у сына мягким голосом и погладила его жесткие прямые волосы.
– Мне обидно, мама, – произнес Амени голосом полным отчаяния. – Отец все еще думает, что я маленький. Я бегаю быстрее всех своих сверстников. Я самый высокий среди моих товарищей. Моя рука метает копье на пятьдесят шагов.
– Твоя Ба 21, словно птенчик хочет вырваться из гнезда и полететь, взмахнув крыльями. – Мягкие руки Нефтис нежно касались его головы. – Как я могу тебе помочь?
– Отпусти меня в земли Теххет. Я должен доказать себе и отцу, что уже вырос и окреп. Я – воин!
– Как я могу тебя держать. Иди! – грустно ответила Нефтис. – Но, когда захочешь совершить что-нибудь безрассудное, вспомни о моем сердце. Оно болит и тоскует. И если с тобой случится беда, сердце матери покроется шрамами, и его ничто уже не излечит.
– Мама, я буду помнить. Обещаю! Я очень люблю тебя.
Амени почувствовал, как горячая слеза обожгла шею. Он вскочил на ноги, обнял мать, поклонился и ушел.
Копье с отточенным бронзовым наконечником, тугой лук, чехол с острыми стрелами, кривой кушитский нож с костяной удобной рукоятью, которая, как влитая ложится в ладонь, льняной плащ и мешок с хлебом – все, что захватил с собой Амени в дорогу. Перво-наперво он появился в Солнечном Храме Бухена и возложил на жертвенник перед каменной стелой Йота хлеб, налил в жертвенную чашу оливковое масло. Из его уст прозвучали слова молитвы, заученные с детства:
– Ликующий на небосклоне в имени своем Йот, кому дано жить вечно вековечно, Йота живого, великого, что в празднестве тридцатилетия, владыки окружаемого всего солнцем, владыки неба, владыки земли, владыки дома Йота в Axйоте, правителя, живущего правдою, владыки обеих земель Нефршепррэ Ванрэ, сына Рэ, живущего правдою, владыки венцов Эхнэйота, большого по веку своему, жены правителя великой, возлюбленной его, владычицы обеих земель Нефрнефрейот Нефрэт – жива она, здрава, молода вечно, вековечно! Даруйте мне удачу и поддержите в трудном деле.
До конца Амени не понимал смысл слов, но верил, что эта молитва, как заклинание колдунов помогает в трудах и оберегает от несчастья.
После храма будущий охотник отправился в нижнюю часть города, где жили ремесленники, мелкие торговцы и воины. Небольшие домики из необожженного кирпича лепились один к другому. Пятнистые козы щипали скудную травку, пробивающуюся из-под забора. Возле покривившихся деревянных калиток незыблемо стояли неохватные многолетние сикоморы или корявые акации, бросая прохладную тень на ухабистую узкую улицу.
Расспросив нескольких человек, Амени узнал, что охотник Хуто обычно останавливается в доме старого оружейника. Кто-то слыхал, что Хуто прибыл в Бухен со шкурами черных пантер. Хотел обменять их на стрелы, бобы, на ткань для одежды, и еще на всякую мелочь; да отдохнуть не мешало в тенистых садах после долгих странствий по знойной пустыне и по диким джунглям.
Шагая в указанном направлении, Амени наткнулся на кучку местных жителей, сидевших на корточках под раскидистой сикоморой, и мирно беседовавших о своих повседневных делах. Отворилась скрипучая дверь. Из дома напротив вышел толстый брадобрей с ларчиком черного дерева, в котором он хранил бритвы, всевозможные щипчики и мази. Следом появились два его сына. Один нес трехногий табурет и низкий столик, другой держал в руках медный тазик шаути и кувшин с узким носиком хесмени.
Мужчины, сидевшие под сикоморой, оживились. Один из них оседлал табурет и приготовился к процедуре бритья. Брадобрей разложил на столике инструменты, осмотрел внимательно голову клиента и принялся смазывать ее пенящейся пастой суаб.
– Ты много ходишь по солнцу, – причитал брадобрей. – Смотри, твоя кожа совсем иссохла.
– Но мне уже много лет, – возражал клиент.
– Все равно, надо следить за кожей. Взял бы у меня мазь. Она из старика сделает юношу, – настаивал брадобрей, скребя бритвой голову.
– Что за мазь? – заинтересовались остальные, ожидавшие своей очереди. – Может нам пригодиться.
– Отличная мазь, – уверял брадобрей. – Готовлю ее по старинному рецепту. Я смешиваю в особых пропорциях мед, белую глину и северную морскую соль, варю все это в ослином молоке.
– Дорого стоит? – спрашивали мужчины.
– Не дорого, – успокаивал их брадобрей. – Но есть еще дорогая и очень хорошая мазь. Ту я готовлю на заказ. Даже многие знатные горожанки у меня ее приобретают. Я покупаю у местных кушитов метелки сухого сочевника. Плоды отделяю от шелухи и мелко, мелко перетираю. Затем на специальных маслах и молоке замешиваю тесто. Тесто нагреваю, так, что выделяются капельки масла. Вот это масло я собираю и смешиваю с белой глиной. Получается волшебный эликсир. Кожа становится от него гладкой и упругой.
Один из местных заметил Амени.
– Пусть охраняет тебя Йот, юноша. Ты пришел побриться? – спросил он.
– Пусть Йот всегда освещает ваши дома, – вежливо ответил Амени. – Я ищу охотника Хуто.
– Вон он возле дома оружейника развалился на циновке, – указали ему горожане.
В тени, отбрасываемой кирпичной неровной стеной, на камышовой циновке нежился крепкий высокий человек. Положив руки под голову, он безмятежно смотрел в голубое небо, наблюдая за парящим соколом. Рядом сидел старый оружейник в одной набедренной повязке и ловко натягивал толстую кожу бегемота на деревянную колодку для щита, закрепляя ее бронзовыми клепками.
– Живите вечно, – поздоровался Амени.
– И тебе того же желаем, – ответил оружейник. – Хочешь что-нибудь приобрести для охоты или заказать боевое оружие?
– Я хочу поговорить с охотником по имени Хуто.
Человек, лежавший на циновке, оторвался от своих наблюдений и перевел взгляд на Амени. Окинув юношу с ног до головы, он приподнялся и сел. От его внимательного взгляда не ускользнули дорогие кожаные сандалии на ногах Амени и золотой браслет на руке. Строгое скуластое лицо с обветренными губами ничего не выражало, только темные карие глаза, как будто прожигали насквозь. Непривычные для мужчин длинные волосы были скручены на макушке в тугой узел, на манер чернокожих охотников Куши. Плечи широкие, как у воина. Руки сильные, покрытые выступающими синими жилками и розовыми шрамами. Тело гибкое, сухое, без единой складочки жира.
– Меня так зовут с детства, – представился он. – Кто ты, и что тебе надо?
– Мое имя – Амени, сын Хеви. Я хочу попросить тебя взять меня на охоту.
Хуто удивленно посмотрел ему прямо в глаза, пожал плечами.
– Зачем ты мне нужен? Я ни у кого не учился, и сам никого не учу.
– Почему ты сразу так грубо отвечаешь, – укорил его оружейник. – Перед тобой Амени – старший сын наместника Куши, даруй Йот ему вечную жизнь. Он пришел к тебе, потому, как ты самый лучший охотник в округе. Не пойдет же он учиться к толстому Уну. Тот только гусей умеет стрелять, да силки ставить на всякую мелочь.
– Но зачем сыну наместника учиться охоте? – не совсем понял Хуто. – Разве нет других дел, более достойных для благородного юноши? Тебя не прельщает работа писца или смотрителя складов?
– Возьми меня с
