— Так что же это? — удивился Аикава. — Значит, это разбойник?
— Известный бандит.
— Вот ведь мерзавец, правда, батюшка? — сказал Коскэ. — Бесстыжий негодяй…
— Что же ты врал, что обознался? — спросил Аикава. — Да знаешь ли ты, что ложь есть начало воровства?.. Впрочем, ты и так давно уже вор, что с тебя взять… Берите его и вяжите.
— Покорно благодарим, — сказали сыщики. — Спасибо вам, господин, что помогли нам поймать его. Позвольте, однако, узнать имена ваши…
— Незачем вам наши имена, — возразил Аикава. — Подумаешь, задержали мерзавца… Вот лучше найдите мне ларец, я его где-то тут уронил… Ага, вот этот самый! Молодцы! Чуть было не потерял.
— А правильно ли мы делаем, батюшка, — нерешительно проговорил Коскэ, — что выдаем этого человека, какой бы он ни был злодей, сразу после панихиды по господину?
— Может, и не надо бы, но иначе нельзя, — ответил Аикава. — А вы скорее вяжите его и уводите…
Сыщики связали Томодзо и увели. Потом вы узнаете, какому наказанию его подвергли после окончания следствия. Что же касается Аикавы и Коскэ, то они вернулись домой, обрадованные тем, что все обошлось благополучно. На следующее утро Коскэ отправился в сторону кварталов Коами, намереваясь купить кое-какое снаряжение для дороги. Проходя по улице Хатаго, он вдруг заметил белое полотнище-вывеску, на которой крупными иероглифами значилось: «Гадальщик-физиогномист Хакуодо Юсай». «А ведь это тот самый гадальщик, — вспомнил Коскэ, — к которому настоятель Рёсэки велел мне зайти в час Овцы. У него я узнаю все, что хочу узнать… Может быть, я узнаю у него, где скрываются враги, и настигну наконец Гэндзиро и О-Куни? Одним словом, к нему мне надлежит обратиться». Он остановился у ворот дома Юсая. Не похоже было, чтобы в таком доме жил знаменитый человек. Окна забраны были бамбуковой решеткой, да еще загорожены темными от копоти сёдзи, сбоку на дощечке было написано: «Физиогномист Хакуодо Юсай», перед домом, видно, никогда не подметали, всюду валялся мусор. Коскэ, ступая на цыпочки, чтобы не наступить во что-нибудь, пробрался к двери и попросил разрешения войти.
— Что такое? — отозвался голос гадальщика. — Кто там? Открывай и входи… Да обувь, смотри, не оставляй снаружи, а то еще стащат, бери обувь с собой…
— Слушаюсь, — сказал Коскэ. — С вашего разрешения…
Он раздвинул сёдзи и вошел в тесную комнатушку. На почернелой жаровне имадоского обжига стоял глиняный чайник с отбитым носиком, тут же валялась чашка. Сбоку у стены был маленький столик, а на нем несколько гадательных книг, пенал с короткими гадательными палочками и маленькая круглая тушечница. Перед столиком, погруженный в рассеянную задумчивость, восседал сам Хакуодо Юсай. Возможно, и был он знаменитым человеком, но по виду его сказать этого было нельзя. Не чувствовалось в нем ни важности, ни мощи ума, и к тому же он был очень неопрятен. Коскэ, однако, помня слова настоятеля Рёсэки, склонился перед ним в низком поклоне.
— Господин Хакуодо Юсай — это вы? — осведомился он.
— Да, это я, — ответил Хакуодо. — Меня зовут Юсай, и в этом году мне исполнилось семьдесят лет.
— У вас не по годам отменное здоровье…
— Не жалуюсь… Ты что, хотел, чтобы я погадал тебе?
— С вашего разрешения. Я осмелился посетить вас по указанию настоятеля храма Симбандзуй-ин господина Рёсэки и покорнейше прошу определить, что мне предстоит…
— Ага, ты, значит, знаком с настоятелем Рёсэки? Великий монах. Мудрец. Настоящий живой Будда… Чай вон там, наливай себе и пей… Я вижу, ты самурай. Сколько тебе лет?
— Двадцать два года.
— Придвинься, покажи лицо… — Юсай достал увеличительное стекло и некоторое время рассматривал физиономию Коскэ. Затем, безо всяких пышных слов, какие обычно употребляют гадальщики, произнес:
— Ну что же, ты не очень родовит, с сильными мира сего судьбы тебе пока не было, и по этой причине на тебя частенько валились всякие неприятности…
— Это правда, — вздохнул Коскэ, — с сильными мира сего мне не судьба…
— До сих пор, — продолжал Юсай, — ты словно шел по тонкому льду или по острию меча… Я вижу, тебе многое пришлось пережить. Не так ли?
— Все так, просто поразительно… Вы все угадали точно. Я то и дело попадал в разные переделки…
— И у тебя, видимо, есть одно желание.
— Есть! Но вот исполнится ли оно?
— Желание твое может исполниться в самом близком времени, — сказал Юсай. — Но тут тебя подстерегает большая опасность. И исполнение желания может не совершиться, если в нужное время у тебя недостанет духу пройти через огонь. Знай, если отступишь, то неминуемо потерпишь поражение, а если будешь наступать, то победишь. Стоит тебе оплошать, и ты погиб, я вижу угрожающие тебе мечи. Но коль скоро ты смело прорвешься через огонь и выйдешь на простор, все будет так, как ты захочешь. Дело тебе предстоит тяжелое, будь осмотрителен… Все. Больше ничего не вижу. Можешь идти домой.
— Спасибо, — сказал Коскэ. — Но позвольте еще один вопрос. Вот я издавна ищу одного человека. Мне кажется, что я с ним так никогда и не встречусь, но все же хочется знать, жив ли этот человек… Не можете ли вы поглядеть?
— Ну-ка, покажи… — Юсай снова взял увеличительное стекло и пригляделся. — Хм… Речь идет о ком-то из старших…
— Совершенно верно, — обрадовался Коскэ.
— Ты уже встречался с этим человеком.
— Нет, не встречался…
— Нет, ты встречался!
— С этим человеком я расстался девятнадцать лет назад, — объяснил Коскэ. — Если бы мы и встретились случайно теперь, я бы его не узнал… Может быть, мы были рядом, но не знали об этом?
— Нет-нет, ты с ним встречался.
— Мы расстались, когда я был совсем маленьким… Возможно, мы как-нибудь разошлись на улице? А встретиться с ним мне так и не пришлось…
— Я тебе точно говорю, что вы встречались.
— Я еще в малолетстве…
— Ты мне надоел, — объявил Хакуодо. — Я тебе сказал, что вы встречались, и больше мне сказать нечего. Так значится у тебя на лице, что же я еще могу сделать? Конечно, встречались!
— Здесь какая-то ошибка, — с сомнением заметил Коскэ.
— Никаких ошибок! Я тебе сказал то, что есть. И покончим на этом. Мне пора ко сну, ступай.
Но Коскэ очень хотелось расспросить обо всем подробно, поэтому он замялся, и в ту же минуту женский голос снаружи попросил разрешения войти.
— Еще кого-то принесло, — проворчал Хакуодо. — Поспать не дают. Кто там?.. Вас двое? Ах, это твой слуга? Ладно, оставь слугу на улице, а сама заходи…
В комнату вошла женщина.
— Простите, господин, — сказала она, — но мне много говорили о вас… Пожалуйста, расскажите мне мое будущее!
— Подойди сюда, — приказал Хакуодо. Он внимательно осмотрел ее лицо и проговорил: — Плохо твое дело. Сколько тебе лет?
— Сорок четыре года, — испуганно ответила женщина.
— Скверно… Все, смотреть больше не буду. Очень плохо. С младшим тебе не повезло. Вдобавок очень скоро ты умрешь. Здесь и гадать больше нечего.
Женщина опечалилась. Некоторое время она молчала.
— Жизнь имеет предел, — произнесла она наконец. — Короткая она или долгая, исход один, с этим ничего не поделаешь. Но я разыскиваю одного человека. Неужели я умру, не повидавшись с ним?
— Ты с ним встречалась, — сказал Хакуодо.
— Нет, не встречалась я с ним. Мы расстались, когда он был совсем младенцем. Он, наверное, совсем не помнит меня, да и я почти не помню лица его. Мы можем пройти мимо друг друга и не знать об этом…
— И все-таки вы встречались, — упрямо сказал Хакуодо. — И больше я ничего не скажу.
— Это был мальчик, — проговорила женщина. — Ему и четырех не было, когда мы расстались…
«Неужели она?» — затаив дыхание, подумал Коскэ. Он подполз на коленях к женщине.
— Простите, госпожа, — сказал он дрожащим голосом. — Позвольте задать вам несколько вопросов… Я не знаю, кто вы такая, но вот вы сказали сейчас, что расстались с четырехлетним мальчиком… Не случилось ли это где-нибудь в Хонго? И не сестра ли вы господина Савады Уэмона, вассала князя Найто Кин-но-ками?
— Откуда вы все это знаете? — изумленно спросила женщина. — Да, так оно и есть!
— И ваше имя — госпожа О-Риэ, и вы вышли замуж за господина Курокаву Кодзо, вассала князя Коидэ Синано-но-ками, а затем с ним разошлись…
— Вы угадали даже имя мое… Какое мастерство! Верно, вы ученик господина Хакуодо?
Коскэ подполз к ней вплотную.
— Вы совсем забыли меня, матушка, — произнес он. — Мы расстались с вами девятнадцать лет назад, когда мне было четыре года… Ведь это я, ваш сын Коскэ!
Женщина отшатнулась.
— Что?.. Как?.. Вы мой сын? Коскэ?
— Я же говорил вам давеча, что вы встречались, — проворчал Хакуодо.
— Как это неожиданно… — говорила О-Риэ, утирая счастливые слезы. — Словно во сне… Какой ты стал большой, красивый! Ну конечно, как мне было бы узнать тебя, если бы мы и встретились?..
