— Сына! — проревел король. — Они мне обещали сына!
— Так иногда случается, — посмел промолвить лорд-канцлер и мгновенно пожалел о том, что открыл рот.
— Так случается?! Вместо сына опять дочь! Девять месяцев я готовился к рождению сына, а так случилось, что случайно опять родилась дочь?! — Глаза Генриха горели безумным огнём.
Он переводил взгляд с одного предмета на другой, с человека на человека, и все понимали, что угроза не миновала.
Король не желал смотреть на новорождённую. Он тяжело дышал, переводя дух после первой вспышки гнева и оглядывая комнату в поисках тяжёлых предметов. Ему по-прежнему хотелось швырнуть чем-нибудь в подданных, посмевших принести ему пренеприятную новость. Французский король умудрился и первом браке получить то, что нужно: трёх сыновей. Потом ему тоже везло — жена умерла, выполнив свой долг, и не чинила препятствий для нового брака. Попавшаяся под руку шкатулка, вся покрытая драгоценными камнями, полетела в сторону двери. Некоторые камешки от удара попадали на пол, горохом рассыпавшись по полу.
— Все — вон! — взревел Генрих, и комната в тот же миг опустела. Ни у кого не было желания противиться воле обезумевшего короля.
Он остался один. Неожиданно установившаяся тишина заставила Генриха выпустить из рук внушительных размеров фолиант. Книга упала, словно испустив тяжкий вздох. Генрих посмотрел вниз — перед ним лежала Библия. Он перекрестился и аккуратно положил её обратно на стол. Король потряс головой, посмотрел вокруг и, не увидев возле себя ни одной живой души, устало провёл рукой по волосам.
— Надо навестить Анну и всё-таки посмотреть на дочь, — решил он, успокоившись, — королева родит мне ещё сыновей. В отличие от Екатерины она молода и вполне сможет порадовать своего короля наследниками мужского пола.
* * *В её покои он вошёл без стука. Анна лежала на кровати, не совсем успев прийти в себя после родов. Раньше ей казалось, что родить ребёнка не такая уж и сложная задача. Теперь желание рожать поутихло. Мало того, что она плохо себя чувствовала во время беременности, так ещё и потом едва не умерла во время родов.
Анна приподняла голову и увидела рыжую бороду. «Боже мой, это пришёл он! — пронеслось в голове. — Сейчас начнёт спрашивать, почему не сын!» Она устало откинулась на подушки.
— Итак, всё-таки дочь! — прогремело у неё над ухом. — Вы меня сильно подвели, не правда ли? — Генрих уселся на стул, стоявший возле постели королевы. — Мне стоило таких трудов получить развод, чтобы в итоге моя жена родила не сына. Хм? За такие промахи отправляют на эшафот.
— Генрих, в этом нет моей вины, — Анна попыталась оправдываться. Но тут же она решила действовать проверенным способом. — Я люблю тебя и готова родить сыновей. Если Бог не дал сына в первый раз, Он дарует его во второй. Я уверена, — она снова приподнялась и приблизила своё лицо к лицу мужа. Он притянул Анну к себе и страстно поцеловал в губы. Ей стало больно, но она терпела. Слишком многое сейчас ставилось на карту.
— Что вы здесь все стоите? — обратился Генрих к врачам и многочисленной прислуге, которые столпились в комнате недавно разродившейся от бремени королевы. — Выйдите вон!
Спальня мгновенно опустела. Король быстро начал раздеваться. Анна с ужасом подумала о том, что её ждёт. Через несколько мгновений острая боль пронзила всё её тело, словно разрезая острым ножом напополам. Она закричала, но Генрих ни на что не обращал внимания. Анна потеряла сознание и пришла в себя, лишь когда муж уже стоял одетым возле её постели.
— Хорошо бы второй раз был более удачным, чем первый. Две дочери у меня уже есть. Вам следует сильно постараться. — Генрих внимательно посмотрел на Анну, старательно выдавливавшую из себя довольную улыбку. — Вам очень хорошо удаётся сам процесс зачатия. Но вот дальнейшее, — он усмехнулся. — Ваша вина в том или не ваша, меня не интересует. Я жду сына. Иначе ваша дочь будет считаться такой же незаконнорождённой, как и дочь Екатерины.
За Генрихом громко захлопнулась дверь. Анна лежала в постели, не в силах пошевелиться, и смотрела в потолок.
«Убрать с дороги Екатерину не помешает, — вернулась в сознание подлая мыслишка, — сначала Екатерину, а потом и её дочь...» Спальню снова начали наполнять люди. Одна из фрейлин принесла воду и начала осторожно вытирать истерзанное тело королевы. Вскоре принесли и малышку Бэт. Та тихонько посапывала, накормленная досыта кормилицей. Лина с неприязнью посмотрела на дочь, которую положили возле неё на подушку.
— Ты должна была быть мальчиком, — тихонько пробормотала королева, — теперь из-за тебя придётся мучиться опять.
Бэт спала. Ей было тепло и уютно рядом с матерью, от которой исходила странная смесь запахов молока и крови. Ещё Анна пахла мужчиной. И Елизавета знала точно — это запах её отца.
Анна отвернулась от дочери. Маленький комочек в белоснежном чепце и таком же длинном белоснежном платье беззащитно пристроился рядом с её головой.
— Ну почему же ты не мальчик?! — едва не плача повторила Анна. — Я ведь могла бы так тебя любить...
Известие о том, что новоявленная английская королева родила девочку, застало Фредерико в Париже. Франциск в кои-то веки находился в Лувре, а с ним и граф де Вилар со своей немногочисленной свитой. Кочующий с места на место французский король на некоторое время осел в столице. Но Лувр нагонял на Фредерико тоску. Тёмное средневековое здание с длинными коридорами, тускло освещаемыми факелами, узкие окна, полупустые комнаты не шли ни в какое сравнение с теми дворцами, в которых бывал в Англии испанец. Он упорно не желал вспоминать последние месяцы, которые провёл с королевой Екатериной в Энфилде и Ампхиле — замках, далёких от совершенства, — и стоял на своём.
Конечно, то, что строил уже сам Франциск, выглядело намного великолепнее: отдельные замки на Луаре, начавшаяся возводиться пристройка к Лувру, а также перестроенный замок в Фонтенбло впечатляли своим размахом и величием...
Новость принесла Фредерико Матильда, которая при первой же возможности бегала к нему на свидания.
— Английская королева разочаровала Генриха и подарила ему дочь, — запыхавшись от быстрой ходьбы, доложила она ему. — Сегодня утром прибыл гонец из Лондона и принёс эту радостную новость!
— Отчего же она радостная? — опешил Фредерико, знавший, как сильно желал Генрих получить наследника.
— Она радостная для всех, — улыбнулась Матильда, — кроме английского короля. Стоило ли разводиться с одной королевой, которая не могла родить ему сына, чтобы жениться на точно такой же?
— Для меня вообще существует лишь одна королева — Екатерина, моя госпожа, — нахмурился испанец. — А я всё никак не могу выполнить её поручение и передать письмо испанскому императору.
Матильда покачала головой:
— Опять ты за старое. Это письмо уже не поможет. И потом, если бы хотел, то ты давно бы был в Испании. Или французская королева тебе дала недостаточно денег? А я давно бы прочитала письмо. Если оно действительно по-прежнему важное, то надо покинуть графа и скакать к морю.
— Эх, ты права! Прочтём письмо. Но удрать от де Вилара не так просто. Он постоянно держит меня при себе, даёт всё новые и новые задания, которые может выполнить любой другой человек, или попросту сидит и болтает со мной по-французски. Говорит, нам обоим это полезно, потому что мы оба делаем ошибки в языке. Ему, видишь ли, стыдно будет предстать перед Франциском. А французский король не спешит встречаться с графом. Ему не до того: сплошные переезды, охота... Но мы следуем за королём, будто телега, которую тащит против её воли сильная лошадь.
— Не ворчи! — Матильда ткнула парня в бок. — Лучше неси письмо. Где там ты его прячешь?
— Да вот оно, — Фредерико вынул письмо английской королевы из-за пазухи, — я его постоянно ношу с собой, — он развернул помятый листок бумаги.
Фрейлина заглянула ему через плечо:
— О, ничего не понимаю! На каком языке оно написано?
— На испанском! — гордо ответил Фредерико, любуясь на знакомые с детства слова. — Оказывается, я соскучился по родной речи, — он начал пробегать глазами по наспех написанным строчкам.
— Ну что? О чём там? — теребила его Матильда.
— Надо ехать, — заключил испанец, складывая письмо и пряча его на прежнее место, — мою госпожу пытаются отравить. Она считает, что это делают по распоряжению Анны Болейн. Она боится за себя, но больше беспокоится за свою дочь, принцессу Марию. Королева уверена, что Анна не успокоится и после развода. Она просит Карла помочь ей бежать из Англии.
— А теперь, когда Анна родила дочь, а не сына, она может желать их смерти ещё сильнее, — прошептала Матильда. Её большие карие глаза сделались совсем круглыми от ужаса.
