– У тебя другая судьба, Павах из вельможного рода Мерха, – произнёс он.
Воин почувствовал, как холодеют его кости. Нет, он не мог позволить страху завладеть собой. Он был сыном знатного рэмейского рода, избранным, телохранителем самого наследника трона империи Таур-Дуат. Но как он мог противостоять тому, чьё существование даже не было возможным? Не мог ходить по земле тот, кто в равной степени умел обращаться и к магии демонов, и к магии фэйри. Слишком разная кровь, разная энергия. Однако проклятый маг был здесь, перед ним.
– Чего ты хочешь? – обречённо спросил воин.
– Я всего лишь исполняю то, на что все мы согласились.
– Но мы исполнили свою часть уговора… Мы сделали всё, что могли!
– Знаю. Но история должна быть достоверной. Тебе потребуется немного… измениться.
Колдун подался вперед, окидывая Паваха оценивающим взглядом. Воин невольно отпрянул, насколько позволяли оковы.
– Как интересно, – промурлыкал Колдун, поводя носом. – И правда, Проклятие Ваэссира… Ну что же, приступим. У нас не так много времени, чтобы сделать из тебя героя.
Дальнейшее Павах не хотел помнить.
Потом пришли рэмейские солдаты. Но освобождение казалось не больше чем сном. Даже в полузабытье он помнил слова, болезненно ввинчивавшиеся в его сознание: «Ты никому не расскажешь».
Тремиан остановился и отдышался. В груди у него кололо от непривычно долгого и быстрого бега. Воздух пустыни, сухой и горячий, вторгался в лёгкие и обжигал их. Но времени на отдых не было. Преследователи были упорны, и участь его казалась неотвратимой, как Дикая Охота в Последний День Года. Точно свора гончих Каэрну, рогатые воины шли по его следу. У Тремиана не было возможности ни добраться туда, где ему могли помочь, ни даже послать весть. А его семья… семья… Нет, нельзя было думать о них. Это иссушало и без того оскудевшие силы.
Прищурившись, торговец огляделся. Сумерки сгущались. Его окружали лишь недружелюбные красноватые скалы, среди которых кое-где пробивались тощие деревца, словно желавшие проверить, смогут ли они выжить на голом камне. Здесь, на этой земле, ему предстояло умереть. В отличие от большинства представителей своего народа, Тремиан не боялся смерти. В конце концов, Великая Река Апет тоже несла свои воды к Малахитовому Морю, как и реки Данваэннона. Если повезёт, однажды она отнесёт его в Страну Вечного Лета. К тому же Тремиан любил Таур-Дуат, любил даже своенравную пустыню Каэмит. Владыка её, говорили, покровительствовал чужестранцам. Данвейн и Каэрну вряд ли отзовутся ему здесь, так далеко от тенистых лесов Данваэннона. Но кто знал, возможно, его услышит хозяин этих песков.
– О Ты, чья могучая поступь заставляет содрогнуться самих Богов, дай мне немного времени – вот все, о чем прошу Тебя… и сохрани моё тело, – прошептал Тремиан по-рэмейски и бессильно опустился на песок. – Моя жизнь – единственное, что я могу принести Тебе в жертву.
Он не знал, был ли услышан, но хотел в это верить.
Тремиан вслепую нащупал ножны и достал кинжал. Другого оружия не уцелело. Надежда была совсем слабой, но он должен был попытаться.
Торговец рассёк и без того истрёпанную тунику и, морщась, вырезал на своём теле небольшой знак – эльфийскую руну, переплетённую с рэмейским иероглифом. Ещё несколько таких знаков последовали за первым. Тремиан шипел от боли, но продолжал. Несведущему взору эти знаки не сообщили бы ничего – просто ритуальный узор, наносимый на собственное тело тем, кто отчаялся получить достойное погребение и надеялся, что Боги всё же услышат его. Но Тремиан верил, что хотя бы в таком виде его весть достигнет друга.
Когда воины нашли его, он успел закончить своё дело и сидел, прислонившись спиной к скрюченному деревцу. Кровь заливала его одежду, дыхание ослабело.
– Помер, что ли? – услышал он голос одного из солдат.
– Может, и к лучшему… для него.
– Делай, что должен! Не время для слабости.
Тремиан с усилием открыл глаза и посмотрел на окруживших его рогатых воинов со всей величественностью высокорождённого аристократа Данваэннона. Голос его был хриплым и тихим, но звучал твёрдо.
– Вы ведь знаете, что моя смерть повлечет за собой? – спросил он.
– То, что нужно, – с непроницаемым лицом пояснил один из солдат, похоже, глава отряда.
– Ты действительно в это веришь? – усмехнулся Тремиан и покачал головой. – Столько лет… и всё зря…
– Хочешь сказать что-нибудь напоследок?
– Хочу, но не тебе, – вздохнул торговец, устало закрывая глаза. – Мне не просто так отказано в справедливом суде… хотя мне есть что сказать Владыке Секенэфу, да будет он вечно жив, здоров и благополучен.
«Надеюсь, ты получишь мою весть, друг… – подумал Тремиан, собирая остатки сил для последнего рывка. – Прими мою жертву, Владыка Первородного Огня. Ты дал мне время… сохрани моё тело…»
Он не стал подниматься навстречу своей смерти. Прежде, чем воины накинулись на него с мечами, Тремиан Арель, высокорождённый аристократ Данваэннона, вонзил в себя кинжал, обрывая и без того истончившуюся нить своей жизни. Обескураженные солдаты остановились над его телом. Кто-то обронил негромкое ругательство.
– Оставим его здесь? – неуверенно спросил один из воинов.
Командир повёл плечами, глядя, как сумеречные тени понемногу опускались на скалы. Из глубины пустыни уже доносились голоса хищников, выходивших на охоту. Солдаты тревожно зашептались. Им явно было не по себе, как, впрочем, и главе отряда. Тот не мог объяснить смутную тревогу, хотя чувствовал, что она как-то связана со смертью этого эльфа.
– Нет, – резко ответил он. – Мы должны доставить его во дворец. Это единственное доказательство того, что допросить его и доставить на суд не удалось. Так даже лучше. Не придётся увечить тело, доказывая, что он сражался до последнего.
Солдаты одобрительно загудели. Они соорудили нехитрые носилки из пары плащей, водрузили на них мёртвого и двинулись в город.
Владыка Каэмит принял жертву.
2-й месяц Сезона Половодья
Отряд, присланный Императором, был совсем небольшим, чтобы не привлекать ненужного внимания. Несколько воинов с парой рыжих охотничьих псов прочёсывали места, указанные единственным выжившим телохранителем царевича – Павахом из рода Мерха. Но со времени нападения на наследника прошло около полутора декад. Нэбвен сомневался, что они найдут достаточно. Скорее всего, мародёры растащили остатки оружия и доспехов. То, что осталось от колесницы и пары запряжённых в неё лошадей, солдаты нашли чуть дальше.
Удивили всех аккуратные захоронения в песках на месте нападения. Нэбвен из рода Меннту, немолодой уже военачальник5, пользовавшийся доверием Владыки, не колебался, отдавая приказ. При всём уважении народа рэмеи к умершим это должно было быть сделано. Они пришли не разорять гробницы, но узнать правду.
– Копаем, – велел Нэбвен воинам и сам подал им пример. – Боги на нашей стороне. Приказ Владыки – вернуть тело… что бы от него ни осталось. Наследник трона должен получить достойное погребение.
Солдаты, хоть и воодушевлённые словами командира, раскопали свежее захоронение с опасением. Но к общему разочарованию, всё, что они нашли там, – несколько сильно повреждённых падальщиками трупов и лебайское оружие. Луки и стрелы были явно эльфийской работы – мародёры не успели расхитить захоронение.
Нэбвен внимательно изучил останки. Отвращения к пиршеству смерти он, прошедший через долгие годы жестокой войны, уже давно не испытывал.
Тела, без сомнения, принадлежали людям. На чьём-то черепе уцелели светлые волосы, отличавшие народ Лебайи. У другого даже сохранились ритуальные татуировки. Рассказ Паваха получил подтверждение. Но не было ни следа двоих рэмеи. Те, кто успел прибыть раньше, чем отряд Нэбвена, забрали их, живыми или мёртвыми, а растерзанным наёмникам воздали последние почести.
Солдаты искали долго и тщательно, но больше не обнаружили ничего – ни единого следа, ни одной нити, что могла бы помочь исполнить приказ Императора. Пустыня Каэмит похоронила в себе страшную тайну, и Сатех не спешил делиться ею со смертными.
Нэбвен тщетно отгонял от себя подозрения, одно мрачнее другого. Тело наследника украли и осквернили? Или он чудом выжил, но оказался в плену? Неизвестно, что было хуже…
Велев солдатам засыпать останки песком, военачальник со вздохом развернул карты. Когда-то здешние земли были густо заселены, но война разорила деревни. Люди и рэмеи предпочли перебраться вглубь страны. Ближайший город лежал в нескольких днях пути, и столько же занимал путь до гарнизонов приграничной стражи, расположенных севернее. В окрестностях сохранился лишь древний заброшенный некрополь, при котором всё ещё обитали пара жрецов Ануи, приглядывавших за гробницами. «Возможно, они видели что-то, – подумал Нэбвен, устало потирая основания своих рогов. – Возможно даже, что именно они похоронили наёмников – из своего почтения к смерти… а мёртвых рэмеи перенесли в храм».
