– Жан, Жан, ты сошел с ума! – прошептала Флоретта.
– Нет, в первый раз за долгое время я в своем уме. Сражаться – вот мое métier[72], сражаться, а не подчиняться. Любимая, дай мне сюртук, мою трость и пистолеты. Марианна, – порох и пули, ты знаешь, где я их держу. Заверни во что-нибудь, потому что начинается дождь.
Он крепко поцеловал Флоретту.
– Робеспьер в Отеле де Виль, – сказал он. – Сегодня ночью добрые люди должны покончить с его тиранией раз и навсегда. Думаю, любимая, мы победим, но если нет…
– Тогда я расскажу нашему сыну, что его отец был храбрый человек и галантный джентльмен, который умер не так, как другие – привязанные к доске, запачканной кровью трусов!
– Флор! – задохнулась Марианна. – Как ты можешь говорить такое?
– Потому что это правда, – с ликованием выкрикнула Флоретта, – только потому, что это правда!
А Жан уже гремел башмаками вниз по лестнице.
Всю оставшуюся часть ночи Флоретта просидела, не обращая внимания на неудобство для своего раздавшегося тела, прислушиваясь к шуму за окном, пока не наступил рассвет и она не почувствовала тепло солнечных лучей на своем лице, а она все продолжала сидеть, не двигаясь, ожидая, слушая, как вдалеке возникла волна ликования, все нараставшая, становившаяся все громче, пока не достигла их дома, и за топотом бегущих ног до нее донеслись крики:
– Он мертв! Он мертв! Тиран убит, с Террором покончено!
Тогда она поднялась, стала медленно спускаться по лестнице и смешалась с толпой. Теперь она все узнала: как умер визжащий Робеспьер, как Конвент уже принял закон об освобождении всех узников, брошенных в тюрьму во время Террора.
“Значит, – подумала она, – Жану надо было только дождаться, и он все равно был бы освобожден. Но выжидать – это для трусов, а мой Жан настоящий мужчина! Я рада, что он не стал выжидать, что он силой вырвался из тюрьмы, принял участие в том, что происходило, что он своими большими руками перевернул мир! Такие сильные руки у моего Жана, такие сильные, такие нежные…”
Потом она услышала его хохот, перекрывающий гул толпы, и его крик “Флоретта!” и бросилась со всех ног на этот зов.
Дерьмо (фр.)
Бешеный (фр.)
Барщина (фр.), тягловый налог (фр.), налог на доход с наследства (фр.), налог на рыбную ловлю и производство вина (фр.).
Вперед! (фр.) Первая строка песни, которая в начале Великой французской революции стала боевой песней восставших.
Мой друг (фр.)
Черт возьми! (фр.)
Ад, проклятье! (фр.)
Королевский указ о заточении без суда и следствия (фр.)
Temps Forcat – каторжник на срок (фр.)
Телячья отбивная, мясо в мадере (фр.)
Жалобы и наказы (фр.)
Мой Бог (фр.)
Карета (фр.)
Будуар (фр.)
Кабак (фр.)
Птичка, девка (фр.)
Бедный (фр.)
Проклятье! (фр.)
Вечеринки (фр.)
Ясновидящая (фр.)
До свидания (фр.)
“К вящей славе народа”, “Из бездны воззвав дворянства и духовенства”, “Страстная неделя, или Жалобы третьего сословия” (фр.)
Мой брат (фр.)
Заранее, изначально (лат.)
Курочки, шлюхи (фр.)
Согласен (фр.)
Да здравствует депутат! (фр.)
Друзья мои (фр.)
Да здравствуют граждане-солдаты! (фр.)
Черт возьми! (фр.)
Личный кодекс (фр.)
Блеск (фр.)
Не так ли, ведь правда? (фр.)
Клянусь честью (фр.)
Склады жандармерии (фр.)
Чертовщинка (фр.)
Спокойной ночи, мой Жанно (фр.)
Будь ты проклята! (фр.)
Бедняжка (фр.)
Ты что, идиот? (фр.)
Ты, несчастное животное (фр.)
Решетка сточной канавы (фр.)
Будь я проклят! (фр.)
Старина (фр.)
Особняк (фр.)
Черт побери! (фр.)
Галльский петух (фр.)
Санкюлот (фр.)
Храбрецы (фр.)
Попала в цель (фр.)
Добрый вечер, месье (фр.)
Старина (фр.)
К сожалению (фр.)
Черт побери! (фр.)
Желаю успеха (фр.)
Мой маленький буржуа (фр.)
Шваль, чернь, люмпены (фр.)
Клакеры (фр.)
Бедняжки (фр.)
Ну, что скажете, зеваки! (фр.)
До скорого (фр.)
Щегольская (фр.)
С молоком (фр.)
Право же! (фр.)
Австриячка, иностранка (фр.)
Пожалуйста (фр.)
“На службе милосердия” (фр.)
Дорогая (фр.)
Вязальщицы на спицах (фр.)
Отсрочка (фр.)
Первый этаж (фр.)
Профессия (фр.)
