Даже беглое перечисление показывает, что алгонкинские племена всегда играли видную роль в истории северо-восточной части Североамериканского континента. Ведь и до сих пор названия алгонкинских племен и другие, алгонкинские наименования носят десятки городов и даже штатов США, начиная с Манхэттана в Нью-Йорке и кончая известнейшим курортом западного полушария - городом Майами во Флориде. Из алгонкинских языков взяты также названия Чикаго, Миссисипи, Миссури и т. д. Алгонкинского происхождения и большинство индейских слов, которые люди обычно знают, начиная с томагавка и кончая вампумом, вигвамом, скво, мокасинами, тобогганом и т. п. Из алгонкинских племен американского востока, живущих южнее ирокезов, особого внимания заслуживают делавары. Они были одним из первых североамериканских индейских племен, с которыми белые вошли в соприкосновение; как раз с ними в 1682 году заключил «договор» знаменитый Пени, имя которого сейчас носит американский штат Пенсильвания. Алгонкинские делавары принадлежали также к числу первых североамериканских индейских племен, которые еще до прихода белых создали собственную систему письма. Письмо это было пиктографическим. Из делаварских литературных произведений выделяется «Валам Олум» («Красная запись»), содержащая изложение основных алгонкинских легенд от сотворения мира и потопа (с рассказом о нем мы встречаемся у множества индейских племен всех Америк) до прихода индейцев к реке Делавар. Хроника записана 184 знаками на древесной коре. Вероятно, она должна была служить неким «конспектом» для выступления.
Наряду с делаварами (сами себя они называли лени ленапе, буквально - «настоящие люди») важнейшую роль в послеколумбов период истории алгонкинских племен этой части востока Северной Америки играли члены так называемой Конфедерации Повхатана, объединявшей в XVI и XVII веках алгонкинские племена нынешней Вирджинии. Американисты назвали эту конфедерацию именем верховного вождя союза вирджинских племен Повхатана, в годы правления которого впервые налаживаются широкие сношения между алгонкинскими индейцами Вирджинии и британскими поселенцами. Конфедерация Повхатана была тогда настолько сильной, что англичане вынуждены были сами, по собственной инициативе признать (случай в истории колониальной Америки совершенно исключительный) право Повхатана на владение Вирджинией и в качестве символа признания даже прислали ему из Лондона королевскую корону. Позднее Лондон принимал дочь Повхатана - прекрасную Покахонтас, которую индейский правитель выдал за британского дворянина. Очаровательная «принцесса» Покахонтас вызвала восхищение в светских кругах Лондона. Английские художники писали ее портреты. Через несколько лет индейская принцесса заболела туберкулезом и умерла. Со смертью прекрасной Покахонтас окончилось перемирие между вирджинскими алгонкинскими племенами и англичанами. Воины конфедерации, руководимые теперь новым правителем - Опеканканухом, участвовали во многих битвах, но в конечном счете союз алгонкинских племен был побежден, и Конфедерация Повхатана распалась.
В борьбе против колонизаторов отличилось еще одно алгонкинское племя, населяющее эту часть нынешних Соединенных Штатов, - шауни. Из племени шауни вышел и прославленный вождь Текумсе, вероятно, самый выдающийся герой освободительной борьбы североамериканских индейцев.
На юго-востоке, у берегов Мексиканского залива, и в глубине континента, главным образом по нижнему течению реки Миссисипи, мы находим важную группу индейских племен, которую американисты иногда обозначают термином - юго-восточные индейцы. С этими племенами, принадлежавшими преимущественно к мускогской языковой группе (племена крик, чоктав, чикасав и другие), встретились впервые французы и англичане, посетившие американский юго-восток. Внимание первых европейцев они привлекли не случайно. Пропитание юго-восточным индейцам доставляли хорошо возделанные поля, на которых они выращивали кукурузу бобы, тыкву и табак. Они собирали грибы и каштаны, особенно любили черепашьи и птичьи яйца. Жили они в больших, прекрасно построенных деревнях, окруженных оградой (первые европейцы часто именовали их городами). В центре такого «города» (состоявшего из нескольких десятков так называемых «длинных домов») была площадь, где размещались «ратуша» и еще три «административных здания». Эта центральная площадь, своего рода индейская «агора», играла значительную роль в жизни «города» юго-восточных индейцев. Здесь происходили все важные совещания, совершались публичные религиозные обряды, и прежде всего ритуальное празднество, носившее название «Танец зеленой кукурузы» и длившееся четверо, а иногда даже восемь суток. Хотя основной единицей общественной организации у юго-восточных индейцев, как правило, являлась отдельная деревня, уже в историческую эпоху они создают союзы племен, конфедерации, из которых самой значительной была так называемая Крикская конфедерация, возникшая в середине XVIII столетия. До изгнания криков за Миссисипи она объединяла 50 «городов», обитатели которых говорили на шести различных языках.
С культурой юго-восточных индейцев американисты знакомы лишь в самых общих чертах. Дело в том, что до XVII века этих индейцев пытались истребить французы и англичане, а когда образовались Соединенные Штаты все мускогские племена были согнаны со своей территории и переселены далеко на запад. Напомним также, что, кроме земледельческих племен мускогской языковой группы, первые белые, появившиеся на юго-востоке обнаружили иные, отличавшиеся в языковом отношении племена, например племя тимуква во Флориде, читимача в современной Луизиане и другие Можно предположить, что индейцы этих племен-потомки коренного индейского населения юго-востока, которое было побеждено мускогскими пришельцами. В пользу такого предположения говорит и тот факт, что все мускогские племена юго-востока в своих преданиях единодушно рассказывают о том, что некогда они покинули свою древнюю родину на северо-западе, за великой рекой, и после долгих странствии добрались до юга. На юго-востоке первые (французские) путешественники обнаружили одну из удивительнейших индейских групп Северной Америки. Рослые, полные достоинства натчи резко отличались от остальных индейцев Северной Америки. Первым европейцам натчи казались осооенно красивыми. В них видели воплощение античного идеала красоты, перенесенное в Новый Свет. Натчи действительно заботились о своем внешнем виде, о гармоническом развитии тела. Головы младенцев искусно деформировали, следили за прическами и т. д.
Жители натчийских городов жили в красивых домах четырехугольной формы. По соседству с городами располагались тщательно возделанные поля этих замечательных земледельцев. Над каждым городом возвышались два искусственных земляных кургана, которые американисты называют маундами. На первом из них находилось главное городское святилище, где поддерживался священный вечный огонь, на другом - роскошное жилище «Большого солнца». Это был властитель натчей, поклонение ему, его исключительные права - все это особенно заинтересовало еще первых французских поселенцев. Ни у одной другой группы, ни у одного другого племени североамериканских индейцев мы не встретим подобных «королей» или «властителей». Большое солнце куда более напоминает нам инку южноамериканского Тауантинсуйу. По представлениям натчей, их верховный владыка был кровным братом Солнца. А потому каждый день перед рассветом правитель выходил из роскошного дома на кургане, чтобы указать своему божественному брату путь, которым ему следует шествовать по небу, с востока на запад. Однако Большое солнце, собственно, и сам был для индейцев богом. Его культ поддерживали жрецы. Здесь уже настоящие жрецы, а не колдуны и не шаманы. После смерти Большое солнце возвращался на небеса, чтобы и оттуда заботиться о благополучии своего народа. И все же смерть каждого Большого солнца была подлинной «национальной трагедией». Многие индейские мужчины убивали своих жен и детей, а часто и самих себя, чтобы сопровождать Большое солнце на пути в загробный мир и служить ему там, как на земле. И наоборот - если у правящего Большого солнца рождался наследник, все натчи принимались искать среди своих детей младенцев того же возраста, чтобы те, когда вырастут, могли служить своему высокочтимому сверстнику. При жизни Большое солнце руководил всей деятельностью натчей. Он - а уже не племенной совет - издавал законы и был, собственно, владельцем всего движимого и недвижимого имущества натчей, господином над их жизнью и смертью. Правда, ему помогал некий совещательный орган, составленный из местных вождей. Кроме того, Большое солнце назначал всех главных предводителей племени: двух военачальников, двух послов, которые по повелению Большого солнца объявляли войны и заключали мир, четырех устроителей празднеств и, наконец, двух своего рода «министров общественных работ».
