Со стороны Кетиля сдерживали натиск строя врагов только восемь воинов. У Асгрима осталось четверо вместе с ним самим. Со стороны Гудбранда пруссы немного отступили, чтобы снова построиться. Вместе с Гудбрандом оставались девятеро, еще троих он послал в помощь на гребень, и кто-то из них и проткнул прусса, упавшего на Хельги.
— Еще немного, и они прижмут нас спиной к спине! — крикнул Кетиль.
— Значит, будем биться спиной к спине, — ответил Гудбранд.
— Нет, я лучше проверю, крепка ли их стена щитов! — Кетиль сделал два шага назад, чтобы разбежаться и с разбегу ударить во вражеский строй.
Хельги еще не был серьезно ранен, но тут он почувствовал, что ноги его подгибаются. Встряхнув головой, он пересилил себя, попытался левой рукой поднять щит, потом бросил его и встал рядом с Кетилем:
— Если мне суждено умереть сегодня, то лучше сделать это прошибая стену щитов, а не задыхаясь в обруче копий! — сказал он.
Кетиль посмотрел на него, кивнул и сказал, что они должны ударить вместе по его знаку. Хельги глубоко вздохнул и посмотрел на пруссов. Те, казалось, понимали, к чему они готовятся, и у нескольких из них на лице появились ухмылки, когда они направили острия копий прямо в грудь Кетиля.
Тут со стороны леса послышались крики и звон оружия. Асгрим крикнул, что в лесу идет бой. Еще через мгновение из леса показались викинги, которые взбежали на гребень дюны и оказались среди людей Асгрима. Всего их было десять, а во главе их был Рагнар со своим топором.
Поглядев вправо и влево, Рагнар со своими людьми повернул направо и все вместе они врубились в строй пруссов, нападавших на Кетиля и тех, кто отбивался вместе с ним. Враги не сдержали натиска, их стена щитов сломалась, и они отступили на два десятка шагов. С юга также не нападали. Прекратился натиск и со стороны моря. Хельги глубоко вздохнул и сел на землю. Рядом с ним почти упал Калле. К ним подошел Харальд Заяц и протянул им полотно, достав его из своего шлема.
— Что же, время помочь друг другу. — И он начал перевязывать им раны.
— Гляжу я, мы вовремя подоспели, — сказал Рагнар. — Без нас вас бы тут уже освежевали, как баранов.
— Мы бараны с зубами, — ответил Кетиль и показал на убитых и раненых пруссов. — И неплохо умеем кусаться. Что же до твоей помощи, то ты, конечно, нам немного помог, но не рассчитывай, что за это получишь ты бóльшую долю в нашей добыче здесь.
Рагнар рассмеялся:
— В вашей добыче здесь? Здесь можно добыть только место попочетнее в чертогах Одина. Да и то не думаю я, что битвой с какими-то пруссами его можно заслужить.
— Зачем же ты вернулся, и где наш корабль? — спросил Гудбранд.
На это Рагнар ответил, что с утра заметил, что топор его чувствует жажду, и уже совсем не надеялся эту жажду утолить, как увидел, как к ним плывут три лодки пруссов. И он уже готов был на них напасть, когда подумал, что пока он разделается с первой дюжиной врагов, кто-то другой, спрятавшись за спины своих соплеменников, может сотворить какую-нибудь гадость с их кораблем. И только поэтому велел он ставить парус и уходить. Что же до пруссов в лодках, то стоило ему встать на корме с топором и крикнуть, чтобы они гребли быстрее, потому как устал он их ждать, как они почему-то быстро отстали. Так что жажду своего топора он утолить не смог. Тогда решил он вернуться и посмотреть, нельзя ли утолить ее там, где остался Гудбранд, ведь Гудбранд знает толк в хорошей битве. Тут они дошли до мыса, за которым коса заканчивалась, и тогда Рагнар и еще восемь человек с ним высадились и пошли по восточной стороне косы назад, а корабль и трех людей на нем отправил он на север посмотреть, не встретятся ли им корабли ярла Эйрика или конунга Олафа.
Тут Губранд сказал:
— Долго же вы к нам добирались. Видать, совсем ты отвык ходить по земле, Рагнар.
— Шли мы долго, потому как не хотелось нам наткнуться в лесу на засаду этих жадных до крови северян пруссов, и, как видишь, поспели вовремя.
— Да, не подойди вы, сейчас бы уже эти жадные до крови северян пруссы воткнули у берега колья с нашими головами. А теперь, видать, и ваши головы будут отгонять злых духов и северных мореходов от здешних берегов, — сказал Гудбранд.
— Нить нашей судьбы соткана норнами, и мы не в силах что-либо изменить, — ответил Рагнар. — И если суждено нам было двадцать лет плавать вместе, то не время расставаться, когда приходит час войти в чертоги Одина.
После этого Гудбранд обнял Рагнара, а Рагнар что-то прошептал ему на ухо. Гудбранд посмотрел на него и кивнул.
Тут Тощий Карр крикнул, что к ним снова скачет Жигволд. И сразу же со стороны моря раздался голос:
— Ты жив еще, северянин?
Гудбранд поднялся на гребень дюны:
— Да, жив и здоров, чего не могу сказать об еще трех дюжинах твоих людей, конунг Жигволд. Но если ты хочешь их забрать, то в этот раз я тебе откажу — ты плохо торгуешься, — продолжил он.
— В этот раз я хочу тебе показать, что ждет вас всех, если вы не сдадитесь! — крикнул Жигволд и показал рукой в сторону моря.
Там был разведен костер, и Гудбранд увидел, как над ним подвешивают связанного человека. Гудбранд пригляделся и тихо сказал:
— Предчувствие не обмануло Гуннара Молчуна. Посмотрим, останется ли он молчуном и сейчас.
Потом он крикнул Жигволду:
— Знал я, что пруссы люди дикие, но не слыхал я, что они едят людей. Видать, не все я знаю о ваших обычаях.
— Мы еще не успели проголодаться, так что хотим только узнать, силен ли голос у вас, северян, как я и поклялся, — ответил ему Жигволд.
— Воин, которого вы поджариваете, прослыл среди нас молчуном. И вряд ли перед смертью огонь заставит его изменить привычки. Не лучше ли отдать его нам, а мы бы позволили вам забрать ваших раненых и убитых?
— В том нет нужды, — сказал Жигволд. — Мы их и сами заберем. Вот только послушаем, громко ли кричит этот северянин. И всех из вас, кто останется жив, ждет то же. Пока он не умрет, вы можете снова обсудить это промеж собой, как принято в ваших краях.
Жигволд усмехнулся, повернул коня и ускакал. Гудбранд подозвал к себе Калле и спросил, сможет ли тот попасть стрелой в Гуннара. Калле глазами измерил расстояние и сказал, что может попытаться, но расстояние слишком большое, чтобы сказать наверняка.
— Не трать стрелы, — сказал ему Гудбранд. — Видать, судьба Гуннара в том, что он продлит нам жизнь на несколько мгновений. — После он спустился с гребня и пересчитал своих людей.
Вместе с теми, кого привел Рагнар, их осталось три с половиной дюжины. Из них было семеро раненых, которые не могли больше биться. Среди тех раненых, у кого еще были силы, был Хельги, левая рука которого не двигалась, и Калле, который мог стрелять из лука только, сидя на земле.
— В это раз они пойдут со всех сторон сразу, — сказал Кетиль.
— Да, — ответил Гудбранд. — По ложбине они пойдут медленно и будут копьями заставлять нас пятиться, пока мы не упремся друг в друга. Или пустят вперед лучников, которые утыкают нас стрелами, но почета Жигволду в том не будет. Хотя мудрый вождь поступил бы так.
— Мыслю я, ударят они и со стороны леса, чтобы заставить нас отступить на берег, туда, где Жигволд с конными сможет нас прикончить, — сказал Гудбранд и велел строиться.
В этот раз он поставил по дюжине людей на севере и юге поперек ложбины и по полдюжины людей со стороны моря и леса. Кетиль снова стал с севера, Асгрим со стороны леса, Рагнар со стороны моря, а сам встал лицом на юг.
Хельги стоял рядом с Рагнаром и смотрел, как корчится тело Гуннара над огнем. Жигволд вместе с другими вождями пруссов стояли вокруг костра, но Гуннар только, сжав зубы, мычал. Ни одного крика его не было слышно.
— Постарайся не попасть к ним в руки живым, Хельги Скальд, — сказал Рагнар. — Думаю, не все так молчаливы, как Гуннар.
— Да уж, — ответил Хельги, — мои крики бы точно разнеслись до самого Готланда.
Тело Гуннара обмякло над костром, и голова упала. Жигволд развернулся и отдал приказ. Пруссы, прикрываясь щитами и выставив вперед два ряда копий, двинулись вперед. Со стороны моря дюжины три пруссов также медленно двинулись вверх по склону дюны. Асгрим крикнул, что в этот раз нападают и с его стороны.
Хельги последний раз взглянул на костер, потом посмотрел на море и внезапно крикнул:
— Парус!
Рагнар толкнул его в бок и сказал:
— Не стоит теперь глядеть в море. Думай о тех, кто сейчас может проткнуть тебя копьем.
Хельги посмотрел вниз и увидел, что пруссы медленно поднимаются, поддерживая друг друга. Через их головы с берега полетели стрелы, и Хельги был вынужден отступить вниз. Скоро он увидел ряд наконечников копий, поднимающийся над гребнем дюны, а потом показались головы пруссов. Они не торопились, и видно было, что они выучили свой урок. Часть из них держала щиты и мечи, чтобы защищать ноги тех, кто стоял выше. Другие держали копья, чтобы бить сверху вниз.
