За этой грандиозной процессией от самого центра Парижа шествовали тысячи потрясенных парижан, искренне опечаленных смертью своего любимого короля и его слишком рано покинувших этот мир сыновей.
По гранитным плитам под торжественное пение кортеж спустился в просторную сводчатую крипту с длинным рядом гробниц.
Тело короля первым предали земле. Капитаны королевской гвардии сложили в могилу знаки отличия и оружие великого короля Франции.
С поникшей головой Генрих стоял в окружении друзей и Дианы.
– Не печалься, Генрих, – еле слышно промолвила Диана и незаметно коснулась его руки. Земле предавали тело принца Карла. – Если бы Карл остался жив и женился на дочери императора, он стал бы для тебя опасным врагом.
«Верно, – подумал Генрих, – Диана права и, как всегда, вовремя умеет взбодрить меня и вдохнуть веру в мое высокое предназначение».
Он вспомнил, как долго мучился от отцовского презрения, как болезненно переносил превосходство братьев. Даже когда стал дофином, отец постоянно стремился отдалить его от государственных дел, отослать подальше от двора на войну, надеясь на его гибель. А чего стоил замысел короля и его гнусной фаворитки женить Карла на императорской дочке, а потом попытаться при помощи интриг возвести младшего сына на французский трон, вопреки всем существующим законам!.. Раздражение Генриха вызывала и миротворческая позиция отца, его неоднократные попытки установления мира с Карлом V после многочисленных поражений. А насильственная женитьба на нелюбимой Катрин!.. Ну что ж, коль узы брака оказались столь тяжелы, их можно нести и втроем! Ведь у него есть Диана!.. Это ее молитвами судьба подарила ему трон!..
Ровно через два месяца после погребения короля Франциска I, теплым утром 25 июля 1547 года город Реймс проснулся преображенным: ожидался пышный обряд коронации нового властителя Франции. На еще пустынных улицах рассвет заливал золотистым сиянием дома, украшенные богатыми яркими коврами и нарядными тканями, венками из благоухающих разноцветных роз и хоругвями.
Ранние прохожие с удивлением и гордостью наблюдали сказочный город. Его обычный облик был скрыт за флагами, триумфальными арками, колоннами под малахит и яшму, беседками, увитыми гирляндами из живых цветов, и фонтанами, из которых било вино и вода…
В восемь часов все городские колокола возвестили о приближении Генриха II. Возглавляя группу сопровождающих его принцев крови, молодой государь ехал на богато убранном белом коне. У главных ворот его встретили губернатор Шампани и города Реймса герцог Неверский, местная знать и ликующие жители.
Ворота венчало большое «солнце» в виде сверкающего яблока.
Заинтригованный Генрих осадил свою лошадь; вслед за ним остановился и весь кортеж.
«Солнце» тут же раскололось, и из него появилось огромное сердце, спустившееся прямо к королю.
Не успели еще придворные и зрители порадоваться этому чуду, как из середины раскрывшегося сердца появилась очаровательная юная нимфа.
Нимфа приветствовала короля и преподнесла Генриху II ключи от города Реймса.
Потом, как по волшебству, юное божество вознеслось обратно к «солнцу», которое тут же распустилось цветком лилии, символизирующим королевскую власть, возрождение и чистоту, символом Девы Марии как второй Евы, которая открыла людям путь в рай.
Король продолжил свой путь, считая, что день начался удачно.
На одной из улиц Генрих наблюдал за сражением сатиров и дикарей – символов непокоренной природы.
Миновав Триумфальную арку, кортеж двинулся по улице, украшенной символическими фигурами тринадцати Добродетелей, чьи инициалы составляли имя Генриха де Валуа: Честь, Надежда, Благородство, Добродетельность, Справедливость, Прилежание, Беспристрастие, Правдивость, Любовь, Щедрость, Послушание, Ум и Мудрость.
Екатерина, стоявшая в окружении фрейлин рядом с Дианой, наблюдала за торжественным шествием короля с балкона дворца губернатора. По традиции французского двора дофинессу в скором времени ждала отдельная коронация. И жена, и любовница в эти торжественные минуты ликовали вместе с народом, приветствующим Генриха – нового идеала и примера для подражания.
На следующий день, 26 июля, Генрих появился в Реймском соборе, где согласно традиции французские короли венчались на царствование, в синем атласном камзоле, усеянном золотыми лилиями и украшенном вышивкой, где начальная буква его имени соединялась с полумесяцем.
Даже в святейший день помазания на царство Генрих напомнил всем о своей преданности Прекрасной Даме! Это напоминание придавало церемонии коронации поистине символический смысл: государь, обретший славу не только воинской доблестью, но и покровительством музам, уступил место монарху-рыцарю, жаждавшему ратных подвигов.
Своими символами любви и адюльтера Генрих поразил всех присутствующих в соборе, выходило, что в душе он короновался с именем любовницы, а не жены.
Послы, придворные и епископы переглядывались и качали головой, единодушно придя к выводу, что новый король пойдет по пути скандальных похождений еще дальше, чем его отец.
Диана де Пуатье присутствовала на коронации, впервые публично заняв самое почетное место вблизи алтаря, в то время как беременная королева была отправлена на более отдаленную трибуну.
Екатерина негодовала и думала о том, как ей избавиться от Дианы. Она обладала развитым воображением. Оно мучило ее, сводило с ума даже в эти торжественные часы триумфа Генриха. Но и охваченная яростью, Екатерина не теряла рассудка. Не трогай Диану… пока!.. Уничтожив ее, ты можешь потерять мужа.
Как и Екатерина, большинство прелатов были шокированы столь явной демонстрацией могущества новой фаворитки, однако никто из них не посмел говорить об этом не только вслух, но и шепотом.
Кардинал Карл Лотарингский, которому предстояло помазать нового короля на царство, стал одним из вернейших союзников вдовы великого сенешаля. Елейно улыбаясь, он напомнил всем о главном:
– Сыны мои, ваш единственный долг – молиться!
Хотя кардинал из рода Гизов не достиг еще и двадцати лет, у него был большой опыт повелевать людьми: архиепископом Реймса он был назначен в девять лет.
Во время совершения таинства, прежде чем взять в руки королевские регалии, Генрих молил Бога: «Если корона, которую я приму, ознаменует доброе правление и пойдет народам во благо, милостиво даруй мне ее надолго, в противном же случае, поскорее забери ее обратно».
На голову новоявленного короля возложили старинную корону императора, хранившуюся еще со времен Капетингов и представляющую собой замкнутый обруч. Генрих, по наущению Дианы, посчитал ее более уместной, нежели роскошную тиару в виде открытого кольца, сделанную в конце XV века, которой короновался Франциск I.
Пышный обряд коронации и осознание того, что он, наследник Капетингов, стал единовластным правителем первого королевства под солнцем в двадцать восемь лет, заставили Генриха забыть о пережитых унижениях.
В дар Реймскому собору новый король преподнес ковчежец, где хранился камень от Гроба Господня. Ковчежец был выполнен в виде усыпальницы, из которой устремлялся ввысь воскресший Иисус Христос. Надпись поясняла: «Король Генрих II принес меня сюда в 1547 году в день своего миропомазания».
Честолюбивая мечта властной Дианы свершилась. Генрих стал королем, а она, неувядаемая Диана де Пуатье, – его некоронованной королевой. Это была и вправду ее настоящая победа!..
Вопреки наставлениям отца, первой и одной из главных задач короля стало возвеличивание Дианы де Пуатье.
Диана, добившаяся смещения министров – протеже герцогини д'Этамп, которых она заменила своими друзьями, стала всемогущей. Именно она, действуя через влюбленного в нее короля и министров, обязанных ей всем, царила в королевстве.
В отличие от герцогини д’Этамп она не торопилась вмешиваться в дела государства.
Цели Дианы были куда более низменными: заполучить сначала как можно больше титулов, рент и поместий. Движимая безграничной алчностью, она мечтала обладать самым большим во Франции состоянием. И лишь заполучив желаемое, заняться политикой…
Вернувшись после коронации в Париж, Генрих в один из дней решил посетить с Дианой королевскую сокровищницу, но по ее настойчивой просьбе вынужден был согласиться в обозначенное регламентом время отправиться к жене.
– Хорошо, я загляну к Катрин, – покорно произнес он. – Какое счастье, что она снова ждет ребенка и я надолго буду избавлен от этих ежедневных скучных визитов.
– Генрих, Катрин – мать твоих детей, и ты должен относиться к ней с уважением, – напомнила Диана, провожая его до двери. – Кроме того, она – хорошая и верная жена.
– Ты права, я – король и обязан соблюдать хоть видимость приличий. Я скоро вернусь, – по-мальчишески непосредственно сказал он.
