Но старик не ответил на вопрос; он лишь покачал головой, лукаво посмотрел на них и пробормотал себе в бороду, что он не настолько глуп, чтобы не знать, что такого рода люди — похуже троллей. Затем он поднялся и, не мешкая, покинул их.
— Через семь недель я задам пир. — сказал ему Орм, когда он садился на лошадь, — и, если ты окажешься в этих краях, я с радостью приму тебя. Ибо может случиться так, что ты оказал мне хорошую услугу.
Глава третья
О незнакомцах, которые приехали с солью, и о том, как король Свейн потерял голову
На следующий вечер незнакомцы, о которых предостерегал Оли Солёный, прибыли в Гронинг. Начался дождь, и люди на конях остановились неподалёку от ворот, в то время как один из них спросил Орма, добавив, что они ищут ночлега. По приближении незнакомцев собаки принялись лаять, и Орм подошёл к воротам вместе с Раппом, отцом Вилибальдом и пятью домочадцами. Все, кроме отца Вилибальда, были хорошо вооружены. Незнакомец, который обратился к ним, был высоким худым человеком, облачённым в широкий плащ. Он отёр мокрое лицо и сказал:
— Не годится в такой дождь разъезжать торговцам, ибо кожаные мешки и тюки могут промокнуть. У меня на лошадях — мешки с солью и сукном, которые испортятся от сырости. Поэтому, хоть вы и не знаете меня, Орм, я прошу пустить меня и моих людей на ночлег, дабы сохранить товар. Я не проходимец, зовут меня Остен, сын Угги, я потомок Грима Длинного из Ористада в Финнведене. Братом моей матери был Стюр Мудрый, который известен всем.
Пока он говорил, Орм внимательно приглядывался к нему.
— С тобой много людей, — промолвил он.
— Иногда я думаю, что их слишком мало, — ответил Остен. — Ибо товары мои дороги, а это не самые безопасные края для бродячих торговцев. Но пока всё шло хорошо, и я надеюсь, что так и будет продолжаться. Быть может, в моих мешках найдётся что-нибудь, что вы или ваша жена захотите купить.
— Ты крещён? — спросил отец Вилибальд.
— Конечно, нет! — возмущённо ответил Остен. — Ни я, ни мои товарищи. Мы все честные люди.
— Твой язык сослужил тебе плохую службу, — сказал сурово Орм. — Мы все здесь — крещёный люд, а человек, который задал тебе вопрос, — священник.
— Трудно ожидать от каждого незнакомца, что он будет осведомлён об этом, — примирительно ответил Остен. — Но теперь я вспомнил, что человек, которого я встретил по пути, поведал нам о попе, живущем в вашем доме. Но у меня это вытеснилось из памяти тем, что он рассказывал о вас, Орм, о вашей славе, гостеприимстве и доблести в бою.
Дождь сделался ещё сильнее, и где-то вдалеке громыхнул гром. Остен взглянул на свою поклажу, и во взгляде у него мелькнуло беспокойство. Его люди спешились и стояли теперь спиной к ветру, накинув плащи на головы.
Рапп усмехнулся.
— Вот и подвернулся случай купить соль по дешёвке, — сказал он.
— У тебя наверняка достойные предки, смоландец, — промолвил Орм, — и я не хочу думать о тебе ничего дурного, но согласись, что опасно пускать на ночь в дом двенадцать вооружённых человек. Я бы не выказал негостеприимства, но мне думается, что ты не можешь упрекнуть меня в нерешительности. Но я предлагаю тебе выбрать: либо ты уезжаешь и ищешь ночлег в другом месте, либо ты вступаешь на мою землю и ночуешь со своими людьми у меня в бане, но сперва вы все сложите оружие у ворот.
— Это трудное условие, — сказал Остен. — Ибо если я сделаю второе, то я отдаю себя, своих людей и своё добро тебе в руки, а не всякий пойдёт на это. Но я полагаю, что ты слишком могущественный предводитель, чтобы поступить со мной вероломно. А я нахожусь в таком положении, что не могу не принять твои условия. Поэтому пусть будет так, как ты требуешь.
Сказав это, он вынул меч из-за пояса и протянул Орму. Затем он обернулся к своим людям и приказал им поспешить и перетащить товары в сухое место. Они немедленно подчинились ему, но каждый должен был положить своё оружие у ворот, прежде чем ему позволили войти. Лошадей стреножили и отпустили пастись на траве у реки. В это время года им не угрожали волки.
Когда всё было сделано, Орм пригласил незнакомцев разделить с ним пищу. После еды он договорился с Остеном о соли и сукне, и тот показался ему человеком, с которым можно иметь дело, ибо он запросил за свои товары не больше, чем того можно было ожидать. Во время сделки они сидели и пили как друзья. Потом Остен сказал, что он и его люди утомились после долгой дороги, учтиво поблагодарил за щедрый стол, и они удалились на покой.
Снаружи бушевала буря, и спустя некоторое время из хлева донеслось мычание скотины. Рапп и старый пастух вышли из дома взглянуть, не испугались ли звери и не сломали ли засовы. Было уже темно, но иногда всё озарялось вспышками молнии. Рапп и пастух тщательно осмотрели хлев и нашли его в целости и сохранности. Вдруг тонкий голос спросил из темноты:
— Ты Рыжий Орм?
— Нет, — ответил Рапп. — Но я второй после него в доме. Что тебе от него нужно?
Сверкнула молния, и они увидели мальчика, которого привезли с собой торговцы.
— Я хотел спросить его, сколько он мне заплатит за свою голову, — сказал мальчик.
Рапп быстро наклонился и схватил его за плечо.
— Какого рода товаром ты торгуешь? — спросил он.
— Если я расскажу ему всё, что знаю, быть может, он даст мне что-нибудь за мою осведомлённость, — ответил мальчик. — Остен уже продал его голову королю Свейну и приехал сюда лишь за тем, чтобы забрать её.
— Идём со мной, —
