Ознакомительная версия.
В свою очередь, самосознание предполагает отвлечение человека от мира и сближение со средой уже на новой основе – стремления к сознательному и вполне обоснованному изменению мира. Правда, в этом стремлении человек может слишком далеко зайти, полагая себя царем природы и ее вечным руководителем, забывая о своей ограниченности как в наборе органов чувств, так и ограниченности разума, памяти, да и самой жизни.
Таким образом, эгоцентризм, рационализм и прагматизм, проистекающие от низшего сознания в человеке всегда борется с высокими идеями самосознания, которому свойственны не только целенаправленные стремления к усовершенствованию жизни в целом и в частности, но и бескорыстное стремление к всеобщей гармонии.
Что же получается в результате?
Результат для конкретного человека и человечества в целом оказывается плачевным.
Иначе говоря, позитивного итога, как это видно из временного и довольно безрадостного практически для всего человечества существования с его непрестанными горестями, неустроенностью, страданиями, болезнями, потерей близких, неизбежностью смерти, не было и нет.
Данную безысходность для человека и человечества отметил еще Шопенгауэр, и на этой пессимистической ноте сформулировал целую теорию, в которой положил в основу мироздания неразумную волю.
Различные типы смесей обеих уровней человеческого сознания на разных стадиях развития дают гремучих состав, то и дело взрывающийся в войнах, личных конфликтах, неизбывном неравенстве, ненависти и злобе одних к другим.
Это стремление к взаимному уничтожению единственно сдерживается в цивилизованном обществе государствами. И никакого просвета в этих борениях на различной основе уровней сознания не просматривается. Напротив, информационные потоки в рамках высоких технологий, захлестывающие в настоящее время наиболее развитые государства, ведут к потере управленческим персоналом этих стран и наднациональными группировками адекватных ориентиров, что ко всему прочему усугубляется еще групповым эгоизмом и расслоением общества на «вечно» нищих (и люди и страны), и богатых, самодовольных существ.
Стало быть, надо признать, как тот же Шопенгауэр, бессмысленность подобного существования, или же признать существование лучшего мира за гробом – как это представляется всем религиозным конфессиям?
Или же следует признать, что за конечными человеком и человечеством стоит нечто большее, бесконечное, которому необходимо проявляться именно так в конечном (человеке).
Других вариантов, по-видимому, не имеется.
8.2. Интернационализм.
Интернационализм, проповедующий сотрудничество и дружбу между нациями, как кажется, занимает верную позицию, противопоставляя себя национализму и космополитизму.
Однако эта попытка совершенно бесплодна. Интернационализм, делая ставку на человеческие ценности, сразу же попадает в тупик.
Не стоит слишком долго рассуждать о космополитизме и национализме, поскольку космополитизм безроден, и поэтому беспредметен, как гермафродит, представляя собой вырождение человеческих особей, превращающих себя в бледную немочь; а национализм есть продукт незрелости и самомнения наций, стремящихся хотя бы своей особостью утвердить собственную значимость, хотя утверждать себя можно только достижениями, талантами, спокойствием и искренним дружелюбием, однако национализм тяготеет к силе и оскорблениям при ее отсутствии.
Интернационализм, безусловно, пытается отстраниться от позора космополитизма, показывая две возможности развития цивилизации.
Одна из них связана с коммунистической идеологией, утверждающей, что борьба трудящихся вне национальных рамок (пролетарский интернационализм) приведет к созданию бесклассового общества и отмиранию государства.
В работе [11, гл. 2] была показана утопичность этого проекта, основным недостатком которого являлось игнорирование того факта, что в развивающемся обществе двигателем развития являются противоречия. Их устранение может привести в лучшем случае к установлению равновесного общества, лишенного развития.
Стремление к уравниловке для подавляющего большинства населения, акцент на распределение благ, вместо их завоевывания или, по крайней мере, зарабатывания с полной затратой сил, способностей и энергии привели плоды марксистской идеологии – якобы социалистические государства – к застою и распаду. Мечты всех трудящихся о справедливой и гармоничной жизни в окружении молочных рек и кисельных берегов обратились в прах.
Социализм и коммунизм оказались химерами.
С другой стороны, слишком интенсивный накал борющихся сторон в обществе за власть, имущество, права и т. д. может сравнительно быстро привести любое сообщество к анархии и гибели.
Именно этим обстоятельством обусловлено возникновение в лоне цивилизации государств различного типа, основная функция которых состоит не в удержании власти богатых над бедными, что многие теоретики ставят на первое место, а в удержании общества от распада установлением и использованием законов, принуждения людей силой в случае необходимости к соблюдению определенных норм и правил в рамках сложившихся институтов.
Другая возможность развития цивилизации, по мнению интернационалистов, связана с глобализацией и перспективой установления мирового правительства.
Бессмысленность этого проекта очевидна: никакая экономическая интеграция не принудит местные элиты добровольно уступить свою власть кому бы то ни было. Именно по этой причине финансовые воротилы последние десятилетия пытаются управлять миром исподволь, опираясь на безликость капитализма.
Подлинная цель капиталистической системы состоит в самовоспроизводстве капитала путем его непрерывного кругообращения; главное в капитализме – приводящая сама себя в движениециркуляция капитала. Капитал должен возрастать путем получения с него процента (нормы прибыли). Движение капитала стоит за всем прогрессом и всеми катастрофами в реальной жизни.
Капитал порождает насилие в отношении простых людей, которые вовлечены в орбиту его интересов. Это насилие является анонимным, системным, абстрактным и объективным. Капитализм не имеет соперников в своей способности производить богатство (социализм не продержался даже 100 лет по сравнению с капитализмом, возраст которого не меньше 500 лет).
Богатство считается основой жизни; высокая культура и великие цивилизации вырастали только в богатых сообществах. От большого общего богатства, в конечном счете, перепадает и бедным членам социума; эффективное производство порождает прогрессивные институты и социальный прогресс. Именно этим фактом и оправдывается существование капитализма.
Он обладает еще одним свойством – отсутствием идеологии. В этом его экзистенциальное преимущество. Отсутствие идеологии и каких-либо явных когнитивных координат порождает свойство поразительной приспособляемости капитализма к любым цивилизациям. Капитализм позволяет людям строить то общество, которое им нравится. Он может существовать в условиях демократии Европы и Северной Америки, в рамках фундаменталистских режимов Ирана и стран Северной Африки, диктаторских режимов государств Латинской Америки, авторитарного правления в Турции, государственного капитализма Китая и России.
Капитализм – это глобальность и истина без значения. Усложнение в современном обществе диалектики частного и общественного ведет к росту индивидуального и группового эгоизма, равнодушия к чужим проблемам, жестокости в отстаивании своих интересов.
Тем самым можно констатировать, что современный глобальный капитализм характеризуется повышенной жесткостью логики капитала. Эффект замещения глобального протеста локальными способствует сохранению капитализма, ибо система (целое) остается, а разрушаются лишь ее отдельные элементы (части). Следовательно, непрерывные локальные протесты становятся формой существования глобального капитализма. Тотальное действие эффекта замещения приводит к неэффективности практически всех видов антикапиталистического протеста. Главным же итогом всех протестов становится лишь смена хозяина. Смена же хозяина без изменения самой системы является априори бессмысленной. В данном пункте капитализм демонстрирует свою непоколебимость. [12, с. 187, 149, 189, 205, 110, 152].
Политическая рациональность и бесстрастность капиталистической системы порождает свой антипод – бессмысленное насилие. Фактически человек стоит перед бинарным выбором – либо принять существующие правила игры, либо осуществлять (само) разрушительное насилие, причем насилие без повестки, программы и идеологии. В этом случае насилие превращается в единственную форму протеста в рациональном мире, протеста ради самого протеста. Насилие – это психологическая разрядка, обладающая самоценностью. Цель подобного бунта становится чисто экзистенциальной – субъективное высказывание об объективных условиях жизни. Можно сказать, что спонтанное насилие – это признак системного бессилия человека [12, c. 110, 117, 121].
Ознакомительная версия.
