был, и, переглянувшись, подруги сразу выделили будущего императора из свиты.
Фердинанд был поражен красотой Марии Анны и ее умом. И все пятнадцать лет их брака не заводил связи на стороне и не имел бастардов. Что бурно обсуждалось во всех других королевских дворах — неужто такое бывает — династический брак и вдруг по любви?
После свадьбы большая часть прибывшей с невестой свиты осталась при ее дворе в Вене. Но для своей ближайшей подруги, так долго вместе с ней просидевшей в девках, новая императрица подготовила блестящую партию при дворе брата. И выдала наперсницу замуж за родовитого герцога, с юности входившего в свиту инфанта, теперь ставшего Королем.
Здраво рассудив, что при дворе Фердинанда ей, чужеземке, сколь-нибудь приличную партию не составить, и нечего соваться в чужой монастырь со своим уставом — En cada tierra su uso y en cada casa su costumbre, молодая наперсница благоразумно вернулась к испанскому порогу. Полная надежд и желания занять стратегическую позицию между двумя дворами.
Мужниного влияния при испанском дворе оказалось недостаточно. Герцогу не хватало ее умений выстраивать союзы, плести интриги и устранять соперников. Стоило Его Величеству повзрослеть, отложить юношеские забавы и самому заняться делами, как Герцога и других друзей по былым проказам отправили на заранее проигрышное дело — в море.
Этого Герцогиня не могла простить мужу!
Так не удержать свое влияние! Было время, Король просыпался лишь при Герцоге, да еще при двух-трех таких же веселых и бесшабашных приятелях. А потом нашлись те, кто за время их морских походов успел оттеснить от первых ступенек перед Королевским балдахином Герцога, а вместе с ним и Герцогиню. И Первый Первый, и Толстый Кардинал, и Тощий Маркиз. И Второй Первый. И Вечный Второй. Не говоря уже о Бастарде.
Как черти из табакерки возникали они из ниоткуда и отодвигали приятелей королевской юности всё дальше и дальше к печке-brasero. Иных из них и вовсе за пределы опочивальни оттеснили. И Герцога бы оттеснили, если бы Герцогиня решительно не настояла на своем праве стоять перед мужем! И не встала бы намертво на отвоеванной позиции. И не простояла бы там, закрывая фижмами и грудью мужа, добрых полтора десятка лет.
Упущенное влияние на Короля вернуть не удавалось. Всё реже их приглашали на вечернюю партию в карты с Его Величеством. Нужно было заходить с фланга. Думать о будущем. И она придумала.
В бурной переписке с подругой увлекла Марию Анну идеей выдать замуж ее дочку, Марию Анну-младшую, проще Марианну, за наследника испанского престола Бальтазара Карлоса. Даром что дети были кузенами.
Мария Анна в свою очередь увлекла этой идеей брата. И хорошо его зная, изловчилась устроить дело так, что брат-король решил, что это его, Филиппа IV, желание еще больше укрепить союз двух империй через детей.
Всё было улажено! И было ясно, кому доверит свою дочку при дворе брата императрица Мария Анна — конечно же верной подруге! Оставалось только ждать наступления брачного возраста для инфанта Бальтазара Карлоса и принцессы Марианны. А там дождаться смерти уже успевшего овдоветь короля Филиппа IV и…
Но, как говорится, No hay mal que venga solo — беда не приходит одна. Настал год, который лишил Герцогиню всех надежд.
В марте не стало инфанта, шестнадцатилетнего Бальтазара Карлоса.
В мае ее любимая подруга, сестра и несостоявшаяся сватья брата-короля Мария Анна родами умерла. Оставив подругу решать ее главную задачу — как выжить и как усилить свое влияние при дворе Филиппа IV, когда все так тщательно выстроенные интриги и союзы разом рухнули?
К моменту появления при дворе Карлицы ее обожаемая Герцогиня находилась в ужасающей ситуации. Потерявшая собственную идеально выстроенную диспозицию. Вынужденная врываться в интриги, которые были начаты задолго до нее. В планы других коалиций женить теперь уже самого Короля.
А женить Короля жаждут все.
Короне нужен наследник. А всем им, бесконечным придворным партиям вокруг Филиппа IV, нужно влияние на него.
— Король не мальчик. Отойти к праотцам может быстрее, нежели сын — даст бог продления рода и сына нашему Государю! — станет дееспособным. И тогда править за ребенка должна королева, мать будущего короля.
Такие разговоры Карлица слышит под всеми фижмами и всеми диванами дворца. Об этом в Эскориале не шепчутся разве что стены.
Но кто она, мать возможного наследника, пошли господь ему рождения (или не пошли ему господь, как хочет Бастард)!
С какой Королевой Герцогиня сможет быть Первой Дамой и сможет влиять на Короля?
Только с одной.
Но мало убедить в этом Короля! Нужно еще и сделать так, чтобы другие равновесные силы убедить Короля в обратном не смогли. Или не успели. Или не захотели.
— Стой здесь! Да, здесь, именно! Мне нужно об кого-то думать!
Она, Карлица, как стенка, в которую Герцогине нужно бросать мячик, чтобы обратно к ней в руки отскакивал. Или она не стенка, а мячик? Похоже, Герцог на позицию партнера по размышлениям давно не рассматривается.
Ее обожаемая Герцогиня ставит Карлицу на одну из плит просторной герцогской веранды.
— На месте стой! А ты, — взмах руки в сторону камеристки, — здесь, на три шага левее! А ты, да-да, послал же господь таких нерадивых прислужниц, ты встань напротив! Шаг назад. Так и стой! Мне нужно понять всю расстановку сил!
И так, пока всех камеристок не расставит.
Герцогиня возбуждена.
— Если мы пообещаем Первому Первому пожизненное положение при регентше, он проглотит. Вечный Второй возражать не станет. Не поддержит, этот никогда не лезет на рожон, но и возражать предусмотрительно не станет — вдруг у меня всё сложится!
Ходит между Карлицей и расставленными в странном порядке камеристками и даже садовником. Ходит, засучивая свои объемные рукава.
— Сицилиец, тот сразу против! С ним не договориться. Опьянен шансом. Он сейчас Старший Сын Короля! Хоть и бастард! И заходить к нему не стоит, только лишний раз злить врага. Любой новый брак, любой шанс на законного наследника ему серпом по яйцам, una punalada en el corazon — нож в сердце. Силилийца обходим стороной.
И подбирая широкие юбки, Герцогиня идет вокруг садовника.
— Осторожно обходим Сицилийца. Прореживая его ряды. Кто у нас в его рядах? Второй Первый. Хитер! При всей показной веселости страшен! И злопамятен! И виртуоз интриг! Что делать со Вторым Первым? Что делать?! Как его прижать?
Еще несколько петель между застывшими на своих точках «фигурами». По большей части вокруг Карлицы. Ее мартышка сегодня в роли Второго Первого. Наматывая петли вокруг нее, Герцогиня гадает, как в
