– Поводи Хьюберта минут пять, – сказал Голтспер, соскакивая с седла. Эта развалившаяся конюшня слишком сыра для него после такой пробежки. Разотри его хорошенько да покорми как следует, прежде чем отвести в конюшню.
Все эти наставления, сделанные на его родном языке, краснокожий слуга выслушал молча.
Только по легкому движению головы можно было догадаться, что он понял и готов выполнить все, что ему говорят.
Хозяин, по-видимому и не ждавший другого ответа, поднялся на крыльцо.
– Кто-нибудь спрашивал меня, Ориоли? – сказал он, останавливаясь на ступеньке.
Ориоли поднял правую руку и, вытянув ее горизонтально, указал на дверь.
– Там кто-то ждет?
В ответ последовал безмолвный кивок.
– Один или больше?
Индеец поднял руку, зажав все пальцы, кроме одного.
– Только один? Что же он, пришел или приехал верхом?
Ориоли ответил, зажав указательный палец левой руки между указательным и средним правой.
– Верховой! – удивленно воскликнул Голтспер. – Что же это за поздний гость? Я никого не ждал сегодня ночью. Тебе не знаком этот человек, Ориоли?
Индеец закрыл глаза рукой.
– По-твоему, он приехал издалека?
Индеец вытянул правую руку во всю длину, подняв кверху указательный палец, и медленно притянул руку обратно к телу.
Незнакомец приехал издалека – Ориоли мог сказать это по его лошади.
– Как только ты отведешь Хьюберта в конюшню, проводи гостя ко мне в гостиную. Да поторопись – может быть, он не намерен остаться на ночь.
Ориоли взял коня под уздцы, и оба исчезли так внезапно и беззвучно, словно растаяли в воздухе.
– Надеюсь, это кто-нибудь из Лондона, – рассуждал сам с собой Голтспер, проходя в комнаты. – Мне как раз нужно послать с поручением в город, а я не могу обойтись без Дэнси и Уэлфорда. Наверно, там уже известно о прибытии сюда Скэрти; но то, что сэр Мармадьюк примкнул к нашим рядам, – это для них будет новость, и хорошая новость! Она обрадует и Пима и Гемпдена... Не стану дожидаться, пока Ориоли приведет его ко мне, – решил он. – Наверно, он оставил его сидеть в столовой. Пойду-ка я к нему сам.
И Голтспер направился в столовую, чтобы поскорее увидеть своего ночного гостя.
В столовой никого не оказалось, и он прошел в соседнюю комнату, куда Ориоли мог отвести незнакомого посетителя. Там тоже было пусто, так же как и в других комнатах. Так он дошел до библиотеки, которая служила ему кабинетом и куда он велел Ориоли привести гостя.
В библиотеке тоже никого не было, и Голтспер остановился в недоумении, не зная, что и подумать, как вдруг до него донеслись какие-то странные звуки, и он, выйдя в коридор, увидел слабую полоску света, пробивающуюся из кухни. Открыв дверь, он сразу увидел гостя, почтившего его своим визитом и оставшегося дожидаться в столь поздний час. Это был Грегори Гарт.
Бывший разбойник лежал, растянувшись на деревянной скамье возле очага. Огонь в очаге погас, и полуобгоревшие вязанки сырого хвороста чуть тлели на решетке в куче золы и потрескивающих углей.
Лампы в кухне не было, но в слабом свете раскаленных углей и изредка вспыхивающих язычков пламени Голтспер без труда узнал своего гостя.
Грегори спал крепким сном, как будто он был у себя дома и наконец-то добрался до собственной кровати. Вся кухня содрогалась от могучего храпа, и, по всем признакам, разбудить его было не так-то легко.
– Так вот кто пожаловал ко мне! Мой почтенный друг Грегори Гарт! промолвил Голтспер, наклоняясь над спящим и с улыбкой глядя на своего бывшего слугу.
В ответ раздалось мощное храпенье, похожее на рев носорога.
– Любопытно, что привело его сюда так скоро после этой... Разбудить его, что ли, да спросить?.. Или оставить его отсыпаться до завтра?
И снова звучный храп, как бы приветствующий эту заманчивую возможность, вырвался из груди спящего.
– Что ж, я, признаться, рад, что он явился ко мне, – продолжал Голтспер. – Видно, он сдержал обещание и распустил свою разбойничью шайку. Надо полагать, что так. Возможно, в нем еще сохранилось что-то порядочное... Хотя, как знать... может, все, что и было когда-то, теперь уже давно вышиблено. Судя по тому, как он мирно спит, его не особенно мучают угрызения совести. Но какие бы дела ни водились за ним, я надеюсь, что руки его чисты от...
Голтспер не решился высказать до конца то, что ему уже не раз приходило в голову.
– Бросаться на человека с пикой в руках – конечно, это ужасная улика. Кто знает, чем бы все это кончилось, если бы я вовремя не узнал его... Так как же – дать ему отоспаться?.. Ложе у него не из мягких, но мне и самому не раз приходилось спать не мягче, и, я думаю, Грегори Гарт не избалован хорошим жильем. Не беда, если он поспит и здесь. Оставим его до утра.
И с этими словами бывший хозяин Грегори уже хотел было удалиться к себе в комнату, как вдруг его внимание привлек какой-то белый предмет, зажатый в руке спящего.
Он ткнул носком сапога в тлеющие на решетке угли и при свете вспыхнувшего пламени увидел, что это запечатанное письмо.
Хотя оно несколько скомкалось, сжатое мощной пятерней разбойника, но видно было, что это большой пакет с красной печатью, и, нагнувшись, Голтспер разобрал на ней королевский герб.
– Письмо от короля! – изумленно пробормотал Голтспер. – Кому же оно адресовано? И как могло совершиться подобное превращение: разбойник с большой дороги внезапно оказывается королевским курьером!
На первый вопрос ответ можно было бы получить, прочитав надпись на пакете, но ее закрывала мозолистая ладонь Грегори.
Чтобы разгадать эту загадку, необходимо было разбудить спящего, что Голтспер и решил сделать, не откладывая.
– Грегори Гарт! – крикнул он громко, наклонившись к самому его уху. Стой, ни с места! Отдавай кошелек, Грегори Гарт!
Этот знакомый окрик возымел неожиданное действие. Вскочив со скамьи и чуть не налетев на очаг, Грегори Гарт выпрямился во весь рост и машинально повторил:
– Стой, ни с места! Отдавай кошелек! – И дальше он уже продолжал по привычке, все еще не придя в себя: – Кошелек или жизнь! Смирно, друзья! Господа не будут сопротивляться... это хорошие люди!..
– Xa-xa-xa! – покатился со смеху Голтспер и, схватив за плечи своего бывшего слугу, силком усадил его на скамью. – Успокойся, Грегори, а то ты перепугаешь всех крыс!
– Ох, Господи! Мастер Генри, это вы! Мне, должно быть, что-то приснилось, никак в себя не приду! Простите меня, ради Бога, мастер Генри!
– Xa-xa-xa! Твое счастье, Грегори, что никто, кроме крыс, не слышал, что ты нес спросонок! А то ведь ты такое наговорил, что никак не вяжется с твоей новой службой!
– Моей новой службой? Что вы хотите этим сказать, мастер Генри?
– Да судя по тому, что у тебя в руке, – сказал Голтспер, многозначительно кивая на письмо, – ты, надо полагать, стал королевским гонцом?
– А-а, вот оно что! Понимаю, мастер Генри. Королевский гонец! Нет, упаси Боже! Слишком неспокойная должность для Грегори Гарта. Но хоть я и не гонюсь за этой должностью, вышло так, что мне в самом деле привелось встретиться с королевским гонцом. Вот из-за этого-то письма я и явился к вам в такой поздний час. А не будь его, я, конечно, выбрал бы более подходящее время.
– А это письмо мне?
– Сказать по правде, мастер Генри, оно написано не вам и не предназначалось для вас, но по тому, что мне удалось разобрать, в нем много такого, что вам следовало бы знать. Но, конечно, вам самому будет виднее, после того как вы его прочтете.
Грегори протянул Голтсперу письмо, и тот сразу увидел, что оно с обеих сторон надорвано по краям, хотя печать на нем и осталась нетронутой.
– Королевская грамота! И ты решился вскрыть ее, Грегори?
– Д-да... она как-то у меня сама разорвалась, мастер Генри, – промямлил разбойник. – Может, оно и нехорошо... да ведь я не знал, что это королевская грамота. А и знал бы, так, наверно, все равно разорвал бы, – буркнул он себе под нос.
Голтспер быстро пробежал глазами адрес:
Капитану Скэрти, командиру отряда королевских кирасиров.
Бэлстрод Парк
Графство Бэкингемшир.
– Это не мне. Гарт... Это...
– Я знаю, знаю, мастер Генри... но ведь вчера-то я еще не знал, когда этот пакет попал ко мне в руки. Я только нынче утром услышал, что они появились здесь.
– Но как же он мог попасть в твои руки, этот пакет?
– Как он ко мне попал?
– Вот именно! Кто тебе его дал?
– Я... я, мастер Генри, получил его прошлой ночью... от одного кавалера... он... он мне его передал.
– Прошлой ночью? В котором же это было часу?
– Да час-то уж был поздний, совсем затемно...
– Так это было до или после...
– После того как я повстречал вас – вы это хотите знать, мастер Генри? Да, признаться, немножко попозднее.
Грегори опустил голову: ему явно было не по себе от этого допроса, и он тщетно старался скрыть свое замешательство.
– Что ж это был за кавалер? – продолжал допытываться Голтспер, и видно было, что он интересуется этим не только в связи с подозрительным замешательством разбойника.
