Пожилой мужчина с суровым лицом воина, в короткой тунике и с мечом на поясе, казалось, не замечал толпы, рассекая ее, как нож масло. Сопровождавшие его двое вооруженных людей вели за собой связанных парами шестерых рабов, одного взгляда на которых было достаточно, чтобы понять, что это не ремесленники и не землепашцы. Это были военнопленные солдаты с окраин империи, где велись бесконечные войны. Какая-то, возможно даже большая часть пленных солдат, став рабами, смирялась со своей участью, и кто-то из них становился хорошим ремесленником. Но была среди них такая категория людей, которую даже рабство не могло лишить достоинства и гордости. Такие солдаты, особенно из так называемых «варварских» народов, предпочитали умереть, нежели стать рабочей скотиной, и у них было только два пути – умереть от бича, отказавшись подчиняться, или умереть на арене цирка с оружием в руках.
Процессия приближалась, но стала забирать чуть в сторону, и Славиус понял, что в поле зрения мужчины с мечом он не попадает. Он раздумывал не больше секунды и, развернувшись, отвесил оплеуху стоявшему сзади рабу. Тот отпрянул назад и закричал от неожиданности. Проходящие мимо горожане останавливались, привлеченные шумом и ожидая развития событий. Какой-то мужчина с корзиной в руках радостно завопил:
– Дай ему сдачу, несчастный! – и заржал, предвкушая интересное зрелище.
Славиус пнул ногой корзину, выбив ее из рук зеваки, и на землю полетели фрукты и всяческая снедь. Толпа заволновалась, раздались громкие и гневные возгласы, требующие немедленно наказать раба. Оскорбленный горожанин хотел ударить Славиуса, но тот перехватил руку и держал ее, глядя перед собой в пустоту. Боковым зрением юноша видел, что суровый мужчина остановился, привлеченный шумом. Прибежавший торговец хлестнул бичом по плечам и спине, но ни один мускул не дрогнул на лице юноши. Славиус отпустил руку, и горожанин отошел назад, тряся занемевшей конечностью. От процессии отделился один из охранников и, жестом остановив поднявшего бич торговца, коротко спросил:
– Сколько стоит этот раб?
– Девятьсот сестерциев – чуть помедлив, втрое поднял цену торгаш. – Это как раз то, что вам нужно. Он, не поверите, убил двух взрослых рабов голыми руками.
– Здесь тысяча – охранник бросил на помост набитый серебром кошелек.
Торговец дрожащими руками оттиснул на восковой табличке свою печать, удостоверяя сделку, и передал покупателю, не сумев скрыть довольной улыбки. Еще бы, раб, за которого вчера не давали и двухсот сестерциев, сегодня продан за тысячу! Удачный, очень удачный день!
Служивый перерезал веревку на шее Славиуса и повернулся, бросив через плечо:
– Следуй за мной.
Еще не зная, куда приведет его очередной поворот судьбы, Славиус с облегчением двинулся за охранником.
Ланиста11 Мерсенна осматривал во дворе постоялого двора купленный товар перед отправкой в Рим, где у него была одна из знаменитейших в стране гладиаторских школ. Бойцов он всегда выбирал сам, не доверяя даже самым опытным тренерам. В прошлом боевой офицер, выйдя в отставку, он вложил все накопленные за годы службы сбережения в эту школу. В Риме было несколько школ, но благодаря упорству и расчетливости, Мерсенне удалось сделать свою одной из лучших и известных. Воспитанники его школы дрались на лучших аренах Рима со знаменитейшими гладиаторами и нередко побеждали. Не будучи выходцем из знатного рода Мерсенна, тем не менее, водил дружбу со многими влиятельными гражданами города. Богатым патрициям льстила дружба со знаменитым ланистой, что также способствовало развитию его дела.
Сорок новых бойцов, которых он отобрал здесь, в Остии, и столько же в Генуе, должны были восполнить потери в рядах гладиаторов, которые школа несла еженедельно. Сколько из них доживут до следующей весны – вряд ли половина, но некоторых из них ждет короткий миг славы.
Писарь громко зачитал устав, прослушав который, каждый должен был поставить подпись под документом, который гласил, что подписавший его вверяет свою жизнь школе и с этого момента считается мертвым, вследствие чего его убийство на арене не считается преступлением. Все сорок, кроме Славиуса и двух других подростков, не достигших совершеннолетия, не сомневаясь, и даже с радостью поставили крестики на восковой дощечке. После этой торжественной процедуры Мерсенна приказал отправлять новобранцев на речную пристань за городом, где ждала баржа – керкура, на которой отряд должны были доставить в Рим.
Казармы гладиаторов, вместе с другими постройками школы, образовывали двор, называемый перистиль, довольно обширный, размеры которого позволяли упражняться одновременно полутора сотням атлетов. Подростков, привезенных со взрослыми бойцами, поместили в отдельном помещении казармы, присоединив к остальным тринадцати несовершеннолетним воспитанникам. Вновь прибывшим после бани выдали одежду, простые холщовую рубаху и короткие, до колен, штаны.
Забросив полученное суконное одеяло на второй ярус грубо сколоченных нар, Славиус с товарищами отправился знакомиться с новым своим обиталищем. В перистиле, разбившись на пары или группы, гладиаторы упражнялись в боевых искусствах. Кто-то отрабатывал приемы владения и удары мечом или копьем, другие же оттачивали мастерство защиты. В другом месте тренер обучал молодых бойцов приемам борьбы и кулачного боя, причем делалось это в полную силу и у многих учеников были в кровь разбиты лица и руки.
Но особенно понравилось Славиусу в кузнице, где старый кузнец-перс приводил в порядок поврежденное в боях оружие и снаряжение. Как завороженный смотрел он на разогретый до красна бесформенный кусок металла, который под ударами небольшого молота приобретал изящную форму. Запах пота, горячего железа и еще чего-то, чему он не знал названия, волновал его и пробуждал какие-то неясные воспоминания. Кузнец, задержавшись взглядом на медном медальоне на груди юноши, сказал:
– Пообвыкнешь, приходи, я тебя научу понимать металл.
Все было прекрасно, люди, почти ежедневно встречавшиеся со смертью, были добры и веселы, строгий порядок и дисциплина давали чувство защищенности, но только ночью, слушая рассказы своих новых товарищей, Славиус начал понимать, в какую ловушку угодил. Избежав корабельного трюма, из которого не было выхода в жизнь, он попал, на первый взгляд, в более привлекательную, но не менее гибельную ситуацию.
Гладиаторы, большей частью военнопленные или преступники, приговоренные к смерти, были по своему положению ниже всех других рабов. За убийство невольника полагался хотя бы денежный штраф, возмещающий убытки владельца, тогда как убийство гладиатора, к тому же публичное, преступлением не являлось. Единственной задачей бойца было победить, чтобы выжить и через несколько дней вновь вступить в схватку с товарищем, с которым до этого момента делил еду и кров. Эта безжалостная мясорубка работала, перемалывая сотни жизней только лишь для потехи жадной до зрелищ, пресыщенной и развращенной римской знати и плебса, заодно принося несметные барыши устроителям кровавых пиршеств.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Верхняя Мезия – в 1в.н.э. римская провинция, административный центр – г. Наиссус
центурион – в римской армии – командир центурии, т.е. сотни, назначался из опытных солдат
контуберналиии – «сопалатники» полководца; зажиточные римляне, которые уклонялись от военной службы рядовыми и исполняли при полководце обязанности ординарцев
Ромейский – латинский, римский
Стило – заостренная палочка для письма на навощенной дощечке
Внутреннее море – Средиземное море
бирема – судно с двумя рядами весел
гортатор – начальник трюмной команды, состоящей из гребцов-невольников
Оптион, опцион – 1) заместитель центуриона; 2) младший офицер морской пехоты в римском флоте
Бархоут – пояс наружной обшивки у грузовой ватерлинии судна
Ланиста – владелец гладиаторской школы
