народное негодование нарастает, как снежный ком, как волна, порой жестокая и беспощадная. Эта волна идёт из глубины падения, когда уже ниже падать некуда и нужно что-то делать для собственного спасения, для спасения собственной идентичности. Волна начинает будоражить всех, превращаясь в гигантский человеческий рой. Вибрация отдельных индивидов, совпадая с вибрацией (чаяниями, надеждами) других и раскачивают эту волну, притягивая положительные факторы.
Схематично волна показана начиная с 6 века. По ретроградному анализу – это момент предыдущей вершины волны Русской Цивилизации. На сегодня собрано достаточно материалов для того утверждения, что славянские племена переживали период своего расцвета. Иначе к чему им было расселяться и заявлять о себе на арене мировой истории?
У них были свои города: Старгард и Новгород, Аркона и Лютеция (будущий Париж основанный лютичами и паризиями), Рерик и Зартый. Но уже 7, 8, 9 века были веками постепенного упадка этих предгосударственных образований славян, разбросанных от Сены до Волхова и Днепра.
На юге всё больше культурно-политическое влияние оказывала Византия с её великолепными храмами. На западе беспредельствовали франки и англосаксы, а на севере – дикари викинги, от которых нужно было постоянно защищать свои караваны и города. А восток простирался как бескрайняя земля кочевников.
Убаюкиваясь в этом омуте поклонением своим Родовым богам, славяне всё меньше находили в них ответа и защиты. Всё большую защиту они получали от опыта и знаний, роста мастерства, ковки мечей, плугов, в совершенствовании кораблей.
Но старые боги не уходят сами. И даже лишённые внутреннего наполнения они продолжают тяготить людей, вселяя уже не радость, а страх, что они покинули свои капища. Поэтому призвание Варягов и смена религии были уже не причиной, а следствием падения волны духа Русской Цивилизации. Это было затяжное пике длинной более чем в 900 лет (6 век – 1480 год)
При благе получения Государственности, с чем, естественно, трудно поспорить, объединения под одним крылом власти и религии, славяно-русы получили образец дальнейшего захвата власти по Европейскому образцу: обманом и насилием. Так во имя рюрикова сына Игоря были обманом выманены Олегом из Киева и убиты примерно в 882 году Аскольд и Дир – киевские князья. Уже, будучи в старости, князь Игорь не удовлетворился данью собранной с древлян и пошёл за второй данью, после чего был убит. Жена его Ольга, мстя за своего мужа обманом, убивала древлянских послов. Сын Игоря, Святослав имевший тягу лишь к войне стал орудием разорения братьев болгар в руках чуждой русам и славянам Византии – Восточной Римской Империи, народы которой и звали себя не иначе, как ромеи, то есть римляне. Одолев болгар в 967 году, Святослав сел княжить в Переяславце на Дунае и даже хотел перенести туда столицу Руси: «Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае – ибо там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли золото, паволоки, вина, различные плоды; из Чехии и из Венгрии серебро и кони; из Руси же меха и воск, мёд и рабы». – Повесть временных лет. Историк Соловьёв так оценивал деятельность Святослава: «Святослав представлен образцом князя-воина, который с своею отборною дружиною покинул Русскую землю для подвигов отдаленных, славных для него и бесполезных для родной земли». И далее история князей этого рода являет нам примеры бессмысленного и беспощадного братоубийства, заговоров, распрей, где дела государственные и чаяния народа откатывались на второй план. Получив государственность, русы получили и постоянные распри князей, феодальную раздробленность, неспособность объединиться для отпора общим врагам, собственное закрепощение и сращивание интересов церкви и власти. Дух Русской Цивилизации всё более погружался во власть Химеры.
В данном приближении я не рассматриваю различных сословий. При таком сильном отдалении видны только народ и власть. И так получилось, что народ, носитель Русской Цивилизации оказался в подчинении у пришлых князей и богов.
И хотя князья эти по родству были западными славянами, но всё же привнесли они европейские образы мышления, управления, религию, хотя и на восточный манер. Создавая свою замкнутую династическую касту, эти князья полностью дистанцировались от народа. Как подмечал Данилевский: «Вследствие изменения форм быта русский народ раскололся на два слоя, которые отличаются между собою с первого взгляда по самой своей наружности. Низший слой остался русским, высший сделался европейским – европейским до неотличимости…» (Цит. По кн. «Россия и Европа» Н. Данилевский, стр. 288). Русский народ как был, так и остался русским по духу и плоти, а власть была пришлой, потому и чуждой ему. До Петра 1 – это было подражание Византии, а после – романо-германской Европе.
Но подражание так и не находило отклика в русских душах. Оно было и осталось для них чужим. Красивым, но чужим.
Потому, что не имело в памяти сходных черт и событий к чему привязана память предков, общие песни, обряды, истории. Резкое отличие народа и власти можно проследить на разнице церковно-государственной культуры и фольклора, народного искусства. Барельефы, росписи церквей, храмов, палат, дворцов передавали образы из Библии, церковной истории и даже походов Александра Македонского, тогда как украшения домов простых людей: орнаменты, резьба по дереву – ставни, наличники передавали образы природных стихий, явлений вселенной – восхода Солнца, бесконечности круговорота времён года, рождения и смерти, плодородия и гадания. Христианская символика практически не коснулась русского фольклора, а, следовательно, не проникла в его душу.
Так на барельефе Дмитриевского собора во Владимире, XII в. изображено «Вознесение Александра Македонского»
Заходя в избу и крестясь на иконы, человек как бы отдавал дань тому, что «приказало начальство». А вот ни с какой другой стороны народного быта оно не прижилось.
Казалось бы, такой христианской темой, как похороны в фольклоре не отразились ни сюжеты из библии, ни пожелания рая ни прочих библейских сюжетов. Несмотря на массовое распространение христианства на Руси оно не нашло такого же массового распространения в русском фольклоре. И наоборот, языческие мотивы фольклора сохранились вплоть до нашего времени. Такие, например, как Масленица, Радуница, ночь Ивана Купалы. Хотя, сегодня верования предков выглядят, как кич.
Вступившая в государственную силу новая религия, прежде всего, стала расправляться с прежней религией и, конечно же, пропитанным ею фольклором. Христианизация жизни потребовала новой морали и правил от людей. Языческие праздники покрывали постами, пляски назывались бесовскими.
Но язычество, так прочно укоренившееся в русском, и вообще в славянском фольклоре так и не уступило место христианству. Язычество как бы ушло в глубокое подполье, растворилось в фольклоре:
Как у нас в году три праздника:
Первый праздник – Семик честной,
