Ознакомительная версия.
Многие видели, как один из начальников одесской милиции, Дмитрий Фучеджи, который 2 мая был и. о. начальника одесской милиции, действовал на стороне Антимайдана. Есть видео, как антимайдановцы с криками «милиция!» вместе с Фучеджи зашли в Болгарский культурный центр, чтобы «снять» с третьего этажа здания стрелка с «травматом» от ультрас. Есть также видео, где Фучеджи уезжает в одной машине с человеком, стрелявшим по ультрас.
(Через два дня министр Аваков сместит Фучеджи, который к тому времени успеет сначала на глазах автора отдать приказ на фоне штурма ГОВД отпустить всех арестованных антимайдановцев — а потом сбежит из страны.)
«Все люди, всех жалко»
Лида, которая показывает мне местность, говорит, что тоже хочет объективно разобраться в произошедшем. Ранее на пророссийском митинге под ГОВД на Преображенской она сказала, что все одесситы думают так же, как участники митинга.
После опроса участников двух митингов и свидетелей Лида готова признать роль провокаторов с пророссийской стороны, но, вопреки услышанному от многих людей, отказывается верить, что с проукраинской стороны были одесситы. Даже со своим бывшим начальником Гребенюком она соглашается в его присутствии, однако тут же противоречит ему, как только мы уходим.
Бойня 2 мая углубила пропасть между одесскими Майданом и Антимайданом. Стороны отбрасывают информацию, которая не согласуется с их точкой зрения.
Но большинство людей в Одессе даже после трагедии 2 мая по-прежнему не склонны поддерживать ни Майдан, ни Антимайдан.
— Одесса сама по себе.
— Мы «маланская» нация, у нас своя хата с краю. Возможно, за это мы и пострадали.
Все однозначно осуждают насилие:
— Да у нас никогда такого не было.
— Одесса за мир.
— Одесса всегда была самым толерантным городом.
— У нас никогда не делились на украинцев, русских, армян, греков, мы — многонациональный город.
— Да у нас всегда был самый спокойный город.
— Нам нужен мир.
Лишь на пророссийских митингах и лишь от отдельных людей я слышал, что «после произошедшего мира быть не может». Стоит отойти на двести метров, и таких слов не услышишь. Большинство на улицах, судя по разговорам, просто скорбит:
— Все люди. Всех жалко.
В сторону Куликового поля идут женщины с гвоздиками, некоторые плачут.
Артём Чапай, Insider
5 мая 2014
В Харькове в течение марта и апреля проходили силовые стычки между майдановцами и антимайдановцами, в том числе вооруженные. Так, ночью с 14 на 15 марта погибли двое людей.
7 апреля на пророссийском митинге была провозглашена аналогичная Донецкой и Луганской так называемая Харьковская народная республика. В тот же день милиция зачистила облгосадминистрацию от антимайдановцев. В отличие от ДНР и ЛНР, в Харькове антимайдановцы отказались от идеи проводить 11 мая референдум о своем статусе.
«Вся милиция на ушах»
Майдановские силы 9 Мая сознательно отменили любые акции, чтобы избежать провокаций.
Харьков встречает огромным количеством милиции, а еще — билбордами с лицом Кернеса и надписями «Возвращайся, мы ждем». (28 апреля мэр Харькова, согласно сообщению пресс-службы горсовета, был из огнестрельного оружия ранен неизвестным. После этого он находился на лечении в Израиле.)
— А что хочешь может сегодня произойти, — говорят утренние продавщицы.
Тем не менее женщины собираются пойти на Мемориал возлагать цветы падшим:
— Страшно, но нужно.
На улицах очень чисто и пусто. На каждом углу патрули милиции. Гаишники проверяют багажники машин, едущих в центр. Меня самого за день несколько раз обыщут ППСники.
— Вся милиция на ушах, — говорят коммунальщики, которые с самого утра и сами «на ушах».
69-летняя женщина-дворник считает, что в Харькове все — «за Украину», в том числе и мэр города. Геннадия Кернеса она уважает:
— Они с Допой (экс-губернатором Михаилом Добкиным. — Авт.) крадут, конечно, — ну а кто не крадет? Зато сколько сделали! Вот в этом парке, извини, собаки срали. А теперь?
Она триумфально показывает на фонтан и чистые газоны, которые сама в данный момент и убирает.
Приблизительно то же отношение к Кернесу я услышу еще не раз. Многие при этом иронизируют насчет того, как Кернес «держит нос по ветру» и что он «опять перекрасился».
«Превратили светлый праздник...»
8 утра. Возле метро «Исторический музей» стоит женщина лет 50 с букетом гвоздик. Ждет свою компанию. Ее зовут Лена. Я прикидываюсь «своим» и прошусь поехать с ней и ее друзьями: очень хочу побывать на Мемориале.
— Ой! В Киеве еще остались вменяемые люди! — радуется Лена, и потом представляет меня компании: — Человек специально из Киева приехал на 9 Мая.
— А я с понедельника в ваш гадюшник, — говорит один из ее друзей и оправдывается перед другими: — А что поделаешь? Работа.
Мы выходим на станции «Пушкинская» и долго идем до остановки маршрутки: половина улиц перекрыта ГАИ.
— Вот сволочи! — говорит Лена. — Это специально, чтобы меньше людей доехали.
В маршрутку людей набивается под завязку.
— Уже можно? — спрашивает Лена у своих.
Она, а затем остальные пассажиры украшают себя георгиевскими ленточками. Все едут на Мемориал.
Лена, оказывается, давно живет в Германии, «напротив американской базы», но продолжает смотреть российское телевидение. Хвастается, что забросила на американскую базу мячик цветов российского флага.
Люди выходят на Сокольниках — дальше маршрутка не едет. Пешком идут вверх по склону. Полный мужчина вытирает пот:
— Превратили светлый праздник в **й знает что со своей политикой!
«Мутные элементы»
Возле Мемориала меня первый раз обыскивают милиционеры:
— Колющие? Режущие?
Здесь уже собралось около тысячи людей. Есть и «мутные» элементы. Обращают на себя внимание люди с флагами движений «Юго-Восток» (связанного с Олегом Царёвым) и «Русский восток» (которое связывают с пропутинской организацией «Суть времени» Сергея Кургиняна).
Пожилой мужчина пришел с флагом и портретом Сталина. Моя знакомая Лена с восторгом бежит фотографироваться рядом. Неподалеку стоят два здоровых лба в тельняшках — молодые КПУшники. С ними фотографируются молодые девушки. Тут же молодой реконструктор в костюме советского офицера играет своим смартфоном.
После возложения цветов большинство обычных граждан, а также ветераны разъезжаются на общественном транспорте и спецавтобусах. Но несколько сотен людей с флагами и с георгиевским полотнищем длиной около 50 метров идут колонной по улице Сумской в центр города. Кричат: «Спасибо деду за Победу!», «Харьков — Крым — Донбасс!», «Одессу не простим!», «Славянск — город-герой!»
На площади Свободы доминируют флаги движений «Юго-Восток» и «Русский восток». Тут же — соратники Натальи Витренко и КПУшники. Неподалеку раздают листовки «За Русь святую». Выступления со сцены резюмирует тезис, высказанный «ветераном»:
— Кодекс строителя коммунизма полностью соответствует канонам православия.
Дима с Антимайдана
Собеседникам я не говорю, что журналист, а прикидываюсь сочувствующим киевлянином. Митингующие вроде бы верят. А вот милиционеры выделяют меня из толпы сразу. На площади Свободы меня обыскивают еще дважды.
— Ну, вы тут все ходите... — оправдывается старший лейтенант.
Я снова нахожу Лену и ее компанию. Они уже слегка выпившие.
Дима, один из ее спутников, оказывается давним участником Антимайдана.
От него несет пивом, но рассуждает он вполне трезво. Ему 41 год, работает в фирме, занимающейся евроремонтом.
В результате мы с Димой проводим вместе почти целый день. Митинг с площади Свободы идет шествием по центру города, в какой-то момент разрастается до 3—4 тысяч человек, впечатляя даже на широкой улице Сумской.
— Я столько еще не видел!
Дима вынужден кричать: впереди колонны, которая час шла по городу, только что стал оркестр под флагами КПУ — похоже, компартия пытается показать, будто это митинг ее сторонников.
Потом демонстрация снова ужимается, насчитывая менее тысячи человек, — и перед памятником Ленину на огромной площади Свободы кажется жалкой.
Дима рассказывает об истории и проблемах внутри Антимайдана, знакомит со многими товарищами.
— Ты пойми, власти просто невыгодно признать, что люди против нее. Вот они и называют нас сепаратистами. Я даже не за федерализацию. Я обожаю украинский язык, и я за единую Украину. Я просто не хочу такой власти.
— А те, что кричали только что «Россия, Россия!»?
Ознакомительная версия.
