– Я ведь доложил вам, – отвечал Тайши Цы, – что меня прислала сюда моя матушка, не забывшая ваших благодеяний, и если я не сниму осаду с города и не помогу вам, мне совестно будет смотреть ей в глаза. Я решил вступить в смертельный бой.
– Я слышал, что в наше время самый большой герой – Лю Бэй, – сказал Кун Юн. – Вот если бы нам удалось призвать его на помощь, то осада пала бы сама собой. Только кого к нему послать?
– Господин мой, готовьте письмо. Я еду! – воскликнул Тайши Цы.
Тайши Цы досыта наелся, облачился в латы, прикрепил к поясу лук со стрелами, вооружился копьем и с письмом Кун Юна тронулся в путь. Городские ворота приоткрылись, и сразу же на выехавшего Тайши Цы набросилась целая орава мятежников во главе с предводителем. Тайши Цы сразил нескольких из врагов, пытавшихся его окружить, и прорвался вперед. Гуань Хай с сотней всадников погнался за ним, хорошо понимая, как опасно выпускать человека из осажденного города. Окруженный со всех сторон, Тайши Цы остановился и стал осыпать противника стрелами из лука. От каждой выпущенной им стрелы на землю валился всадник. Враги не посмели преследовать его дальше. Тайши Цы благополучно добрался до Пинъюаня и явился к Лю Бэю. После приветственных церемоний Тайши Цы вручил ему послание Кун Юна.
Лю Бэй пожелал узнать, что за человек Тайши Цы.
– Я – Тайши Цы из пограничного города в Дунлае, – отвечал тот. – Хоть мы с Кун Юном и не одного рода и даже не однофамильцы, но я из дружеских чувств служу ему и готов делить с ним горе и печали. Ныне Гуань Хай поднял смуту, Бэйхай окружен, господин мой в смертельной опасности. Зная о вашей неподкупной справедливости и о том, что вы всегда готовы помочь людям в несчастье, он приказал мне прорваться из осажденного города и просить у вас подмоги.
– Разве Кун Юн знает о существовании Лю Бэя? – удивился Лю Бэй, но согласился помочь Кун Юну. Вскоре он выступил в Бэйхай вместе со своими братьями во главе трех тысяч отборных воинов.
Гуань Хай, заметив, что к осажденным приближается подкрепление, двинулся было навстречу, но, разузнав, что сил у Лю Бэя немного, не стал особенно тревожиться.
Лю Бэй, его названые братья и Тайши Цы выехали вперед и остановились перед своим строем. Разъяренный Тайши Цы хотел начать схватку, но Гуань Юй опередил его и бросился на Гуань Хая. Всадники понеслись навстречу друг другу. В войсках послышались крики: «Разве Гуань Хаю устоять против Гуань Юя?» Одна схватка следовала за другой, но вот поднялся меч Черного дракона, и Гуань Хай, сраженный насмерть, рухнул на землю. Тогда Тайши Цы и Чжан Фэй одновременно врезались в строй противника. Бой завершили воины Лю Бэя.
Кун Юн, наблюдавший за ходом сражения с городской стены, видел, как Тайши Цы, Гуань Юй и Чжан Фэй, словно тигры, ворвавшиеся в стадо баранов, расправлялись с мятежниками. Никто не мог им противостоять. Теперь и Кун Юн бросил в бой свои войска. Зажатый с двух сторон противник потерпел полное поражение. Воины во множестве сдавались в плен. Остальные рассеялись.
Кун Юн торжественно встретил Лю Бэя. После приветствий был устроен пир в честь победы. Ми Чжу, пользуясь удобным случаем, рассказал Лю Бэю о том, что Цао Цао обвиняет Тао Цяня в убийстве его отца и грозится уничтожить Сюйчжоу.
– Тао Цянь – благороднейший человек, – сказал Лю Бэй, – и оскорблен незаслуженно.
– Цао Цао губит народ, – добавил Кун Юн, – опираясь на сильных, он попирает слабых. Почему бы вам не отправиться со мной на помощь Тао Цяню?
– Не смею отказываться, – отвечал Лю Бэй. – Только воинов у меня мало, а я не хочу действовать неосмотрительно.
– Мое желание помочь Тао Цяню вызвано чувством старой дружбы, но в то же время это мой великий долг, – продолжал Кун Юн. – Разве вы не руководствуетесь в своих поступках чувством долга?
– Это так! – воскликнул Лю Бэй. – Разрешите мне только прежде поехать к Гунсунь Цзаню попросить у него подкрепление. Я быстро вернусь.
– Смотрите, сдержите слово, – предупредил Кун Юн.
– Вы плохо знаете меня, – сказал Лю Бэй. – Человек, потерявший доверие, не может стоять твердо, говорят мудрые люди, и это так же верно, как то, что все смертны. Соберет Лю Бэй войско или не соберет, он все равно придет к вам.
Кун Юн согласился и отправил Ми Чжу в Сюйчжоу, чтобы успокоить и обнадежить Тао Цяня.
Тут выступил Тайши Цы и с поклоном сказал:
– Я успешно выполнил наказ своей матушки, опасность не угрожает вам более. Теперь я уезжаю к Лю Яо, который призывает меня. Но мы с вами еще увидимся.
Кун Юн хотел подарить ему золото и шелковые ткани, но Тайши Цы отказался от этих даров и отправился домой, чтобы оттуда уехать в Янчжоу.
Тем временем Лю Бэй прибыл к Гунсунь Цзаню и рассказал ему обо всем.
– Ведь Цао Цао не враждует с вами. Зачем же вам тратить свои силы? – удивился Гунсунь Цзань.
– Я уже обещал и не могу нарушить своего слова, ибо тогда я потеряю доверие, – сказал Лю Бэй.
– Хорошо, я дам вам две тысячи воинов, – согласился Гунсунь Цзань.
– Я бы хотел просить у вас разрешения взять с собой Чжао Юня.
Гунсунь Цзань согласился и на это. Лю Бэй, Гуань Юй и Чжан Фэй повели свои три тысячи воинов вперед, а Чжао Юнь с двухтысячным отрядом последовал за ними, и все вместе они двинулись в Сюйчжоу.
Когда Ми Чжу вернулся к Тао Цяню, он рассказал ему, что Кун Юн позвал на помощь еще и Лю Бэя с войском. Вскоре прибыл и Чэнь Дэн с вестью, что цинчжоуский Тянь Цзе тоже обещает свою помощь.
Но армии Кун Юна и Тянь Цзе, испугавшись несметных сил Цао Цао, не смели двинуться вперед, и вдалеке, возле гор, разбили лагерь. Цао Цао, узнав о приближении двух армий, разделил свое войско на два отряда и не осмеливался напасть на город.
Между тем Лю Бэй пришел к Кун Юну, и тот сказал ему:
– Силы Цао Цао велики, и сам он весьма искусен в военном деле. Нам надо сначала, чтобы не сделать ложного шага, посмотреть, как будет действовать Цао Цао.
– Боюсь, что в городе трудно будет держаться без провианта, – ответил Лю Бэй. – Я предлагаю такой план: Чжао Юня и Гуань Юя я оставлю с вами, а сам с Чжан Фэем пробьюсь через лагерь Цао Цао в Сюйчжоу и переговорю с Тао Цянем.
Кун Юн вполне одобрил это решение. Он расположил отряд Тянь Цзе впереди, а воинов Гуань Юя и Чжао Юня немного позади, так что войска построились треугольником.
В тот же день Лю Бэй и Чжан Фэй с тысячей конных и пеших воинов ворвались в расположение войск Цао Цао. Загремели барабаны, и на Лю Бэя и Чжан Фэя, словно волны прилива, хлынули войска во главе с Юй Цзинем.
– Эй, безумцы, что вы затеяли? – закричал Юй Цзинь.
Чжан Фэй, не отвечая, помчался на него. Всадники схватились. Лю Бэй обнажил свой обоюдоострый меч и подал сигнал к нападению. Юй Цзинь, потерпев поражение в этой битве, бежал. Чжан Фэй преследовал врага, убивая всех, кто попадался на пути, и достиг стен Сюйчжоу. Со стены города увидели знамя с белыми иероглифами: «Пинъюаньский Лю Бэй» и по приказу Тао Цяня открыли ворота.
Тао Цянь встретил Лю Бэя и проводил его в окружное управление. После окончания церемоний в честь Лю Бэя было устроено торжество. Лю Бэй вел себя с достоинством, речь его была изящна, и Тао Цянь, глубоко радовавшийся этому, приказал Ми Чжу передать Лю Бэю печать и городскую эмблему Сюйчжоу.
– Что это значит? – удивился Лю Бэй.
– Поднебесную терзает смута, – сказал Тао Цянь. – Права императора попраны. Вы же стоите крепко и доводитесь родственником Ханьскому дому. Своей силой вы действительно способны поддержать алтарь династии, и я хочу отдать вам Сюйчжоу. Не отказывайтесь. Я сам отправлю донесение двору.
Лю Бэй встал с цыновки, поклонился и сказал:
– Хоть я и потомок Ханьского дома, но заслуги мои невелики и добродетели недостаточны. Мне даже страшно быть правителем Пинъюаня. Достоин ли я вашей милости? Я пришел к вам из чувства долга, а вы, насколько я понимаю, полагаете, что мною руководило желание захватить чужое. Если бы у меня возникли такие побуждения, небо перестало бы помогать мне!
– Это мое искреннее желание, – утверждал Тао Цянь.
Он настойчиво повторял свое предложение, но как мог Лю Бэй принять его!
– Враг у стен города, и надо придумать, как отбить его, – сказал Ми Чжу. – Настанут более спокойные времена, и тогда мы возобновим этот разговор.
– Я обращусь к Цао Цао с письменным требованием снять осаду, – сказал Лю Бэй. – Если он не послушается, я нападу на него немедленно.
В лагеря был послан приказ прекратить всякое движение войск до тех пор, пока гонец не доставит письмо Цао Цао.
Цао Цао совещался со своими военачальниками, когда ему сообщили, что из Сюйчжоу прибыл гонец. Цао Цао вскрыл письмо – оно было от Лю Бэя.
«С тех пор, как мы впервые встретились с вами, – говорилось в письме, – судьба разбросала нас в разные стороны, и я не успел отплатить вам за услугу. Что касается смерти вашего благородного батюшки, то в ней повинен злодей Чжан Кай, а вовсе не Тао Цянь. Ныне остатки Желтых наводят смуту повсюду, а оставшиеся в живых сообщники Дун Чжо властвуют в столице. Я хотел бы, чтобы вы поспешили ко двору и, отказавшись от личной вражды, отвели войска от Сюйчжоу. Этим вы помогли бы государству и доставили величайшее счастье населению Сюйчжоу и всей Поднебесной».
