Лет, господа. Забытая Россия. Неизвестная. Брошенная.
Русский ад.
И – абсолютный рекорд в книге Гиннесса: люди девять лет живут на подножном корму без единой копейки!
Почему они, эти люди, не бросали работу? Ждали чего? А потому, что Россия! Работа, скрепленная четкой записью в трудовой книжке, есть хоть какая-то надежда на деньги, на будущую зарплату, на жизнь.
Когда-нибудь жизнь должна, наконец, стать жизнью, а?..
Да и бежать некуда; случалось, люди на Таймыре (на Чукотке, в Корякии ets) меняли свои благоустроенные трех-, четырехкомнатные квартиры на билет в Москву, в один конец, но желающих схватить недвижимость в Палане или в Норильске за один, хотя бы за один билет на самолет – не было.
А ведь это кладовая России, полуостров Таймыр! Никель, золото, платина… – богатств здесь на триллионы долларов, а «живых» денег нет; никель, золото и платина есть, но денег, рублей – нет. За что, спрашивается, им, коренным народам, деньги платить, если их рыба, их оленина раз десять сгниют, пока их доставят туда, на «большую землю», где есть хоть какой-то покупательский спрос? Либо сгниют, либо (плечо перевозки) станут золотыми, действительно золотыми, то есть тоже сгниют в конце концов?..
Пусть уезжают, рассудил Гайдар. Глупо жить там, где жить нельзя.
Куда поедут коренные народы? Куда? Где им ставить свои чумы? Кто их ждет? В какой стороне?
В конце концов зарплату на Таймыре стали выдавать, но как? точнее – чем?., кому рыбой (вместо денег), хотя здесь, на Таймыре, все рыбаки, кому пилами, кому занавесками на окна, кому гробами.
Хорошо, если зарплату выдавали навозом; гроб, конечно, полезная вещь, но навоз для хозяйства, для деревни лучше!
Этот факт особо отмечен в новейшей истории страны: в 1994–1997 годах в ряде населенных пунктов Российской Федерации зарплату и пенсии гражданам выдавали говном.
Зарплата по-русски. Гроб или навоз как официальный (государство платит!) эквивалент денег, причем гробы, надо признать, были, как правило, добротные, из сибирской лиственницы или из дуба. Расчет хороший, точный: кто ж при такой жизни от гроба откажется; вся страна (великая держава, между прочим) перешла на подножный корм…
– А как же старики… как? – орал на заседаниях правительства Полторанин.
– Они умрут, – чмокал губами Гайдар.
Одиннадцать миллионов человек. Цена реформ Гайдара и Чубайса – одиннадцать миллионов смертей.
Кто-нибудь знает эти цифры, кто-нибудь плачет над ними?..
Да, какие-то вещи (очень многие) Ельцин не понимал; рынок это сначала идеология… то есть голову Президенту Российской Федерации заморочили основательно, зато опасность, любую опасность Ельцин – партийная школа! – чувствовал кожей, если угодно, гландами и пугался, ужасно пугался… Убрать Гайдара, убрать Бурбулиса… наобещали, понимашь, Президенту… – а как убрать-то? Как? Любая газета за них, за демократов, кроме «Правды» и «Советской России».
Да и люди, россияне, тоже молодцы: чем хуже живут, тем громче орут на митингах, что им нужны Гайдар и рынок!
Вот уж действительно: чем человеку хуже, тем он хуже соображает; Косыгин, Тихонов, Рыжков, Гайдар – кого, был бы выбор, кого страна позовет в свое будущее, кто нынче особенно дорог нашей России? Правильно, Егор Тимурович Гайдар, за ним будущее!
Выбор века, так сказать.
Выбор государства. Кто же такие «мы, русский народ», на самом деле, талантливо вдохновленный Гайдаром, Чубайсом, Авеном и другими «мальчиками в розовых штанишках» (мечта о лучшей жизни!) на смерть?
Интересно: если бы в 40-м, когда Гитлер уже залил Европу кровью, Иосиф Сталин – вдруг – заключил бы с ним, с Гитлером, политический союз против Черчилля и Рузвельта (пакт Молотова-Риббентропа, кстати говоря, был тому как бы предтечей), то есть если бы Сталин (допустим эту мысль) рискнул бы создать с Гитлером как бы одно государство, новую фашистскую антицивилизацию… такие вопросы в СССР решал, как известно, один человек… – послушайте, Советский Союз, наши народы, целовали бы Гитлеру и руки, и ноги, ибо объединиться с Гитлером, с Германией, приказал великий вождь, товарищ Сталин!..
Вячеслав Михайлович Молотов (Скрябин) часто рассказывал эту историю: в Туруханском крае, где Сталин отбывал ссылку, у будущего вождя всех времен и всех народов была интимная подружка – Настасья Медведева. Говорят (и пишут), что Сталин прижил с ней сына; спустя годы, уже после Отечественной войны, этот человек, неизвестно откуда появившийся (из Сибири?), сделал – мгновенно – фантастическую карьеру в системе Гостелерадио СССР.
Так вот, возвращаясь в свою Курейку рано по утру, где полиция (на казенные деньги, естественно) снимала для гражданина Джугашвили несколько комнат в огромной деревенской избе, будущий вождь всех времен и народов видит: по льду через Енисей переправляются подводы. Мужики, женщины и человек двадцать ребятишек – мал мала меньше. Лед тонкий, поздняя весна… – и подводы тонут… медленно уходят в воду; крики, истерика, в полынье кровь; мужики не спасают детей и женщин – нет, они спасают только лошадей, вытаскивая их на лед.
Сталин скинул сапоги и бросился к полынье, но велик Енисей в этих местах, не успел будущий вождь и учитель, на льду остались мужики, все лошади и трупы.
– Вы ч-что д-дэлае-те, – орет Сталин, – дэти… дэти утопли!
– Э, мил-человек, ты, видать, не здешний… – усмехнулся кто-то из бородачей. – Ты запомни: у нас в Сибири мы детишков еще скока хочешь нашлепаем… а ты попробуй в Сибири лошадь купи!..
Народ, который не ценит собственную жизнь, не заметит и ГУЛАГ – Сталин это знал.
Придумала Россия (с горя, наверное) образ русского человека – вот и мучаются все с тех самых пор…
Сталин убивал, страна пела ему осанну. Гайдар морил голодом (тоже убивал в конечном счете), страна сходила с ума от счастья – демократия!
Одиннадцать миллионов смертей, треть от еще одной ужасной цифры – потерь Советского Союза в Великой Отечественной войне.
Гайдар что? Думал об этом?
Цена политики: одиннадцать миллионов трупов… – Да, зубы показать, зубы… что б вздрогнули все, понимашь… так замутить в Москве, ш-шоб «сам Иван Васильич, царь, от ужаса во гробе содрогнулся», как Годунов орал когда-то на князя Василия Шуйского, местного Бурбулиса, – мятеж нужен, война на сутки, на двадцать четыре часа, но обязательно война!..
И – трансляция по телевидению. На весь мир, понимашь. Ему, Президенту России, какие-то негодяи, вчерашний КГБ, бросают вызов. Вождю нации! – Но как, как их завести… вот вопрос, где тот, понимашь, бикфордов шнур, который давно пора всадить в их чертовы задницы? Так закрутить – пусть запылает все, пусть будут страх и кровь, а… начать хорошо с Руцкого, конечно, это очень удобно…
Черный полковник, враг реформ, враг демократии.
Выкинуть, к черту, его из Кремля, отобрать кабинет… – кто сказал, что кабинет вице-президента должен быть именно в Кремле?
Руцкой кинется к Хасбулатову, в Белый дом, других адресов нет.
И вот он, заговор, вот лагеря: Кремль и Белый дом; Президент (демократы) и – коммунистический парламент во главе с «черным полковником» Руцким, военные против президента-реформатора, как в Чили когда-то, и он, Борис Ельцин, в каске и с автоматом, – вождь, который не боится смерти…
Да-да, самое главное: прямой репортаж во все уголки планеты; Президент-демократ Борис Николаевич Ельцин лично ведет демократические отряды на штурм Белого дома, где окопалась недобитая советская военщина. (Пометка в дневнике Президента: «Макашов. Больше идиотизьма!». Ельцин писал с ошибками, как умел, тридцать-сорок ошибок, не считая запятых, на каждой странице текста.) Люди идут… чтобы отдать жизнь за Президента-отца, Президента-реформатора, за него… за народного заступника…
И красиво, черт возьми, – при минимальном риске. Москва ж вокруг, сытый богатый город, Москва поддержит: Хасбулатов – чеченец, никогда Россия не пойдет за чеченцем, никогда!
Или – Руцкой. (Пометка в дневнике Президента: «Важжно паказать его еврейские корни».)
Как их завести, как?
Ельцин все время думал об этом.
Труд, настоящий труд, измучил Ельцина. Он физически не мог читать полтора-два килограмма бумаг каждый день, – Президент понимал в них, этих бумагах, далеко не все, иногда ничего не понимал. Самая большая проблема – экономические термины. Приходилось обращаться к Коржакову:
– Александр Васильевич… узнайте, понимашь…
Коржаков занимался абсолютно всем. Он был (по факту) вице-президентом Российской Федерации.
Ельцин срывался все чаще: бросал Кремль и уезжал в «Бочаров ручей» – работать с документами.
Почему работать «с документами» надо именно в Сочи, понимала, разумеется, вся страна…
Да, Коржаков был ему, Президенту, как «дядька» – спиваясь, Ельцин вел себя очень агрессивно, по-детски (алкоголики всегда чуть-чуть дети); строгий «дядька-слуга» был при нем необходим.
