Миромир удивлялся тому, что не едет со свадебными дарами Фамир. Старику было известно, что Зарине посчастливилось спасти жизнь отважного воина, что юноша хотел прийти с дарами еще задолго до битвы с персами. Что же помешало ему? Может быть, Мадий позаботился о другой невесте? Может быть, Фамира ждала девушка из другого племени? Миромир послал к Мадию гонцов, чтобы тайком узнали истину. Каково же было удивление Миромира, когда он услыхал, что Фамира ждет китайская принцесса! Вот оно что! Мадий женит сына на китайской принцессе! Ищет богатства или знатности?
Это неожиданное сообщение так поразило Миромира, что он тотчас рассказал обо всем Зарине.
― Китайская принцесса? И Фамир женится на ней?
Вот как он мстит ей за ее гордость! Не хотела разговаривать! Прогнала прочь! Теперь у него другая невеста, из царства Чжоу. Теперь уж Фамир никогда не вернется к ней. Не будет восхищаться ее «меткой стрелой». Не попросит сыграть на лютне. Теперь ему будет играть другая, богатая, красивая, из далекого царства Чжоу. Как же теперь жить?
Всю ночь Зарина проплакала. А наутро обо всем рассказала матери. И мать, утешая Зарину, поведала ей печальную историю о сакской царевне.
― Это было давно, ― говорила она, перебирая длинные черные косы Зарины. ― Так давно, что не помнят об этом времени ни деды, ни прадеды. Сильным и могучим было тогда племя саков. Бесстрашно шли в битву сакские воины. И всегда вместе с ними, не страшась врага, шли в бой сакские женщины.
Это было во времена, когда... царствовал царь индийский Астибар. Между саками и мидянами велась долголетняя кровопролитная война. В то время царицей сакской была Зарина, женщина воинственная и красивая. Варваров соседних, которые хотели подчинить себе саков, покорила она силой оружия. Много заботилась она о народе своем, и народ любил ее.
Но случилось так, что умер муж Зарины, царь саков. А так как слава о Зарине дошла до дальних земель, то приехал к ней жених, знатный и богатый. Был то князь парфянский Мермер. Он предложил отделить Парфянское царство от мидян и объединить его под властью сакской царицы. Зарина согласилась и вышла замуж за Мермера.
Вскоре пошел войной на Мермера царь персидский. Зарина, как и прежде, принимала участие в битве. Она была ранена. Мидянин Стриангей настиг ее, стащил с коня и занес над нею меч. Поняла Зарина, что настал ее последний час, но ни слова не сказала врагу. Не просила пощады, только в глазах ее была безмерная печаль.
Но в тот миг, когда Стриангей поднял меч, у Зарины свалился шлем с головы, и увидел мидянин женщину, столь красивую и пленительную, что дрогнула его рука. Он опустил меч и промолвил: «Ты прекрасна, я дарю тебе жизнь!» Зарина вернулась домой.
Год спустя случилось так, что мидянин Стриангей попал в плен к Мермеру. Мермер был жестокий человек, он обрек мидянина на смерть. Узнав об этом, Зарина стала просить пощады для пленника. Она напомнила мужу о том, что Стриангей в свое время даровал ей жизнь. Но Мермер был неумолим.. Он отличался необыкновенной жестокостью. Тогда Зарина приказала телохранителям убить Мермера и освободить из плена Стриангея. Вслед за тем она отдала Парфию мидянам, а земли саков отделила и оставила под своей властью.
Стриангей, полюбивший Зарину, собрался навестить ее в столице сакского царства Роксанаки. Полюбила Стриангея и Зарина. И, когда дошла до нее весть о прибытии Стриангея, она выехала к нему навстречу, приняла с великой радостью, обняла и поцеловала при всем народе и даже пересела в его колесницу.
Когда прибыли они в Роксанаки, устроила Зарина в честь Стриангея пиршество. Сама наполнила заморским вином золотые чаши, сама подала ему блюдо с молодым оленем, убитым ею на охоте. Стриангей долго не решался сказать Зарине о своей любви. Но, когда выпил из золотой чаши крепкого вина, перед глазами его ожил образ пленницы. И казалось ему, что перед ним не величественная царица в золотой короне, в жемчужном ожерелье, а та прекрасная пленница, что гордо ждала своей смерти и не молила о пощаде. Он видел ее распустившиеся волосы и глаза, полные скорби. И тогда Стриангей решился. Он сказал Зарине, что любит ее и что без нее жизнь ему не нужна. Он молил ее покинуть Роксанаки и уйти с ним в его страну.
И я люблю тебя, Стриангей, ― ответила Зарина. ― Я полюбила тебя в тот час, когда ты, враг мой, даровал мне жизнь, пощадил меня, хоть я и не просила пощады. Я доказала свою любовь к тебе вот этим пиршеством и встречей, какую никогда никому не оказывала. Но мы должны жить в разлуке, Стриангей. Я была бы достойна презрения, если бы согласилась поехать к тебе. Ты вернешься к жене своей Рете, дочери царя Астибара, женщине красивой и достойной. Ты был крепок духом в битвах с врагами, будь же крепок духом и в минуту испытания. Не губи своего доброго имени. Мы и в разлуке будем друзьями». Стриангей простился с Зариной, но не покинул ее царства. Он написал ей о своей вечной любви и казнил себя собственным мечом. Вот какой была сакская царица Зарина! ― сказала мать. ― Прославилась она не только умом своим и бесстрашием: благородство и справедливость украсили ее и сделали еще прекрасней в глазах людей. Да сохранят боги память об этой женщине.
Зарина восхищенно смотрела в глаза матери, когда-то живые и ясные, а сейчас уже потухшие и слезящиеся.
― Вот почему вы назвали меня Зариной! ― прошептала девушка.
Но мать, словно не расслышав дочери, продолжала:
― Давно это было, но память о царице Зарине живет, и мы дали тебе ее имя, чтобы ты была такой же смелой, умной и благородной, как она.
― Я запомню это, ― обещала Зарина.
― Надо быть смелой и гордой, ― говорила мать, вглядываясь в красивое смуглое лицо дочери. ― Зарина казнила Мермера за его жестокость, а вот не ушла к любимому Стриангею, потому что была гордой. Такими должны быть сакские женщины, так они созданы богами.
* * *
В долине Яксарта снова все оживилось, как бывало всегда после битвы. Охотники ушли на промысел зверя, воины принялись мастерить повозки, налаживать упряжь, выделывать кожи, ставить новые шатры. Девушки расшивали пестрыми цветами войлочные ковры, пряли тонкие мягкие ткани из шерсти. А Зарина не знала, куда себя девать. Фамир не шел со свадебным да-рами. Значит, забыл. Значит, пленила его китайская принцесса.
«А ты не печалься, Зарина, недостойно дочери вождя слезы проливать», ― говорила сама себе девушка. Но печаль глубоко засела в сердце. Как вытащить это жало?
― Время излечит твой недуг, ― уговаривала мать.
«Уйду-ка я в степь, в табуны, буду объезжать горячих, непокорных коней, ― решила Зарина. ― Там забудется печаль, пройдет обида...»
Хорошо было в степи под ясным синим небом, среди душистых трав. Хорошо было объезжать непокорных коней, приручать их, подчинять их своей воле. Зарина просыпалась вместе с солнцем, вскакивала на коня, водила табун на водопой, объезжала пастбища, присматривала за резвыми жеребятами. Она охотно помогала женщинам готовить кумыс и вместе с ними таскала кобылье молоко в больших ведрах, сделанных из овечьих шкур. А ночью, когда все укладывались спать, девушка любила сидеть у костра вместе со старым табунщиком Шираком.
― А помнишь, ― рассказывал Ширак, ― тебе было не больше пяти лет, ты играла с ребятишками под повозкой, а я прискакал на рыжем горячем коне... Ты высунула голову из-за колеса и с любопытством посмотрела снизу вверх на моего коня. Тут я схватил тебя и посадил в седло. Ты не расплакалась, не растерялась, а вцепилась в гриву коня своими маленькими ручонками и стала сердито понукать его. Видно было, что не впервые села на коня. И конь понес тебя по степи... Мы все смотрели, что будет ― не свалишься ли, не разобьешься ли?.. Ничего, не разбилась. А когда конь вернулся к повозке, ты не захотела сойти на землю. Расплакалась! Мы тогда решили, что из тебя выйдет хорошая наездница.
― Кажется, вышла? ― смеялась Зарина.
Так, вспоминая детство, Зарина забывала свою печаль. А когда собирались у костра молодые табунщики и проводили вечера в песнях и плясках, она вместе с ними веселилась от всей души. Зарина очень любила танец «Укрощение коня». Юноши и девушки становились в круг и медленно двигались по солнцу. Плясать против солнца считалось грехом. И вот, двигаясь по солнцу, они пели протяжную песню. А потом танцоры выходили в круг и принимались укрощать невидимого коня. Хорошо у них получалось. И весело, и смешно.
До поздней осени Зарина не покидала табуны. Она все реже вспоминала о Фамире, но где-то глубоко в сердце жила мысль о нем.
Как ни старался Фамир забыть о Голубом Цветке и думать только о Зарине, мысль о странной хрупкой девушке из далекого царства Чжоу не покидала его ни днем, ни ночью. Словно какая-то колдовская сила влекла его к белому шатру, где звучали нежные струны лютни и совсем особенный тоненький голосок выводил слова незнакомой песни. Ему запомнился аромат благовоний, он представлял себе ее 1рациозные, плавные движения, совсем особенные. Она не походила на быстрых, резких и угловатых сакских девушек.
