Клеймо дьявола - Серно Вольф

— Сегодня ничего. Только у меня совсем нет сил.

— Хорошо, — он удобно устроил ее голову на тюфяке. Убирая руку, он обнаружил в своих пальцах пряди белокурых волос. Вот и волосы начали выпадать. Скоро они выпадут все или почти все. Он не подал виду. — Позже я еще зайду к тебе. Вечером зажгу твою лампу.

— Не уходите. Пожалуйста!

— Нет, мне надо идти, — он подумал о предмете, который ждал обследования. — У меня дела.

— Ладно, — она отвернулась к стене, в ее голосе звучала обида.

— Послушай, у меня действительно нет времени.

Она не отвечала. Он пожал плечами, запер дверцу камеры и отправился вниз, борясь с угрызениями совести.

Немного погодя он забыл и их, и Фрею. Сидя за своим лабораторным столом, он снова изучал голову. Буквы «F» и «S» были вырезаны на лбу тем же манером, что и у Гунды Лёбезам. Это не удивляло. А вот исходит ли от нее тот же запах белены? Он взялся за волосы и уложил предмет исследований затылком на треногу. Когда он ее таким образом зафиксировал, раскрыть губы и расцепить зубы оказалось уже несложно, тем более что трупное окоченение ослабло. Однако тот ли это запах, он не был абсолютно уверен, потому что к нему примешивались и другие: запахи засохшей крови, пота, влаги подполья. И еще: слабый сладковатый дух. Как у залежалого мяса. Пришлось сглотнуть. Слюна собралась во рту и снова подступила тошнота. Он подавил позыв к рвоте и понюхал еще раз. Нет, ничего. Наверное, белену все-таки перебивают прочие запахи.

Вынимая голову из треноги, он почувствовал, как по руке царапнул один из рогов. Рога! Он осмотрел их и пришел к заключению, что они козлиные. Причем, судя по размерам, принадлежавшие матерому самцу. Он потянул за рог, однако тот сидел так крепко, что вынуть его из лобной кости удалось, только упорно покручивая взад-вперед. Лапидиус поднес его к свету, чтобы получше рассмотреть — и вздрогнул. Прервавший его занятие звук оказался ругательством, и доносился он с улицы. За ним последовал целый град проклятий. Точно, не кто иной, как Марта, стояла перед дверью. Она вляпалась в кучу дерьма и сейчас старалась отчистить его, во все горло сетуя на свое невезение.

Лапидиус с лихорадочной поспешностью сунул рога в карманы камзола и заторопился на кухню, где крышка подполья — слава Богу! — еще стояла поднятой. Так что ему потребовалось не больше минуты, чтобы водрузить corpus delicti [12] на место.

— Нешто погодить не могли, хозяин? Хошь оно с куренком-та дело нескорое, — в дверях кухни стояла Марта с корзиной в руках, из которой свисала на длинной шее мертвая куриная голова.

— Что? Ах, это ты, Марта, — Лапидиус только-только успел захлопнуть крышку и все еще стоял в полусогнутой позе.

— Чё с вами, хозяин? — Марта наморщила лоб.

— Так, ничего, — Лапидиус, не теряя присутствия духа, схватился за поясницу и сморщился. — Слегка прострелило, и больше ничего. Уже в порядке.

— Ай-яй, у матушки тоже был прострел, годков так пару тому, торчала, что твоя клюка, бедняжка, ни тебе повернуться, ни спрями…

— Хорошо, хорошо, Марта, принимайся за курицу.

— Щас, — служанка повязала передник. — Дак как вам грудки-та подать?

— Грудки? Какие грудки? Ах да, — Лапидиус вовремя вспомнил, что он просил приготовить. — Не спеши. Мне все равно надо уходить. Когда вернусь, не знаю.

Не успел он вымолвить это, как понял, какую сделал ошибку. Марта не заставила себя долго ждать с причитаниями:

— Хозяин, ах, хозяин, дак как жа энто? Господь свидетель-охота-мне-вам-служить-уж-как-охота-хозяин-дак-ведь-что-ни-сготовлю-все-портится-как-на-стол-подавать-дак-вас-нет! О Боже, Боже!

— Будет тебе, Марта. Если не вернусь вовремя, грудки можешь отнести матери.

Лапидиус ретировался к двери.

Немного погодя он уже снова шагал по городу. И снова, как и утром, топал мимо прудов к Альтенауер-Экк. Здесь стояли скамейки, и он, несмотря на пронизывающий ветер, уселся на одну из них. Надо было привести мысли в порядок. Когда он еще прощался с Мартой, ему в голову пришла идея. Очень простая: если бы удалось найти козла с отпиленными рогами, он был бы почти у цели. Козел привел бы его к убийцам неизвестной девушки.

Сложность заключалась только в том, что он не знал, с чего начинать поиски. В Кирхроде было изрядное количество коз, в хлевах и загонах, во дворах и на лужайках, некоторые даже держали животных в своих лачугах. Возможно, размышлял он, было бы разумнее начать от городской стены и по кругу обходить весь город. Метод, имевший преимущество еще и в том, что там, где следовало начинать, дома стояли не так густо. Сказано — сделано. Полон жажды деятельности, Лапидиус встал и направился к окраине города, зорко выискивая по дороге коз. Но уже через несколько шагов понял, насколько трудна его задача. Животных не было и в помине, лишь там и тут до его слуха доносилось блеяние. Неудивительно, успокоил он себя, он чуть ли не в центре города, а не за его чертой. Здесь животные свободно не разгуливают, их держат в закрытых хлевах, чтобы не сбежали.

Надо было начинать как-то иначе. Надо пойти к людям и поспрашивать. Но как это сделать? Нельзя же просто прийти в дом и сказать: «Здравствуйте, нет ли у вас козла с отпиленными рогами?» Нет, так не годится. Недолго думая, он подошел к ближайшему дому и постучал. Ему открыла служанка в помятом чепце и с недовольной миной на лице. Лапидиус поздоровался и изобразил приветливую улыбку.

— Я ученый, и для исследований мне нужны козлиные рога.

— А? Чё?

— У твоих хозяев есть козы?

— Нее, — она захлопнула дверь.

Лапидиус стоял как оплеванный и пытался справиться с негодованием. Кто задает дурацкие вопросы, такие же ответы и получает. И все же. Он не позволит так легко от себя отделаться. Он постучал снова.

Снова появилась служанка. Она собиралась что-то сказать, но Лапидиус опередил ее:

— Если у вас нет коз, то можешь хотя бы сказать, кто на этой улице их держит?

— А? Чё?

Девица звезд с неба явно не хватала. Но наконец до нее чего-то дошло. Она указала на несколько домов и назвала имена владельцев. Лапидиус постарался запомнить.

— А тебе случайно не попадался поблизости козел с отпиленными рогами?

— А? Чё?

— Ну ладно. Бог с тобою.

Он не слишком расстроился. В конце концов, не всякая служанка так туго соображает, а кроме того, он сэкономит время, если будет поначалу спрашивать, кто держит коз и есть ли среди них то, что ему нужно. Разумеется, вероятность, что кому-то его вопросы покажутся странными, была велика, но он понадеялся, что такой прозорливый встретится ему не раньше, чем он опросит множество жителей.

Именно этим он и занимался следующие несколько часов. Занятие это было не из легких, и, несмотря на его приличный вид, он часто натыкался на грубость. Сам себе он казался попрошайкой, бродящей от дома к дому. Кирхродцы были не самыми доброжелательными обитателями Гарца, готовыми прийти ближнему на помощь. Ближе к вечеру он уже был сыт по горло. Пришло время признаться, что он проиграл. Все, больше не сделает ни шага, не выслушает ни одного глупого замечания! Он остановился и перевел дух. Его взгляд упал на стену дома, увитую вечнозеленой розой. Согбенная старушка стояла и отстригала сухие ветки. Ну, хорошо, пусть она будет последней, к кому он еще обратится. Не ожидая ничего путного, Лапидиус подошел к ней и задал вопросы, которые задавал уже сотню раз.

Старушка склонила набок голову и повернулась к нему лицом. Оно было сморщенное, как грецкий орех.

— Безрогий козел, да-а-а… Безрогий козел, да-а-а…

Лапидиус откашлялся:

— Совершенно верно, козел без рогов. Не торопитесь, подумайте хорошенько.

— Да-а-а. Да-а-а, — старушка хихикнула. — Жутко смешно, как Нихтерляйнов козел бегает без рогов, хи-хи!

— Вы хотите сказать… — Лапидиус боялся поверить своей удаче, — …что видели козла с отпиленными рогами?!