Георгий Марков - Старый тракт (сборник)

Сторожко озираясь, присматриваясь к просеке в лесу, Виргиния Ипполитовна увидела впереди громадную березу, изогнувшуюся дугой над дорогой.

«Вот она и скоба на чертеже!» — догадалась Виргиния Ипполитовна. Под самым изгибом березы она остановила коня, взяв лопату, принялась раздвигать не сопревший еще прошлогодний бурьян. И вдруг увидела на стволе березы крест, прорубленный топором по жесткой, местами почерневшей кожуре дерева. А в трех шагах от корневищ, обнаживших свои могучие узлы, скрепивших березу с земной твердью, открылся ее взору холмик, покрывшийся уже зеленой травкой.

— Валерьян! Это я к тебе пришла! Я пришла. Вира! — закричала она, встала на колени, обхватила холмик раскинутыми руками и, сотрясаясь всем телом, громко зарыдала.

С этой минуты она потеряла счет времени. Она лежала на земле и слышала над собой суровый голос Валерьяна. Он судил ее страшным судом ненависти и презрения.

…Ефрем Маркелович, появившись ранним вечером дома, в ярости ударил Харитона, обругал Федотовну за то, что отпустили Виргинию Ипполитовну одну.

Вскочив в седло, он погнал своего верного Пегарька что было мочи искать жену. Как не таили томские боевики все, что произошло в зимний вьюжный день на тракте, скрыть неизвестную могилу на своротке к лисицинской заимке на удалось. Многие знали о ней, тем более знал Ефрем Маркелович, один из участников ограбления почты, переживший со своими трактовыми дружками такой просчет, такую горькую ошибку, что с души воротило. «Недотепы безмозглые! Бросились за деньгами, за фартом, не соизволив узнать твердо, взят ли капитал в банке!» — ругался про себя Ефрем Маркелович.

Уже стемнело, когда Белокопытов прискакал к березе, изогнутой над проселком. Первое, что увидел он на фоне синего неба с гаснущими вечерними всполохами, висевшее тело Виргинии Ипполитовны на ременных вожжах. Проголодавшийся старый конь подвернул к ветвям дерева, шатром опустившимся над дорогой, лениво жевал молодые березовые побеги.

…А в Томске в этот вечер в доме Петра Ивановича Макушина шумела свадьба Шубникова, сочетавшегося законным браком с Луизой.

Между тем Сибирский тракт жил, жил, не затихая ни днем ни ночью. Мчались по нему державные тройки, двигались подводы крестьян, ползли этапы арестантов, мерили бесчисленные версты, озираясь и таясь, беглецы и поселенцы, искавшие лучшую долю.

1989 г.