Тут его отвлек скрип двери, ведущей в дом Ктесиарха. На пороге появилась маленькая фигурка Ктесия, одетого в коротенькую юбочку. Мальчик подбежал к Гиппократу и посмотрел на него, словно собираясь с ним заговорить. Гиппократ улыбнулся и сел, чтобы малышу не нужно было задирать голову.
— Сколько тебе лет?
— Уже почти семь. Можно мне пощупать твои мышцы?
Гиппократ послушно выполнил его просьбу и старательно напряг бицепсы. Мальчуган пощупал их обеими руками и серьезно кивнул.
— Дафна сказала мне, что ты силен, как Геракл. Он ведь был твоим пра-пра-прадедом, правда?
Гиппократ пожал плечами.
— Говорят. А ты сейчас идешь навестить Дафну?
— Да. Мы будем купать черепаху.
— Ты не отнесешь от меня Дафне одну вещь?
Ктесий кивнул. Гиппократ отрезал небольшой кусок от чистого папируса, лежавшего на столе рядом с письменными принадлежностями, и написал:
«Я возвращаюсь на Кос. Я останусь там врачевать и учить. Могу ли я надеяться, что ты полюбишь меня? Пришли ответ с Ктесием или просто попроси его сказать мне «да».
Он скатал папирус в трубочку и запечатал его.
— Отнеси этот свиток Дафне, хорошо? Только никому другому его не отдавай. Беги скорее.
Ктесий взял свиток и засунул его в висевшую на поясе сумочку, где хранились цветные камешки и еда для черепахи. Гиппократ открыл тяжелую входную дверь и смотрел, как мальчуган бежит через двор к дому Эврифона.
Некоторое время он ждал, а потом притворил дверь и снова принялся расхаживать по двору. В конце концов Ктесий вернулся, но он опять появился из дверей своего дома. В руках он держал ящик, который осторожно поставил в нише.
— Вот моя черепаха.
— Дафна велела тебе что-нибудь сказать мне? — нетерпеливо спросил Гиппократ.
Ктесий отрицательно помотал головой.
— А ты передал ей мою записку?
Ктесий кивнул.
— Может быть, она все-таки велела тебе сказать мне «да»… или «нет»?
— Ничего она не велела говорить, — ответил Ктесий. — А вот матушка велела. Она просит, чтобы ты навестил ее, — она лежит в спальне наверху. А я сказал ей, что попрошу тебя рассказать мне что-нибудь. И она позволила — одну историю. Я люблю, когда мне рассказывают.
Гиппократ отвернулся и отошел от мальчика. Он устало опустился на скамью. Ктесий подбежал к нему и прислонился к его колену, полный радостного предвкушения.
— Расскажи мне что-нибудь про Геракла. Ну, пожалуйста!
Гиппократ покачал головой.
— Я не умею рассказывать. Никогда даже не пробовал.
— Ничего. Расскажи какую-нибудь малюсенькую историю, ну, пожалуйста. Пускай плохо.
Гиппократ прислонился к стене. Потом махнул рукой, не то с отчаянием, не то соглашаясь. И выпрямившись, начал рассказ.
— Ну, ты знаешь, что Геракл был сыном Зевса. А Зевс — царь всех богов на Олимпе, и он обещал, что, если его сын Геракл не будет лениться и совершит много подвигов, он возьмет его на гору Олимп жить там вечно среди богов и богинь. Однажды, когда Геракл был еще младенцем и спал в колыбели, в спальню вползли две змеи и обвились вокруг колыбели. Они зашипели, и Геракл проснулся и увидел, что змеи его вот-вот укусят. Тогда он ухватил одной рукой одну змею, а другой рукой — другую и стал давить. Вот так. И когда его мать Алкмена вошла в комнату, что, по-твоему, она увидела?
Ктесий недоуменно покачал головой.
— Она увидела двух мертвых змей, а маленький Геракл ловил свои ножки.
Ктесий перевел дыхание.
— Расскажи еще что-нибудь.
— Ну, когда Геракл стал старше, он возвращался домой после победы над Троей. Но началась сильная буря, и корабль Геракла разбился у берега острова Коса, где я живу. Жители Коса схватили копья и вместе со своим царем Еврипилом вышли на бой с Гераклом. Но он был так силен, что победил их всех и убил царя. Тогда царская дочь Халкиопа прибежала на берег и стала танцевать перед Гераклом. Она была очень красива — вроде Дафны. Поэтому Геракл женился на ней, и они много лет жили счастливо на нашем острове. Вот почему некоторые жители Коса считают себя потомками Геракла.
— Расскажи еще!
— Видишь ли, мне скоро надо возвращаться на Кос.
— Самую-самую последнюю!
— Ну, хорошо. Эту историю я сам очень люблю. Когда Геракл был таким же маленьким, как ты, у него был наставник — добрый кентавр Хирон. Геракл немного подрос, и Хирон научил его укрощать диких коней и бороться. И вскоре никто, даже взрослые мужчины, не могли сравниться с мальчиком в силе и ловкости. И знаешь, Хирон, кроме него, обучал и Асклепия. Он научил его искусству исцелять людей, и Асклепий стал замечательным врачом. Потом Асклепий обучил всему, что знал сам, своих сыновей, а они — своих сыновей. И таким образом искусство исцеления, которое создал Хирон, дошло до наших дней… Мы, асклепиады, — его сыновья.
— Да, — сказал Ктесий важно. — Когда я вырасту, я тоже буду асклепиадом.
Гиппократ кивнул.
— Геракл знал, что его отец Зевс хочет, чтобы он использовал свою силу для выполнения всяких трудных задач. И вот, когда он узнал все, чему Хирон мог его обучить, он убил огромного Киферонского льва, который жил в соседнем лесу. Он убил чудовище голыми руками и сделал себе из его шкуры плащ. И вот, накинув этот плащ на плечи, он отправился бродить по свету. Он подошел к перекрестку и не знал, какую дорогу выбрать. А на своем пути он встречал много людей, живших привольной жизнью. И он начал думать, зачем он должен напрягать свои силы, стремясь исправить зло, причиненное другими. Тут он увидел, что к перекрестку по разным дорогам идут две женщины. Одна смеялась и откидывала красивую голову. Ее плащ был пронизан светом, и Гераклу хотелось обнять эту красавицу и крепко поцеловать. «Сверни на мою дорогу, — пела она. — На ней тебя не ждут ни подвиги, ни тяжкие труды. Это дорога безделья, и на ней ты найдешь только покой, лень и отдых. Это дорога счастья, ведущая в страну, где нет сожалений». И Геракл уже почти решил, что пойдет с ней. Но тут приблизилась другая женщина. Глаза ее сверкали. «Человек, наделенный силой и доблестью, — воскликнула она, — должен искать в жизни трудов. Иди по моей дороге! Это нелегкая дорога, доступная лишь сильным. Борьба приносит человеку радость, а успех — счастье. Труд вознаграждается людской хвалой, страдания — улыбкой богов». — «Как тебя зовут?» — спросил Геракл. — «Арете», — ответила она.
Гиппократ посмотрел на мальчика.
— Ты знаешь, какую дорогу выбрал Геракл?
— Да, — ответил Ктесий. — Он пошел с Арете по трудной дороге. Геракл, — продолжал он, — сделал очень много и каждое дело доводил до конца.
Гиппократ кивнул.
— Ты поймешь все это лучше, когда вырастешь. Арете вела всех лучших людей Греции со времен Гомера до наших дней. Она заставляет их стремиться стать первыми в деле, которое они избирают.
Гиппократ встал.
— Ты сказал, что твоя матушка хочет меня видеть?
— Да, — ответил Ктесий, — только я тоже собирался рассказать тебе историю. Или тебе не хочется послушать меня?
— Нет, почему же…
— Ты знаешь, кто такой Посейдон? Он владыка моря.
Гиппократ кивнул.
— Один раз он погнался за очень большим великаном Полибутом и бросил в него свой трезубец. И знаешь, что случилось? В Полибута он не попал, а зато отколол большой кусок земли от Коса, твоего острова. Тогда он схватил этот кусок и швырнул в великана и придавил его. Вот почему маленький остров около Коса всегда дымится.
— Да, — серьезно ответил Гиппократ. — Мы называем этот остров Нисирос.
— А я его видел, — сказал Ктесий. — Мы тогда плыли на корабле на Родос. Великан все еще лежит внизу. Он не может вырваться и только громко рычит. Матушка говорит, что он опрокинет все наши дома, если вырвется.
Помолчав, Ктесий с гордостью добавил:
— А теперь я провожу тебя к матушке.
Гиппократ последовал за ним через маленькую дверь в дом Ктесиарха. Они поднялись по скрипучей лестнице, миновали небольшой коридор и вышли на крытый балкон.
— Наконец-то! — воскликнула мать Ктесия, темноволосая, худенькая женщина с бледным, осунувшимся лицом и темно-карими грустными глазами. Она лежала на постели в дальнем конце веранды. — Я уж думала, вы никогда не придете.
Гиппократ поздоровался с ней и начал объяснять, почему они задержались. Но она не дала ему договорить.
— Да-да. Догадаться нетрудно. Ктесий упросил тебя рассказать ему одну маленькую историю про Геракла, а потом стал требовать еще и еще. Мой сын умеет поставить на своем! Очень жалко, что мужа сейчас здесь нет. Он рассказывал мне про тебя, когда вернулся из Триопиона. Он слышал там твою речь. Но сегодня ему пришлось уехать в Сирну к больному. Я так много о тебе слышала! Может, ты поможешь мне? Видишь ли, у меня паралич.
Она знаком подозвала служанку, и та осторожно откинула мягкое белое покрывало из шерсти ягнят, открыв ноги больной. Гиппократ бросил на нее внимательный взгляд; ее руки, заметил он, двигались совершенно нормально, но ноги были неподвижны. Когда он нагнулся и приподнял одну из них, она забилась в его руке мелкой дрожью, сотрясая деревянную кровать.
