— Верно, — сказал Ратиша.
— Значит, решено? — спросил Рознег.
— Решено. Когда приступите к работе? — спросил Ратиша.
— Утром, — сказал Рознег.
— А почему не сейчас? — спросил Ратиша.
— За вечер мы подготовим все необходимое для работы, — сказал Рознег.
Ратиша поднялся:
— Ладно. На рассвете буду у тебя на дворе.
Вечером Рознег собрал плотников и объявил им поставленную задачу, а утром во дворе Рознега застучали топоры.
Рисунок, конечно, не передавал всех деталей орудия, но у плотников выдумки и своей хватало. Но на всякий случай
Ратиша, пока плотники не сделают орудия, решил не отходить от них.
Так он и висел над плотниками, вникая в каждую деталь сооружения орудия.
Занятый делом, он и не заметил, как к нему подошли две девушки.
— Здравствуйте! — сказала Златка, чуть ли не в ухо молодому человеку, и Ратиша от неожиданности выронил лист бересты с рисунком из рук.
Златка, не удержавшись, прыснула в кулачок.
Поднимая лист бересты, Ратиша рассмотрел девушек. Обе красивые: сероглазые, румяные, пухлые сочные губы. Они были похожи друг на друга, только одна гляделась совсем девчонкой.
«Сестры!» — догадался Ратиша.
Девушки улыбались, но молчали. Ратиша понимал, что он должен заговорить с ними, но с девушками дел он раньше не имел, поэтому не знал, как начать с ними разговор. Ситуация становилась неловкой.
Выручила бойкая Златка.
— Милый юноша, а что вы делаете тут такое интересное? —- спросила она, наивно округлив глаза.
— Меня зовут Ратиша, — сказал Ратиша.
— А меня Златка, — сказала Златка.
— А меня Ясна, — поспешно сказала Ясна.
— А делаем мы орудие, чтобы метать стрелы, — сказал Ратиша.
— Ах, как интересно! Это ты, наверно, сам придумал? — спросила Златка.
— Не сам. Я в греческих книгах вычитал, — сказал честно Ратиша.
— Не может быть. Я уверена, что это ты сам придумал, — сказала Златка.
— Ну, кое-что и сам, — скромно проговорил Ратиша.
Ему понравились доверчивость и восторг, с каким смотрела на него девушка. Конечно, молодой человек не догадывался, что Златка использовала один из лучших приемов покорения сердца мужчины.
Но теперь Ратиша разговаривал только со Златкой. Он показывал ей детали орудия, и объяснял, как они действуют.
Златка слушала его увлекательный рассказ, раскрыв рот. Хотя почти ничего и не понимала.
Но в результате этих незатейливых маневров Златка достигла полной победы: для Ратиши она превратилась в само воплощение ангела на земле, а для сестры — в коварное исчадие ада.
Такому нельзя научиться, такой талант дается от рождения.
На следующее утро Ратиша доложил Гостомыслу, что орудия изготовлены и установлены на ладьи, и тот решил лично посмотреть, что вышло из их затеи. После завтрака Гостомысл отправился на пристань, заодно взял с собой и Медвежью лапу.
Князя и бояр на причале встретил Рознег.
Он ходил вдоль корабля. Орудия уже были опробованы — они исправно метали тяжелые, размером с большое копье, стрелы. Но Рознег все же немного нервничал.
Увидев Гостомысла, поклонился:
— Здрав будь, князь.
— И ты будь здрав, старшина, — сказал Гостомысл. — Ну, показывай, что за придумку тут соорудили?
Рознег пропустил Гостомысла вперед.
На корабле рядом с орудием стояли двое плотников.
Поднявшись на корабль, Гостомысл сначала осмотрел орудие со всех сторон.
— Все точно по чертежу из книги, — сказал Ратиша.
— Что по чертежу, то хорошо, а вот как оно будет стрелять? — с сомнением проговорил Гостомысл.
— Мы проверяли — стреляет исправно, —- сказал Рознег.
— Покажи, — сказал Гостомысл.
— Крути ворот, — приказал Рознег, и плотники стали быстро крутить ворот, на который туго наматывался канат.
Плотники крутили ворот быстро, и через несколько секунд послышался негромкий щелчок стопора. Плотники отпустили ворот.
— Орудие готово к действию, — сказал Рознег.
— Дальше, — сказал Гостомысл.
— Заряжай, — скомандовал Рознег.
Один из плотников положил тяжелый снаряд на полозья орудия.
— Сейчас пустим снаряд в дерево, — сказал Рознег, показывая рукой в сторону толстого дерева на берегу.
Другой плотник стал прицеливаться.
Рознег пояснял:
— Мы вес стрелы специально подобрали, чтобы она летела подальше.
Ратиша добавил:
— А во время боя мы будем обматывать стрелы паклей, пропитанной смолой, и поджигать ее.
Прицелившись, плотник нажал на рычаг, орудие скрипнуло, стукнуло, и стрела мощно рванулась вперед.
— Ого! — не удержался Гостомысл.
Стрела в дерево не попала, но воткнулась в землю у его основания.
— Если бы я еще немного потренировался, то точно попал бы в дерево, — сказал плотник.
— На второй ладье такое же орудие, — сказал Рознег.
— Понятно, — сказал Гостомысл и взглянул на Медвежью лапу.
— Если бы в прошлом году на моем корабле было хотя бы одно такое орудие, то разбойники нас бы не одолели, — с одобрением сказал Медвежья лапа.
По его глазам было понятно, что орудие ему понравилось.
Однако замечание он сделал:
— Но это орудие годится только для стрельбы в тихую погоду, во время волнения трудно будет попасть в цель.
— Это дело навыка, — сказал Рознег.
— А кто будет стрелять из этих орудий? — спросил Гостомысл.
Рознег кивнул на плотников.
— На этот раз они пойдут с вами в поход. А там пусть дружинники учатся.
— Я тоже уже умею стрелять, — сказал Ратиша. — Этому несложно научиться.
— Что ж, дружинники тоже научатся, — сказал Медвежья лапа. — Эта штука, конечно, поможет нам на воде, а вот как будем драться на суше? Маловато нас будет.
Гостомысл помрачнел.
— Все равно надо идти в поход. А встретим разбойников, то нападем на них.
— А если у них большое войско? — спросил Медвежья лапа.
— Горожане почти всех разбойников перебили. Только конунг ушел с малой дружиной, — напомнил Ратиша.
— А если Готлиб все же получил помощь, которую ждал? — спросил Медвежья лапа.
Гостомысл рассердился:
— Если, если! Когда увидим Готлиба и его силы, тогда и думать будем. Если он не сбежал в западный океан.
— Хорошо, — сказал Медвежья лапа. — На совете дружинники сказали, что не боятся сражения. Мне нравится их уверенность и решительность. Как известно — воин силен духом. Это уже хорошо. Когда выйдем?
— Ночью будет полная луна, поэтому выйдем так, чтобы у устья Невы оказаться на рассвете послезавтра, — сказал Гостомысл.
— Дружинники погрузятся на корабли с вечера, — сказал Медвежья лапа.
— Пусть будет так, — сказал Гостомысл и сошел с корабля.
Медвежья лапа было последовал за ним но Гостомысл сказал:
— Займись, боярин, своим делом. Я хочу прогуляться по берегу.
— Я с тобой, — сказал Ратиша.
Гостомысл нахмурился.
— Князь, мало ли что — только что прогнали разбойников, но вдруг кто из них прячется неподалеку, — сказал Ратиша.
— Ладно, — согласился Гостомысл, — пошли со мной.
Они прошли вдоль берега, к самому краю пристани, где в прошлом году Гостомысл встретился с Голубкой.
Вспоминая об этом, Гостомысл молчал. Он полностью погрузился в воспоминания, и, видя это, Ратиша не решался заговорить с ним.
Гостомысл узнал дерево. В прошлом году вместе с Голубкой он пускал из лука стрелы в это дерево.
С тех пор прошло меньше года, но за это время в жизни Гостомыела произошло столько событий, и его жизнь так круто переменилась, что теперь все события, что происходили в прошлом году, — встреча с Голубкой, война с разбойниками, смерть отца, — казались, произошедшими давным-давно, и, возможно, даже не с ним, потому что он видел их вроде как со стороны.
Все было как в тумане, и теперь от тех событий на сердце осталась только легкая грусть, и горечь, как от осадка, выпавшего в браге, когда брага перебродила и время сделало ее чистой, как человеческая слеза.
Наконец когда дошли до конца причала, Гостомысл проговорил:
— Знаешь, Ратиша, в прошлом году я здесь встретил Голубку. Мы из лука стреляли в дерево.
Гостомысл немного помолчал, затем проговорил задумчиво:
— Мы были совсем глупые. Счастливое было время. Потом отец мой погиб, а я стал князем. И что сейчас с Голубкой?
— Не понял, князь, ты в кого влюблен — в Голубку или в Девану? — спросил Ратиша, желая поднять настроение Гостомыслу.
— Глупый ты, Ратиша, — сказал Гостомысл.
— Мне положено быть глупым, — сказал, улыбаясь, Ратиша. — Я вижу, тебя беспокоит, что мы выходим в поход с малой дружиной. Но ведь волхвы сказали, что ты вернешься с победой.
