— Восемьдесят восемь суток и несколько тысяч миль под водой — это не легкий круиз, а тяжелая работа, — продолжал командир, — помните слова нашего героя-подводника Магомета Гаджиева: “На подводной лодке или все побеждают, или все погибают”.
Британов не любил громких и напыщенных слов, но сейчас они звучали от души. При этом он внимательно вглядывался в лица своих подчиненных и искренне желал, чтобы они поняли его.
— Товарищ командир, я хочу кое-что добавить — из-за плеча тихо попросил замполит.
— Нет. Не сейчас. Это не митинг и не партсобрание, — не поворачивая головы, так же тихо отрезал Британов. У замполита будет достаточно времени на надоевших всем политзанятиях. Ему не хотелось лишними и ничего не значащими словами отвлекать экипаж. Он вдруг почувствовал всю меру доверия и ответственности за жизни стоявших перед ним людей, многих из которых он еще толком и не знал.
— Я не хочу пугать вас, но запомните — ваша жизнь теперь зависит от вас самих. Я надеюсь, вы поняли меня, — закончил командир и, резко повернувшись, поднялся на центральный пост. Там, как и на всей лодке, стояла непривычная тишина. Казалось, слова командира еще звучат в динамиках громкоговорящей связи.
Но на самом деле просто каждый вдруг задумался, только сейчас осознавая, где он и что ему предстоит. Если бы можно было заглянуть не только в глаза, но и в душу каждого, то, наверное, там отражался весь диапазон человеческих чувств: от страха до восторга, от тупого равнодушия до холодного расчета.
Теперь на боевых постах и в каютах появятся маленькие и большие календарики, где не будет дней недели и месяцев, а только число дней в море и оставшихся до прихода в базу. Три месяца никто из них не получит ни одной весточки из дома. Они не будут знать, родился ли ребенок и как его назвали, умер ли кто-то из близких… Все они, от командира до последнего матроса, — в черной дыре океана. У каждого из них порой будет возникать ощущение того, что о нем забыли.
Один или два раза в сутки лодка, крадучись, будет подвсплывать на перископную глубину, поднимать свои антенны и слушать эфир. В течение трех — пяти минут сеанса связи Владимир Марков и его радисты примут боевую информацию и иногда короткую сводку о ходе посевной или уборочной. В зависимости от времени года. Самую большую радость и интерес будут вызывать случайно затесавшиеся, очевидно по недосмотру дежурного политработника, результаты очередного тура футбольного чемпионата.
— Сергей, — негромко позвал старпома в штурманскую рубку Британов.
— Нам пора поворачивать на запад, надеюсь, на хвосте у нас пока никого нет. Мы и так уже отстаем от графика, — прокладывая новый курс, сказал командир. — Твоя вахта — с двенадцати часов дня до двенадцати ночи. Уверен, что управление лодкой не составит для тебя труда. Ты хорошо подготовлен.
Британов хотел вселить уверенность в каждого из своих подчиненных. Тем более в старпома. Ни в коем случае нельзя показать ему свои сомнения. Конечно, первое время придется спать не раздеваясь, чтобы в любую минуту быть готовым оказаться на своем месте на центральном.
Когда все будут считать, что он спит в своей каюте во втором отсеке, он будет внезапно появляться в разных местах, вызывая удивление и недовольство. Но так надо. Это же он заставит делать и старого деда Красильникова, хотя тот и без его указаний будет как привидение бродить по лодке. Скоро механик будет казаться вездесущим и все начнут терзаться вопросом — когда же он спит? Ну что ж, на то и щука в море, чтобы караси не дремали.
Британов ошибался нечасто. Но сейчас он ошибся дважды. Во-первых, дед Красильников из-за возникшей неприязни к Петрачкову будет стараться во время проверок побыстрее проскочить четвертый и пятый ракетные отсеки, а во-вторых — относительно чистоты своего хвоста.
Разведывательная подводная лодка ВМФ США класса “Стёрджен”, Баренцево море
— Сэр, наблюдаю поворот “Янки”, — обратился оператор сонара к командиру.
— Ты уверен?
— Так точно, сэр. Они двинулись в Норвежское море и увеличили скорость.
— Отлично! Старпом — приготовьте донесение в Норфолк. Русские идут в гости. Пусть подготовятся к встрече.
Информационный центр службы наблюдения ВМФ США, Норфолк, Виргиния
Компьютеры гораздо быстрее людей анализировали обстановку. Отпечатанная радиограмма с борта “Стёрджена” еще не успела лечь на стол Гейл Робинсон, как силуэты двух красных лодок изменили свое положение. Патрулирующая северный квадрат побережья США повернула носом на северо-восток, другая из Баренцева моря развернулась на северо-запад, чтобы, обогнув Скандинавию, сменить свою “подружку”.
Советские лодки у наших берегов? Подумаешь, какая важность. Мы следим за ними двадцать четыре часа в сутки.
Контр-адмирал Тед Шейфер, начальник разведки Атлантического флота США
К-219, Норвежское море, 9 сентября, день пятый
К-219 шла по своему курсу на глубине двухсот метров. Она находилась к югу от подводной горы Луиз-Бойд хребта Мона, практически на траверзе острова Ян-Майен. Здесь морское дно опускалось до глубин более трех тысяч метров, образуя Лофотенскую котловину. Но впереди ее поджидал Фареро-Исландский порог, который представлял собой не только естественный подводный барьер, но и мощный противолодочный рубеж.
— Есть что-нибудь? — спросил Британов, заглянув в рубку акустиков.
— Все по-прежнему. Горизонт чист, — ответил старший оператор. Он напряженно вслушивался в звуки моря, плотно прижав к голове большие черные наушники.
До сих пор все шло как по маслу. Британов вел К-219 так, как и полагалось управлять подводной лодкой — независимой, одинокой, затерявшейся в океанских просторах. И вот теперь ему предстояло совместное плавание.
Дверь, ведущая в штурманскую рубку, приоткрылась.
— До района встречи двадцать кабельтов, — напомнил Азнабаев. Его лицо по-прежнему сохраняло выражение озабоченности. Короткие черные волосы были мокры от пота и казались нарисованными. — Мы войдем в него через восемнадцать минут.
Британов был обеспокоен. Они приближались к полосе слежения SOSUS (Sonar Surveillance System) — акустическому заграждению, состоящему из тысяч чувствительных гидрофонов, рассеянных по морскому дну. Есть только два маршрута перехода из Баренцева моря в их квадрат в районе Бермудских островов, и оба этих прохода тщательно прослушиваются американцами. Обойти акустическое заграждение невозможно. Был, однако, способ, позволявший обмануть чувствительные датчики. В обиходе такая тактика называлась “под шумок”.
Британов должен был встретиться с обычным гражданским судном, следующим из Мурманска на Кубу. Его задача — на минимально безопасной глубине подвести свою лодку как можно ближе к его вращающимся винтам.
Теоретически транспорт “накроет” как покрывалом своим акустическим полем все-таки гораздо менее шумную К-219, и американские гидрофоны пропустят ее незамеченной.
Это была уловка столь же неприятная, сколь необходимая. Подводники предпочитают действовать в одиночку, затерявшись в открытом море, а не тащиться в хвосте у какого-то торгаша, не говоря уже о реальной опасности столкновения. Пока они плывут вместе, приходится быть в постоянном напряжении. Более того, быстрая и подвижная подводная лодка, как и самолет, движется в трех измерениях, и быть привязанной к медлительному, шумному судну для нее почти невыносимо. Будь другой способ обмануть акустические датчики, Британов непременно бы им воспользовался, но такого способа не было.
На этот раз их попутным “китом” будет советское грузовое судно “Ярославль”. Никто на нем не будет знать, что они эскортируют атомную подлодку. Даже капитан знает только одно — в течение сорока восьми часов он не имеет права менять курс и скорость своего судна.
Как только они пройдут опасную зону, “Ярославль”, груженный станками, возьмет курс на Кубу, а К-219 отправится к месту назначения в Саргассово море. Но пока что у акустиков не было никакого намека на “Ярославль”. Вероятно, он отклонился от рекомендованного курса. Да и что можно ожидать от допотопной посудины, определяющей свое место в океане по секстанту времен Колумба!
— Черт их побери! Куда они подевались? — возмутился даже Сергиенко. — Может, нам следует всплыть и поискать их в перископ или радаром?
— А может, лучше просто всплыть в надводное положение и полным ходом идти к Бермудам? — вспылил от такой глупости Британов. — Вы что, не понимаете — американцы только этого и ждут!
Британов поднялся с кресла и начал нервно вышагивать по отсеку.
Действительно, громыхающий “Ярославль” можно услышать за много миль, а любое всплытие под перископ ничего не даст, кроме возможного обнаружения.
