– Ты будешь доволен.
– Дай Бог, Дмитрий. Дело не в моем довольстве, а в том, чтобы труды многих тысяч людей не пропали даром.
– В этом можешь быть уверен.
– Добро.
Иван прошелся по палате, постоял у окна, затем резко повернулся и спросил:
– Ну а как с твоей основной работой? Что удалось сделать?
– Честно признаюсь, государь, мне сложно оценивать свою работу. Но кое-что важное узнать удалось.
– Что именно, Дмитрий?
– Помнишь, государь, я тебе рассказывал о разведке, в которую ходил под Казанью еще при твоем отце?
– Как же, конечно, помню.
– Татары, которые тогда в дозоре на равнине стояли, возвращались в город подземным ходом.
– Ну?..
– В том походе я не придал этому значения. Есть подземный ход, и пусть, мало ли их может быть у крепости. А недавно выяснил, что этот ход оказался необычным.
– Что же в нем необычного? Большой? Может крупный отряд пройти через него?
– Нет, необычность и важность его в другом. Он проходит под кремлевской стеной у Муралеевых ворот. Рядом другой, но без выхода на поверхность. Там находится родник, из которого казанцы берут воду.
– Воду? – переспросил Иван. – Это действительно очень важно. Откуда ты узнал про это?
– Заслуга Али Кулина. Он свел меня с Камай-мурзой. Тот и сообщил о роднике, указал точное место его расположения.
– Молодец! Если мы лишим казанцев воды, то долго им в осаде не усидеть. Хорошая, важная новость.
– Есть и плохая.
– Говори, Дмитрий! – Царь вернулся на прежнее место.
– Князь Епанча, предводитель степняков, имеющий довольно большие силы, построил Арский острог к востоку от Казани, среди болот и лесов.
– Далеко от Казани этот острог?
– Верст семьдесят. Оттуда Епанча может в самый ответственный момент ударить в тылы наших войск. Более того, Али Кулин узнал, что казанцы должны призвать сельское население. По моим подсчетам, это где-то тысяч двадцать конников-степняков. От князя Юсуфа может подойти отряд ногайцев тысячи в две-три.
– Епанча, степняки!.. – проговорил Иван. – У меня есть план, как противостоять им. А договориться с князем Епанчей нельзя?
– Пробовал, государь. Из Казани посылали к нему знатного человека, которого Епанча хорошо знал. Когда-то они вместе набеги на Русь совершали. Мурза Кулин уговорил его поехать.
– Ну и что?
– Съездил. Вернулся без головы. Из охраны Епанча одного татарина оставил, дабы тот передал, чтобы больше предательства не предлагали. Под русским царем он никогда не будет. Лучше умрет.
– Значит, сдохнет, – жестко сказал Иван и добавил: – Собаке собачья смерть! Замучил я тебя расспросами, Дмитрий?
– Ничего. На то я и оставался в ханстве, чтобы продолжать разведку.
– Тогда ответь, кто еще, кроме Епанчи, Отучева, Явуша и Юсуфа, может против нас выставить крупные отряды степняков?
– Больше, государь, некому.
– Вот и хорошо.
– Позволь спросить, государь.
– Конечно, Дмитрий, спрашивай.
– Когда думаешь поход начать?
Иван улыбнулся с хитрецой в глазах.
– Скоро, князь. Мне надо еще кое-что узнать о намерениях крымского хана.
Дмитрий удивленно посмотрел на молодого правителя.
– Не удивляйся, – заявил тот. – Турецкий султан призвал всех татар объединяться для защиты Казани. Крымский хан прежде заявлял о невозможности вступления в войну, а теперь дал обещание создать единое татарское государство, способное воевать с Москвой. Мы не раз сталкивались с тем, что ханы легко дают обещания и так же запросто от них отрекаются. Но не в этом случае. Против воли султана Бахчисарай не пойдет. Девлет-Гирей двинет свои войска на Русь, дабы помешать нашему походу.
Ургин подумал и проговорил:
– А ведь он в состоянии это сделать. Нападение на беззащитные уделы заставит тебя бросить часть войска на помощь городам и селам, которые подвергнутся варварскому нападению крымцев. Девлет-Гирей успеет многое натворить на нашей земле, покуда мы подведем войска обратно.
– Успел бы, Дмитрий, если бы наши полки ушли далеко от Москвы.
Князь Ургин внимательно посмотрел на царя.
– Прости, государь, или я стал стар, или ты недоговариваешь. Что-то я не пойму тебя.
– Все просто, Дмитрий. Я же говорил, что перед походом мне надо еще кое-что узнать о намерениях крымского хана?
– Говорил! Но и так ясно, раз Девлет-Гирей собрался на Русь, то он придет.
– Да, но куда ударит?
– И как ты собираешься узнать это?
– Чрез надежного человека, которому Девлет-Гирей не сможет не поверить.
– Могу я знать его имя?
– Оно тебе ничего не скажет. Это человек священника Сильвестра.
– Вот как? – еще более удивился Ургин. – Почему крымский хан должен открыть свои замыслы посланцу Сильвестра, приближенного к тебе?
Иван вздохнул, расстегнул ворот шелковой рубахи.
– Дотошен ты! Придется выкладывать все. Но тебе можно. Я решил послать к крымскому хану ложного перебежчика, весьма осведомленного в делах Москвы. Это должно заинтересовать хана.
– Обязательно заинтересует.
– Я думаю так же. О наших общих планах Девлет-Гирей и без перебежчиков знает неплохо, но не ведает главного, как мы планируем осуществить задуманное. Об этом Девлет-Гирей и станет расспрашивать перебежчика. Наш человек должен убедить крымского хана в том, что этот поход ничем не будет отличаться от прежних. Молодой русский царь не имеет своего мнения и слушает воевод. Перебежчик сообщит Девлет-Гирею дату начала похода. Все должно выглядеть так, что я по молодости да неопытности не сделал выводов из неудач прежних походов. Желание прославиться берет во мне верх над здравым смыслом. Это не вызовет у хана подозрений, потому как будет выглядеть правдиво. Молодой человек, по рождению получивший чин великого князя, уступает настоянию бояр и духовенства, принимает титул царя, который не решались носить его предки. По слухам, которые распускаются в Москве, значит, доходят и до Крыма, я – разгульный, властолюбивый человек, в военном деле не умудренный, но возомнивший себя великим правителем. Мне хочется как можно быстрее заполучить венец славы, а где она обретается, как не на полях сражений? Вот и объявляет молодой царь поход. Он поведет войска лично, так же, как это делали его предки. Теми же путями, в том же порядке. Да и как иначе, если воеводы прежние, а у меня будто бы нет своего мнения? В результате Девлет-Гирей выждет определенное время, а потом, как и раньше, без особой подготовки вторгнется на наши земли. Где? Это мы узнаем и тут же нанесем сокрушительный ответный удар. Если Девлет-Гирей не попадет в полон и останется жив, то побежит с позором обратно к себе в Крым. Так мы разрушим намерения турецкого султана и обезопасим себя от нападения с юга во время похода на Казань. Разгром орд крымского хана окажет влияние и на Астрахань, и на ногайцев. Вряд ли они решатся открыто выступить против нас. Что в итоге мы будем иметь перед собой? Только Казань. С ордами князей, подобных Епанче, справимся, а больше Едигеру никто не поможет. На западе ныне спокойно. Король польский о войне и речи не ведет, не готов он к этому. О безопасности юго-восточных пределов мы побеспокоились, поставили две крепости – Михайлов на Проне, Шацк на Цне. С казаками общий язык нашли, они теперь крепко стоят на стороне Москвы. Остается Девлет-Гирей. Его надо так проучить, чтобы надолго забыл о войне. За неудачи пусть с него турецкий султан спрашивает.
– Так ты, государь, специально вытягиваешь войско крымского хана на Русь?
– Пытаюсь!
– А как же войско? Ты намерен держать его у Москвы?
Иван указал пальцем на стол, на котором лежала карта.
– Подойди, князь! Так мне будет проще объяснить тебе мой замысел. Из Путивля гонец принес весть, что крымцы большими силами идут к нашей границе. Девлет-Гирей не посмел противиться воле турецкого султана. Сейчас татары приближаются к Рязани. Их мурзы и князья получат известие о том, что я повел войска на Казань, значит, их ордам путь на Русь открыт. А мы сосредоточим войска у Коломны и Мурома. Коломна на Оке, от нее недалеко Рязань. Это Ногайский шлях, в шестидесяти верстах проходит Крымский. Быстрый переход с одного шляха на другой позволит нам отбить нападение крымских татар под Рязанью, Тулой, Каширой. Смотря куда выйдут орды Девлет-Гирея. Разбив их, обезопасив юго-западные границы, двинемся к Казани. Гляди, Муром на Оке, это уже прямой путь – где-то четыреста верст до Казани. Между Коломной и Муромом верст сто шестьдесят.
Дмитрий спросил:
– Значит, думаешь бить крымцев у Рязани?
– Да, если они туда пойдут, но я больше склоняюсь к мысли, что татары развернут наступление на Тулу. Она к ним ближе. Предводителю орды наверняка уже донесли, что из Тулы ушли служивые люди, влившиеся в основное войско. Там остались только небольшая дружина да население. Женщины, дети, старики – легкая добыча, цель всегдашних набегов татар. Коли считаешь, что я не прав, скажи, у тебя больше боевого опыта.
