Резко оборвав разговор, Гаска приказал взять пленника под стражу. В плен попал и отважный капитан Карвахаль. Увидев, как разбегаются войска Писарро, он решил подумать о собственном спасении, попытался переплыть на коне реку и скрыться. Но на противоположном берегу его лошадь оступилась, и в ту же минуту на Карвахаля набросились его же солдаты и отвели командира в лагерь Гаски, надеясь таким образом искупить свою вину.
Гаска захватил оружие, походные шатры и продовольственные запасы писарристов, а также немало золота и серебра, так как солдаты обычно брали в поход все свои богатства.
Так закончилось сражение, которое, по сути дела, так и не началось – среди мятежников было пятнадцать убитых, а королевские войска потеряли одного единственного солдата и то из-за неосторожности его собственного товарища. Как пишет хронист, еще никогда столь блестящая победа не была одержана столь дешевой ценой.
На следующий же день начался суд, приговоривший Гонсало Писарро, Карвахаля и еще нескольких дворян, захваченных с оружием в руках, к смертной казни, приведенной в исполнение там же, на поле боя.
Писарро отправился к месту казни в роскошных, расшитых золотом одеждах, верхом на муле. Руки у него не были связанными. Твердым шагом взошел он на эшафот и попросил разрешения обратиться к солдатам.
Многие из них, сказал он, разбогатели во время правления братьев Писарро, у него же не осталось ничего, кроме одежды, которая сейчас на нем, да и та принадлежит палачу. У него нет денег, чтобы заказать мессу за упокой собственной души, и он просит об этой милости у своих бывших соратников.
Прочитав молитву, Гонсало Писарро велел палачу выполнить свой долг не дрогнув, и тот отрубил осужденному голову одним ударом меча. Отрубленную голову положили в клетку, которую прикрепили рядом с повешенным Карвахалем. Там же была сделана надпись: «Это голова изменника Гонсало Писарро, поднявшего в Перу бунт против своего повелителя и во имя тирании и предательства сражавшегося против королевских стягов в Хакуихагуанской долине».
Огромные поместья и богатейшие серебряные рудники Потоси, принадлежавшие Писарро, были конфискованы, его дом в Лиме разрушен до основания, место это посыпано солью, и там был поставлен каменный столб с надписью, что никто не смеет возводить здание на земле, оскверненной предателем.
Труп Карвахаля разрубили на четыре части и повесили на железных цепях у четырех главных дорог, ведущих в Куско.
Десять или двенадцать именитых дворян, бежавших в Куско, были приговорены к смертной казни, многих отправили в ссылку или сослали на галеры. У беглецов были конфискованы поместья и все остальное имущество.
Так железной рукой наводил порядок кроткий слуга божий Гаска.
Бренные останки Гонсало Писарро были похоронены в одной из церквей Куско рядом с отцом и сыном Альмагро, также погибших от руки палача, «словно бы в Перу не хватало места для могил его завоевателей», как с горечью сказал хронист Гарсиласо де Вега.
Так в возрасте сорока двух лет погиб последний из братьев Писарро (если не считать старшего брата – Эрнандо, находившегося в заключении и до конца своих дней уже не участвовавшего в политической борьбе). Все они умерли насильственной смертью.
Подобная судьба ждала и тех, кто предал своего главнокомандующего.
Кепеда был прожженный предатель. Сначала он изменил вице-королю Бласко Нуньесу де Веле и аудиенсии, членом которой сам состоял, а потом предал на поле боя своего главнокомандующего Гонсало Писарро. Гаска отправил пленника в Испанию, где того обвинили в государственной измене. Не исключено, что Кепеду оправдали бы, так как он ловко защищался и мог рассчитывать на влиятельных друзей при дворе. Но он умер в тюрьме еще до конца следствия.
Многие офицеры, изменившие Писарро, гибли один за другим, словно их преследовал злой рок. В их числе был и Вальдивия, убитый арауканцами.
После жестокой расправы с мятежниками, которые своевременно не воспользовались милостью короля, Гаска приступил к награждению своих сторонников. Но это, пишут хронисты, было столь же трудной задачей, как и подавление мятежа. Все, кто хоть пальцем пошевелил в пользу короля, бессовестно бросились делить добычу, не давая покоя вице-королю своими необоснованными претензиями.
И не случайно Гаска в своем письме к королю иронически заметил: «Как бы то ни было, но портных здесь хватает, беда только в том, что нечего больше кроить, слишком мало осталось сукна».
Гаска трудился несколько месяцев, прежде чем проверил все претензии и заслуги, и, наконец, убедился, что удовлетворить всех жаждущих награды невозможно. Это вызвало такое разочарование, что в Куско вспыхнуло восстание. Но вице-король беспощадно подавил его.
Затем Гаска направился в Лиму, где ему была устроена торжественная встреча. Вице-король ехал на муле, в одежде простого священника, а королевскую печать везли в ларце на ярко украшенной лошади. Тем самым он еще раз подчеркивал, что действует именем короля. Жители Лимы приветствовали его песнями и громким ликованием, как «своего отца и освободителя, как спасителя Перу». Недавнее чествование Гонсало Писарро, казалось, давно забыто.
Гаска пробыл в Лиме около пятнадцати месяцев, а затем в январе 1550 года, завершив свою миссию, продолжавшуюся четыре года, покинул Перу, уступив место новому вице-королю. Хитрый, настойчивый священник успешно справился со своей задачей, подавил мятеж, восстановил мир и порядок в огромной заморской колонии, покарал виновных и наградил верных слуг короля.
Кое-кто из хронистов прославлял его мудрость, простоту и великодушие. Он будто бы заботился о том, чтобы завоеватели не слишком угнетали индейцев, радел о процветании Перу. Он был столь бескорыстен, что отказался принять дорогие серебряные сосуды, подаренные ему индейскими касиками, а также большие суммы денег, преподнесенные благодарными колонистами. Он говорил, что пришел сюда, дабы служить королю и принести жителям Перу благословенный мир. Всевышний помог ему выполнить эту миссию, и он не хочет принимать подарки, которые могут бросить на него тень и дать повод сомневаться в его бескорыстных намерениях,
Гаска вез королю не только пространное донесение об одержанных им успехах, но и много золота и серебра. Он и сам не остался с пустыми руками – король назначил его на высокую и весьма прибыльную должность.
Гибель страны детей Солнца
Орлиное гнездо Вилькапампа. – Убийцы находят прибежище у инки. – Смерть Манко. – Меч и золото против государства Солнца. – Инка Титу Куси – жертва заговора. – Тупак Амару – последний защитник Вилькапампы. – Казнь в Куско. – Опустошенная страна. – Героическая борьба арауканцев. – Инка Тупак Амару Второй.
После отъезда Гаски снова начались волнения среди конкистадоров, но они охватили только некоторые районы и сравнительно легко были подавлены. А затем испанцам удалось сломить и сопротивление перуанцев.
В горах Вилькапампы, на высокогорном плато между реками Урубамба и Апуримака, в 1538 году образовалось новое государство инков. Перуанский повелитель Манко ушел в горы и защищал Вилькапампу от посягательств со стороны испанцев.
В горной области, пересеченной огромными ущельями и бурными реками, враг не мог застать перуанцев врасплох. Сторожевые посты на узких горных тропах, где один мужественный человек мог задержать сотни нападающих, следили за приближением бледнолицых дьяволов. Достаточно было разрушить единственный мост через Урубамбу, ведущий в Вилькапампу, чтобы преградить дорогу захватчикам. К тому же Манко собрал мощную армию, и защитники Вилькапампы были готовы сражаться не на жизнь, а на смерть.
Непредвиденный случай помог конкистадорам избавиться от этого отважного и опасного врага, который до сих пор счастливо избегал всех ловушек белых людей, не пускаясь с ними ни в какие переговоры.
После Чупасского сражения 16 сентября 1542 года некоторые альмагристы, убийцы Франсиско Писарро, подкупив стражу, бежали из плена и нашли прибежище в горах у Манко, выдав себя за послов молодого Альмагро.
Манко был дружески расположен к Альмагро, в жилах которого текла индейская кровь; возможно, инка надеялся найти с ним общий язык и поэтому без обычной подозрительности принял у себя беглецов. Он не догадывался, какие чудовищные замыслы вынашивают эти предатели и самозванцы.
Когда в Перу прибыл Бласко Нуньес де Вела и провозгласил «новые законы», а недовольные колонисты под руководством Гонсало Писарро подняли восстание, слух об этом дошел до испанцев, скрывавшихся у Манко. Они поняли, что писарристы отныне стали врагами короля, а им, убийцам Франсиско Писарро, нечего опасаться гнева нового наместника. Чтобы окончательно обелить себя перед королем, эти люди решили убить Манко. Затеяв с ним игру в кегли, они закололи инку кинжалами, заранее спрятанными под одеждой. Но бежать убийцам не удалось – перуанцы настигли их и приговорили к жестокой, но справедливой казни.
