Придурковатому Ультиму до этого было все равно, но умный, серьезный Прим сильно добивался своего утверждения кем-либо в благородном звании законным порядком, даже ездил для этого в Грецию, искать там сибаритов рода Евлогидов.
Жить в захолустье, каким стали руины Сибариса, равно, как и в совершенно чужих, заграничных Афинах, и сыновьям Грецина и Виргинию с Арпином, показалось до того скучно, что через несколько лет бесплодных скитаний, проживши все захваченные деньги, они вернулись назад, в медвежью берлогу, предпочитая опасную жизнь отверженных проскриптов, в отечестве жизни свободной на чужбине.
Общность интересов часто связывает людей, без этого никогда не сходящихся между собою, как непохожие ни складом характеров, ни воспитанием, и заставляет прощать такие дела, каких без этого никто не в силах забыть.
Вследствие общности житейских интересов, простили друг друга и сблизились Амальтея с Диркеей и Стериллой, Камилл и Тит с Арпином, Виргинием, Евлогидами.
После смерти Руфа Арпину стало некому мстить за гибель его родных и др. особ, которых этот молодой проскрипт когда-то любил. Тарквиний, сделавшись царем, стал слишком недоступен; мстить ему казалось невозможно. Проскрипты лелеяли лишь в таком смысле мечты о далеком будущем. Они усердно служили Клуилию и др. жрецам, исполняя те их приказы, что не противоречили голосу совести честных людей, и иногда спасали от гибели новых проскриптов тирании.
С течением времени и Арпин, и Камилл завязали сношение с неаполитанскими греками, содержавшими знаменитое прорицалище Сивиллы Кумской, а через них – со жрецами Апполона в Дельфах, которых, как и другие цари, очень ублажал Тарквиний Гордый, посылая богатые дары в их храм.
Этим рассказом мы заканчиваем серию бытовых картин, сгруппированных около личности Турна Гердония, а продолжение исторического хода событий Римского государства излагается в нашем рассказе «Сивилла», где главным лицом, около кого группируется фабула, стоит Туллия, знаменитая тиранка, жена Тарквиния Гордого.
Некоторые историки полагают, что он был двоюродным братом Тарквиния Гордого, а другие – более далеким членом его семьи.
О возникновении и постепенном развитии ненависти между Тарквинием и Турном сказано в трех предыдущих рассказах.
Описанное в нашем рассказе «Вдали от Зевса!»
Человеческие жертвы совершенно отменены сенатом Рима лишь в 97 году до Р. X. при консуле Крассе.
Фасты Овидия, кн. 2. Этот поэт полагал, что от общего праздника Фералий, поминок всех мертвецов, месяц назван февраль, но не утверждал, что это достоверно, потому что частным образом этот обряд совершали и в другое время, кто когда хотел поминать своих родных.
Вредящий дух мертвеца.
Фасты Овидия, кн. 5.
Она фигурирует героиней наш. рассказа «Сивилла».
Аква (acgua) по латыни вода, слово похожее на лягушечье кваканье.
Несмотря на строгое преследование всего языческого, низвержение кумиров и многих памятников, священные волчицы живут в Капитолии Рима и в наши дни, оставленные при всей суровости католического фанатизма.
У римлян дозволялся брак дяди с племянницей: так женился Кесарь Клавдий на дочери своего родного брата. Эти заветы старины отзываются у них и в католичестве; в наше время женился в Риме принц Амадей на Летиции, дочери своей родной сестры.
«Проскрипция» – буквально «запись» – смертный приговор особой формы, – составляемый кратко, без означения вины осужденного, времени и места его казни, – вручаемый исполнителю негласно, для совершения дела, когда и где удастся его выполнить, – нечто свойственное тиранам, узурпаторам, революционерам, – противозаконное, разбойническое.
Т. Ливия I, 50.
В наш. рассказе «Набег этрусков».
Подобный этому праздник Луперкалий описан нами в ром. «Ювенал».
Она является одним из главных действующих лиц в нашем рассказе «На берегах Альбунея».
Т. Ливия кн. I, 48.
В наш. предыдущ. рассказе «Набег этрусков».
Причины его превращения в сильвина, в наш. предыдущ. рассказе «Набег этрусков»
Кн. I, 51.
