— Мадам, я благодарю вас за многолетнюю службу при моей дорогой супруге. Соответствующее вознаграждение вам, разумеется, будет выплачено, так пожелала королева в своем завещании. Но о том, что вы должны оставаться в Штутгарте, там ничего не говорится. Я думаю, вам лучше вернуться в Россию, и чем скорее — тем лучше.
«Вот и решился вопрос о том, где мне доживать остаток жизни… Довольно большой остаток, если я вернусь туда, откуда была прислана… Что ж, значит, так тому и быть».
— Благодарю вас за все ваши милости, ваше королевское величество, — произнесла она, склонившись в низком реверансе. — Ваше пожелание для меня закон. Через три дня, а может быть, и раньше, я покину не только Штутгарт, но и королевство.
Вильгельм только сухо кивнул. Аудиенция была закончена. Мария сделала еще один реверанс — уже у двери, и выскользнула из королевских покоев…
Через два дня Мария исчезла. Никто не видел, чтобы она уезжала, ни одна из служанок не помогала ей собираться. Только ближе к вечеру садовник нашел у дальнего пруда в парке аккуратно сложенную одежду Марии Алединской и записку, придавленную камнем.
«Я ухожу, не ищите меня».
Тем не менее, ее искали — в этом самом пруду, но тщетно. Правда, другой садовник уверял, что вечером, накануне исчезновения госпожи Марии, он видел, как две фигуры, закутанные в длинные плащи, проскользнули мимо него к гроту в глубине парка. Уже темнело, и он побоялся следовать за ними…
Но садовнику, разумеется, никто не поверил. Да и при чем тут были какие-то фигуры? Верная наперсница королевы не выдержала вечной разлуки со своей любимицей и последовала за ней. Тело в пруду, правда, так и не нашли, но… скорее всего, недостаточно усердно искали.
В этот год зима была очень морозной. Холод вместе с обильным снегом пришел в середине января и держался чуть ли не до марта — небывалая погода для Вюртемберга. И если кто-то не мог вспомнить, когда умерла «красавица Като», достаточно было сказать:
— Это было в ту ужасную, нескончаемую и ледяную зиму…
А в России Екатерину Павловну забыли так же быстро, как и ее старших сестер. Она была всего лишь четвертой дочерью императора.
Мало кто понимал, что она была еще и одной из великих дочерей России.
После смерти Екатерины Павловны осталось четверо ее детей. Два сына теперь были круглыми сиротами. При матери они воспитывались рядом со Штутгартом в тихом городке Канштадте. Маленькие принцы Ольденбургские жили здесь в небольшом доме, отделанном без всякой роскоши. Мать-королева старалась, чтобы сыновья не забывали русский язык, хотя они и воспитывались в вере своего отца-лютеранина.
После смерти Екатерины Павловны десятилетний Александр и восьмилетний Петр уехали в Ольденбург, чтобы продолжить образование на родине своих предков. Их опекуном стал дед — великий герцог Петр-Фридрих-Людвиг.
Отчим — король Вильгельм Вюртембергский — тоже следил за воспитанием сыновей своей покойной супруги. Он переписывался с дедом мальчиков, а они регулярно сообщали ему о своих детских радостях и печалях, о своих успехах в учебе. Каждые два года оба принца ездили в Штутгарт, чтобы увидеться с сестрами, принцессами Марией и Софией.
Следила за воспитанием внуков и русская (точнее, петербургская) бабушка: воспитатель принцев Кизер должен был регулярно сообщать Марии Федоровне об успехах мальчиков в науках, а также об их поведении. Внуки писали письма в Россию по-русски и по-французски: Мария Федоровна не хотела, чтобы ее внуки онемечились (хотя сама была немка).
Принцы росли, стали юношами с достойными манерами и широкими интересами. Принц Петр Ольденбургский проявлял склонность к наукам и уже начал усердно заниматься юриспруденцией и логикой в объеме факультета германского университета. Но вдруг в 1829 г. на него обрушилось несчастье — его брат Александр, друг и товарищ по детским играм, по учебе, внезапно скончался.
Петр Ольденбургский в прямом смысле остался полным сиротой. В конце 1830 года, после смерти вдовствующей императрицы Марии Федоровны, Николай I вызвал восемнадцатилетнего племянника в Россию. Принц был зачислен на военную службу в Преображенский полк.
Петр Георгиевич Ольденбургский впоследствии честно служил родине своей матери. Он много сделал на ниве образования: был членом Совета военных учебных заведений, затем председательствовал в Совете женских учебных заведений, много работал в «Ведомстве императрицы Марии», был попечителем петербургских гимназий…
По инициативе принца Ольденбургского были открыты педагогические курсы для женских гимназий Санкт-Петербурга. Он был попечителем и знаменитого Александровского лицея (бывшего Царскосельского), интересовался творчеством его самого знаменитого выпускника (после смерти принца в его бумагах был найден перевод на французский язык «Пиковой дамы» А.С.Пушкина).
Среди всех этих замечательных трудов несомненно выделяется одно событие — создание в 1835 г. Училища правоведения, которое разместилось в принадлежавшем Ольденбургам знаменитом Мраморном дворце на Марсовом поле. Деньги на училище принц Петр Георгиевич пожертвовал, продав в казну принадлежавший его матери Аничков дворец.
При училище была церковь в память великомученицы Екатерины, небесной покровительницы великой княгини. В этом же храме хранились и знамена, принадлежавшие батальону, созданному Екатериной Павловной в 1812 г. (Среди самых известных воспитанников училища, не ставших, правда, юристами, — композитор Чайковский, поэт Апухтин…)
У принца Петра Георгиевича Ольденбургского и его жены принцессы Терезии Нассауской (их венчание состоялось в 1837 г. в городке Бибербахе, в Вюртемберге, в присутствии отчима, короля Вильгельма) было восемь детей. Один из сыновей, Александр, женился на внучке Николая I Евгении Максимилиановне Лейхтенбергской. Все Ольденбурги честно, в традициях их деда и отца, служили России и некоторые из них оставили в истории родины заметный след, особенно в области науки.
Дочери Екатерины Павловны и Вильгельма Вюртембергского выросли, вышли замуж. Младшая, принцесса София, стала королевой Нидерландов, выйдя за своего двоюродного брата принца Оранского, сына Анны Павловны. Мужем старшей дочери Екатерины Павловны, принцессы Марии, стал, по странной игре судьбы, сын графа Нейперга Альфред.
Странной потому, что граф Нейперг, овдовев сам, женился на вдове Наполеона (некогда хотевшего посвататься к Екатерине Павловне) Марии-Луизе. А поначалу он был «приставлен» к ней в качестве гофмейстера в ее загородном дворце под Веной, где она жила в уединении вместе с сыном.
Во времена Венского конгресса графиня Эдлинг видела Марию-Луизу, маленького сына Наполеона и графа Нейперга, «которому все во дворце подчинялось»: «Я никогда не встречала человека с более странной наружностью: волосы льняного цвета, краснокожий, с черной повязкой на глазу; и при всем этом своеобразная привлекательность, благодаря которой он славился своими успехами среди женщин». Не устояла и не слишком долго сопротивлялась и бывшая императрица, а теперь принцесса Пармская Мария-Луиза, здоровая, статная, задолго до официального брака ставшая женой своего же гофмейстера.
Супруг Екатерины Павловны король Вильгельм I на следующий же год в третий раз женился на своей подданной, 20-летней дочери герцога Вюртембергского принцессе Паулине, родившей ему сына Карла, будущего короля Вюртембергского, и двух дочерей — принцессу Августу и принцессу Екатерину.
Со смертью Екатерины Павловны традиция династических браков русского императорского дома с вюртембергским не прервалась. В Штутгарт были выданы замуж племянница Екатерины Павловны Ольга Николаевна и внучка Николая I Вера Константиновна.
Ольга Николаевна стала королевой Вюртембергской после смерти короля Вильгельма, так как была женой его сына, наследного принца Карла. В книге ее воспоминаний «Сон юности» Ольга Николаевна описывает жизнь и характеры членов вюртембергской королевской семьи.
Первое такое описание относится к 1838 году, когда Николай I с женой и детьми поехал в Берлин, чтобы показать королю Фридриху-Вильгельму III его младших русских внуков. Король был уже стар, он умер через два года, и хотел успеть повидать детей своей дочери.
После Берлина император с семьей отправились в Вюртемберг, где посетили короля Вильгельма в его замке Фридрихсхафен. Ольга Николаевна пишет о приеме в честь русских гостей:
«Там были королева (Паулина), еще очень красивая женщина, и две ее дочери, причем младшая, Екатерина, прелестная и очень женственная.
Наследному принцу Карлу (впоследствии моему мужу) было пятнадцать лет. Это был симпатичный мальчик с интересным, но грустным лицом. Его отец, отличавшийся трудным характером, относился к нему не хорошо… Все были довольно молчаливы, не было уюта и чувства симпатии друг к другу… Папа был счастлив поскорее уехать оттуда…»
