошо кончается, а маневры на «Софи» никогда не выполнялись слишком быстро. Видите, она набирает ход. Доберется до устья гавани, не меняя галса.
