– Сдаешься? – рявкнул он.
Касос был настолько ошеломлен, что не мог ответить. Марк немного подождал, пока взгляд вожака банды не прояснился. Касос все еще ловил ртом воздух и прижимал руку к виску в том месте, куда Марк его ударил. Он в ужасе смотрел на Марка.
– Ты сдаешься? – повторил Марк, гадая, уж не добил ли он своего противника до бесчувствия.
Касос отчаянно закивал головой, моля глазами о пощаде.
Наступила напряженная тишина. Марк застыл над поверженным противником с высоко поднятой дубинкой.
– Скажи это вслух, – велел он.
– Ты победил…
Марк повернулся к банде:
– Вы все слышали. Я победил. Убирайтесь отсюда!
Он пригрозил мальчишкам дубинкой, и они торопливо отошли, оставив своего побежденного вожака на милость победителя.
Марк сделал глубокий вдох. Неужели все это реально и он действительно победил Касоса? Мальчик тяжело опустился на землю, чувствуя огромное облегчение. Наконец он снова заговорил ровным, холодным тоном:
– На самом деле мне твоя банда не нужна. Можешь вернуть ее себе.
– Что? – подозрительно взглянул на него Касос.
– Можешь вернуть ее себе, если поклянешься всемогущим Юпитером оставить меня в покое и будешь держаться подальше от таверны Деметрия. Клянись или уходи из Ямы и никогда не возвращайся, а я поставлю на твое место одного из твоих приятелей.
Касос ответил не сразу, потрясенный этим предложением:
– Ты мог убить меня. Почему не убил?
Марк пропустил его вопрос мимо ушей. Помахивая дубинкой, он спросил:
– Ну, какой будет ответ?
Касос нервно заморгал:
– Клянусь Юпитером, что оставлю тебя в покое.
Марк опустил дубинку, переложил ее в левую руку и помог Касосу подняться. Они взглянули друг на друга. Касос первым отвел глаза и покачал головой:
– Клянусь богами, я никогда не встречал такого бойца, как ты. Еще несколько лет – и ты сравнишься с самим Милоном. – Сказав это, он быстро огляделся, но поблизости никого не было. – Конечно, ты не станешь таким же, как он, но все равно будешь первоклассным уличным бойцом. Если хочешь, можешь стать моим помощником.
Марк выдавил улыбку:
– Нет, спасибо.
– Если ты здесь не для того, чтобы вступить в банду, то для чего?
– Чтобы найти новую жизнь, – ответил Марк. – Честную.
– Ну, тогда ты пришел не туда. – Касос повел рукой вокруг себя. – Если хочешь честной жизни, здесь ты ее не найдешь.
– Найду, – упрямо сказал Марк. – По крайней мере, когда-нибудь.
И пошел обратно к таверне.
Он как раз открывал дверь, когда с другой стороны Ямы раздался крик. Из улицы, ведущей к центру Рима, вышел, шатаясь, окровавленный человек, зажимая рукой рану на голове. За ним шел другой, хромая, еще двое несли бесчувственное тело. За ними шли еще люди. Когда «Храбрые парни» и «Скорпионы» вышли на открытую площадку, первый человек выкрикнул:
– Нас обманули! Поймали в ловушку, как крыс…
– Где Милон? – раздался другой голос. – Быстро найдите его. За такое нужно отплатить!
– Сначала ты говори, Спурий, – велел Милон, обращаясь к одному из двух вожаков банд, сидящих перед ним за столом.
Дело происходило на улице перед таверной вскоре после того, как первые люди вернулись в Яму. Марк торопливо вынес кувшин вина и хлеб для посетителей, которые явились к столу Милона, и остался стоять неподалеку. У вожака «Храбрых парней» голова была наспех перевязана, сквозь повязку сочилась кровь. Прежде чем ответить, он собрался с мыслями:
– Мы без всяких неприятностей пришли на Форум и увидели, что суд вот-вот начнется. Катон готовился произнести свою вступительную речь. Кальпурний Пизон вовсе не выглядел человеком, против которого выдвинуты какие-то обвинения. Он был чисто выбрит, аккуратно одет и не притворялся, как обычно, смущенным и кающимся. Казалось, он даже радовался, сидя рядом со своим адвокатом. Нужно было догадаться, что за этим что-то кроется. Во всяком случае, одна из банд Клодия была уже там и освистывала Катона. Мы стали их вытеснять. Была обычная стычка на кулаках, но мы прогнали их и образовали вокруг помоста линию, за которую никто не мог ни войти, ни выйти без нашего разрешения.
Спурий осушил свой кубок и протянул Марку, чтобы тот снова наполнил его.
– Банда Клодия отошла на небольшое расстояние и стала выкрикивать оскорбления, на мой взгляд, громче, чем обычно. Затем подошли другие банды. Наверное, они ждали сигнала, потому что появились все одновременно. Сотни людей стекались с каждой улицы, ведущей на Форум. Я сразу понял, что мы в ловушке и что, если мы застрянем возле суда, нам достанется. Поэтому я приказал ребятам следовать за мной и прорываться. Мы направились к выходу, ведущему к Бычьему рынку, но они поймали нас, прежде чем мы добрались до него. Пошли в ход палки и все, что мои ребята взяли с собой. Мы оказались окружены, и нам пришлось отвоевывать каждый шаг, пока мы не дошли до Тибра, а там мы разделились, чтобы возвратиться сюда. – Он помолчал, посмотрел на своего предводителя. – Мы оставили там много парней.
– Сколько?
– Больше пятидесяти из обеих банд. Думаю, мало кто из них еще жив.
Милон скрипнул зубами, обдумывая услышанное.
– Проклятье! Где Клодий достал столько людей?
– Не все были из Субуры, – вмешался вожак «Скорпионов». – Я узнал знаки некоторых банд с Эсквилина и даже с Яникула.
– Это плохо. Очень плохо, – задумчиво проговорил Милон. – Каким-то образом Клодий убедил другие районы забыть о своих разногласиях и драться вместе с Субурой… Нас меньше. Плохо.
– Так что мы теперь будем делать, начальник? – спросил второй вожак банды.
Милон уставился на стол, размышляя. Второй вожак молча наблюдал за ним, но Спурий повернулся к нему и многозначительно кивнул. Тот покачал головой, однако Спурий продолжал настаивать. Пожав плечами, вожак «Скорпионов» прочистил горло. Милон продолжал смотреть на стол, сосредоточенно хмуря брови.
– Э-э, начальник…
Милон поднял голову и раздраженно спросил:
– В чем дело?
Вожак «Скорпионов» положил руки на стол, собираясь с силами.
– Выкладывай же, Брут!
Резкий командный тон заставил человека вздрогнуть, и он начал, заикаясь:
– Д-дело в том, что парни говорили…
– Парни? – Милон вскинул брови. – Кто именно?
– Я и другие вожаки банд.
– Понятно. – Милон поставил локти на стол и подался вперед. – Продолжай. Вы говорили. И?..
Брут нервно обернулся к Спурию за поддержкой, но Спурий сидел молча, и Бруту пришлось говорить одному.
– Предполагалось, что банды будут заниматься только уличными поборами. Это мы всегда и делали. Брали деньги за защиту, управляли борделями, улаживали споры в наших собственных районах, так? Пока мы этим занимались и пока другие банды держались в своих границах, можно было нормально жить на наши доходы. Но началась эта война банд. С тех пор мы постоянно теряем людей и у нас нет времени на нашу обычную работу…
Под испепеляющим взглядом Милона он замолчал. После паузы Милон заговорил низким, холодным тоном:
– Ну и что? Все будет по-прежнему, когда мы избавимся от Клодия и его дружков.
Брут надул щеки:
– В этом-то и дело. Парни хотят, чтобы было как раньше. Они не хотят драться с другими бандами. Я сказал, что попрошу тебя заключить перемирие с Клодием и положить конец войне банд.
– И как, по-твоему, это будет выглядеть? – язвительно спросил Милон. – Как только я побегу к Клодию и начну умолять его прекратить войну, все пойдет наперекосяк. Мы станем посмешищем для всего Рима. Очень скоро другие банды попытаются вторгнуться на нашу территорию, а люди на Авентине и пальцем не пошевельнут, чтобы остановить их. Знаешь почему? Потому что они больше не будут бояться нас. Или, по крайней мере, будут больше бояться других банд. Страх – вот что держит нас у власти здесь, на Авентине. Если мы прогнемся под Клодия, с нами будет покончено. Мы должны продолжать драться, и мы должны победить. Другого выбора нет, понял? – Он помолчал и с презрением бросил: – Или ты совсем не думал об этом с твоими дружками?
Брут съежился под злым взглядом своего предводителя:
– Но, Милон, при таких обстоятельствах нас вскоре окажется недостаточно для управления Авентином. Разве ты не понимаешь? Мы должны поговорить с Клодием. Мы должны остановить это. И вообще, с какой стати мы делаем всю грязную работу для политиков?
Неожиданно Милон схватил наполовину полный кувшин и кинул его в голову Брута. Кувшин разлетелся на куски, темно-красное вино разлилось по столу, облив Спурия, Милона и Марка, который стоял совсем близко. Брут со стуком уронил голову на стол, застонал и потерял сознание. Из раны на его голове полилась кровь, смешиваясь с вином, разлитым по столу. Несмотря на свою подготовку, Марк вздрогнул и отпрянул назад. Все за столом в ужасе пялились на разыгравшуюся сцену. Другие люди, находившиеся по краю Ямы, поняли, что что-то происходит, и повернули голову в сторону таверны. Милон забрался на стол и обвел взглядом обращенные к нему лица. Он громко заговорил, и его голос эхом отозвался от стен домов.
