Анна Нельман - Королева пиратов

– Чьих? Мадам Вонг? За что она тебя покалечила?

– Это тварь мне сразу не понравилась! Шан приехала из какой-то рыбацкой деревушки. Она пришла сразу к нам в клуб – в один из лучших в Гонконге. Обычно все пробовались в маленькие забегаловки, чтобы набраться опыта, а потом уже шли в заведение такого уровня. Там ведь бывают и бандиты высшей масти и чиновники! При устройстве все проходили одну и ту же процедуру: надо было полностью раздеться и танцевать на сцене. Причем весь коллектив сидел в зале за спиной директора. Эта деревенская дурочка танцевала так смешно, что мы падали со стульев и катались по полу. Но наш директор сидел, как зачарованный. Она смотрела ему в глаза, не отрываясь, словно эта женщина околдовала, заворожила его. А ведь он терпеть не мог китаянок, потому что сам – португалец! Надо признать: у Шан было хорошенькое лицо и прекрасное тело. Природа щедро одарила ее!

Сюли выпила залпом почти полный стакан виски и закурила сигарету, Чарли преданно ждал продолжения увлекательного рассказа. Пока ничего интересного он для себя не почерпнул. Неуклюжая китаянка устраивается в одно из лучших заведений города и начинает карьеру танцовщицы… Причем здесь пиратство?

– Она была жутко азартной, и если ставила себе цели, то добивалась их, чего бы это ни стоило. Ее взяли во вспомогательный состав. Шан сидела на всех наших представлениях. Каждую свободную минуту она трудилась в зале для репетиций и уже через месяц свободно выкидывала ноги выше головы и сходу садилась на шпагат. Мы видели ее старания и упорство и даже подбадривали и хвалили за энтузиазм. Спустя четыре недели после первого своего корявого показа, она снова собрала труппу и устроила настоящую танцевальную феерию. «Так не бывает, – восхищенно воскликнул директор, аплодируя стоя. – Ты продала душу морской ведьме, чтобы она вместо хвоста русалки дала тебе человеческие ноги?!». Он тогда не знал, что морской ведьмой была она сама!

Под приятное журчание речи англичанин начал засыпать. За окном давно рассвело и, судя по звукам с улицы, торговцы и рикши начали новый рабочий день. Захмелевшая женщина описывала, как старательно ее соперница продвигалась к своей мечте. Уже через месяц она из второстепенной танцовщицы перешла в лидеры и входила в тройку основной поддержки солистки. Затем стала дублершей и позже – солисткой.

В голосе Сюли была зависть и презрение. Она ненавидела Шан всем организмом, и этот яд сочился из всех пор. Покалеченная женщина рассказала свою версию ситуации со змеей в кровати звезды сцены. Сюли представила это как невинную шутку, мотивируя ее желанием поставить выскочку на место.

– Шан видимо очень боялась змей, – произнесла женщина, требуя жестом налить еще виски и залпом выпив еще стакан, словно это была анестезия, затем выдохнув, произнесла: – Я поднималась по лестнице в клубе на второй этаж в гримерку. Она накинулась сзади. В ее руках была металлическая ножка от кровати. Шан ударила один раз, но с такой силой, что этого хватило для завершения моей карьеры. Я кувырком скатилась по лестнице и оказалась на полу. Она шипела: «Прежде чем что-то сделать, надо подумать о последствиях». Больше к ней никто не лез, ее боялись.

Сюли пошевелила обрубком ноги и потребовала еще выпивки. Она поведала о мистере Вонге – богатом чиновнике, который долго и упорно искал себе жену. Как оказалось, среди приличных женщин ее не нашлось, поэтому в поле его зрения попадали полуголые нимфы со сцены. Его прозвали «чистоплюем», потому что он никогда не касался девушек, которых заказывал для приватного общения. Он заставлял их вести себя странно: раздеваться и долго стоять, задрав ногу или принимать весьма экзотические и неудобные позы, пока он удовлетворял себя сам.

– Платил и уходил, ничего не требуя взамен. Ведь разные случаи бывали… Казалось, перед тобой приличный человек, а фантазии такие… потом месяц восстанавливаешься, – со вздохом произнесла Сюли. – Но, несмотря ни на что, все девушки торговали телом – это был неплохой приработок. За выступления, если ты не звезда, платили гроши.

– Шан тоже промышляла проституцией?

– Не в нашем клубе! Она корчила из себя недотрогу! И, как говорили, уходила на берег моря, чтобы там отдаваться морякам. Именно поэтому ее и бросил Сяолун! Подчистил ее тайник и, схватив денежки, бежал не оглядываясь. Я слышала, там была большая сумма! Одними плясками ее не заработаешь, поверь мне!

Все, что она рассказывала, мужчина видел в ярких цветных картинках. Уставший от алкогольных паров журналист, слушая приятный голос Сюли, погружался в дрему. Чарли резко вскочил, понимая, что крепко уснул, и прошло несколько часов. Женщины с деревянной ногой не было.

– А может она часть моих видений? – посмеялся мистер Стюарт, направляясь в душ.

В кошельке он не досчитался денег. Сюли его не ограбила, лишь взяла оплату за свою услугу (даже меньше, чем он планировал ей заплатить). Эта китаянка ему понравилась, и Чарли решил сдружиться с нею, сделать ее своим информатором за стабильный заработок. Наверняка у нее найдется множество историй для его ежедневных газетных заметок.

– Что это?! – взвизгнул Беррельас, уставившись на заглавие статьи. – «Чистоплюй и Заклинательница змей»? Ты это серьезно?! Я брал на работу известного и грамотного журналиста, а не сказочника!

– Это новое веянье. Свежий английский взгляд на старые гонконгские истории. Почему статья тебя смущает?

– Моя газета деловая! Здесь нет места лирике о танцовщицах, соблазняющих моряков, и извращенцах, боящихся прикасаться к проституткам!

– Шан – это мадам Вонг. А чиновник – ее муж. Он уже лет пять, как мертв, поэтому не причинит нам вреда! А есть ли дело до статьи самой королеве пиратов? Вряд ли! Может она давно ушла на корм акулам, а все что происходит – искусная выдумка ее подельников!

Судя по лицу издателя, речь Чарли не была убедительной, тогда он решил донести свою мысль на примере:

Вот изобрел какой-то докторишка пузыристый коричневый напиток в конце прошлого века и на тебе: через пару десятков лет Кока-Кола – самый популярный напиток. Теперь любую идентичную жидкость можно назвать точно также, потому что благодаря популярности она востребована! Люди любят то, что знакомо давно!

– Не понимаю, к чему ты клонишь! – злился редактор мусорной газеты, раздраженный заумными речами англичанина.

– К тому, что можно пользоваться узнаваемым именем для того, чтобы облегчить продвижение товара!

– Товара?

– В нашем случае грабежей! – произнес Чарли, облокотившись на стол и нависая над приятелем. – Представь, что мы с тобой ограбили судно. Кто мы для всех? Жалкие разбойники, переступившие через закон! А если то же самое преступление совершено Мадам Вонг?! Восприятие будет иным! Именно этого от нее и ждут! Словно в лицо законодательной машине плюнула не просто баба, ухватившаяся когтями за власть, а сам бог!

Португалец понимал, что если приятеля не остановить, его высокопарная речь может затянуться до вечера, а у него имелись планы провести его с пользой для тела. Беррельас грозно хлопнул по напечатанному тексту ладонью и откинулся на спинку стула, которая в то же мгновение хрустнула и рассыпалась. Он вмиг оказался под столом и не торопился вставать, пока не перечислил все бранные выражения на родном языке.

– Ты сам говорил, твоя газета мусор, который никто не читает! Так какая разница, что там будет напечатано?

– Чарли, у меня есть интуиция, и она мне говорит: не надо рисковать! Дьявола тоже будто бы нет, однако с другой стороны его существование не отрицают! Где ты взял материал, кто тебе рассказал весь этот бред?!

Англичанин помог приятелю подняться с пола и кратко поведал о предрассветной встрече с женщиной с деревянной ногой.

– Ты познакомился с Сюли? Да она за бутылку тебе такого наплетет…

– Эта дама бывала в холостяцкой норе, которую ты почему называешь служебным помещением! – произнес Чарли, с намеком на их интимную связь. Беррельас разозлился и, показав ему кулак, отчеканил:

– Черт с тобой! Пусть выходит статья! Завтра мы с женой ждем тебя, и чтобы без одноногих шуточек, понял?! Луиса держит нос по ветру и если учует что-то подозрительное – поверь, Мадам Вонг тебе покажется цветочками!

Англичанин кивнул, сделав при этом лицо таким серьезным, что можно было подумать, будто он получал правительственную награду и готов произнести торжественную клятву.

– Я сегодня напьюсь, как следует, и останусь ночевать у тебя! – строго произнес Беррельас, не оставляя другу выбора.

Чарли беспомощно вскинул руки вверх и предложил посетить царство холодного пива – приличный английский паб, находящийся неподалеку.

Дом семьи Беррельаса был просторный. В каждой комнате чирикали птицы в клетках, и весь этот шум дополнял вопль оравы подрастающих детей. Двери были распахнуты, поэтому по просторным комнатам, не перегруженным мебелью, гулял сквозняк, красиво раздувая занавески.