— Ну что ж, господа, переодеваемся, — спокойно скомандовал Сиверцев.
По одному они возвращались в пещеру и извлекали из рюкзаков запаянную в полиэтилен тамплиерскую форму — свободные белые брюки, такие же рубашки и рыцарские плащи с красными крестами. На широкие кожаные пояса повесили кинжалы — другого оружия с ними не было. Подрясники аккуратно сложили в глубине пещеры.
Когда все трое облачились и собрались у входа в пещеру, Сиверцев грустно улыбнулся:
— Ну вот мы и достигли точки невозврата, мои прекрасные братья. Что ждет нас впереди — неизвестно, определено можно сказать только одно — назад никто не вернется.
Морунген и Милош так же грустно улыбнулись. Что не говори, а прощаться навсегда с тем миром, где они прожили долгую жизнь — это не фунт изюма. Но вскоре уже радостное настроение возобладало — новый мир казался прекрасным, они чувствовали себя очень бодро и широкими шагами устремились по небольшой, но твердой тропинке.
— Вам не кажется, что мы удаляемся от замка? — заметил Милош. — А ведь по всему похоже, что надо идти именно туда, поскольку больше некуда.
— Вариантов нет, мой дорогой, — почти легкомысленно бросил Морунген. — Мы внимательно смотрели, тропинка только одна, по ней, стало быть, и надо идти.
Так они, молча, шли то вверх, то вниз около часа, совершенно не чувствуя усталости. Наконец Сиверцев сказал:
— Это Эфиопия, господа, теперь я совершенно в этом уверен. Как не верти, а такие горы есть только в Эфиопии.
— Вы правы, господин маршал, но не вполне, — заключил Морунген. — Это Эфиопия, но преображенная, не та, которую мы знали.
— Это уже не XXI век? — спросил Милош.
— Это вообще ни какой не век. Сомневаюсь, что здесь вообще есть время, а если и есть, то не линейное, переплетенное, слоеное, вообще не понятно какое. Эйнштейн, во всяком случае, дорого бы дал, чтобы здесь оказаться.
— Но ведь мы по–прежнему на земле?
— Адам и Ева тоже были на земле, но никто не думает, что это была та земля, к которой мы привыкли, а какой она была, ни кто толком не знает.
— Так мы в земной раю? — не унимался Милош.
— Условно говоря, да, но не советую обольщаться. Вполне возможно, мы увидим здесь многое такое, что ни сколько не соответствует нашим представлениям о рае. Не думаю, что здесь нет греха, нет зла, а иначе мы вряд ли смогли бы здесь находиться. Пока нам придется довольствоваться мыслью о том, что мы — в мистическом пространстве, свойства которого нам неизвестны. Так что не расслабляйтесь и не удивляйтесь ни чему.
Дорога, между тем, завернула за гору, и Сиверцев увидел то, к чему ни как не был готов, несмотря на все интригующие заявления Морунгена. На утесе, вершина которого была словно ножом срезана, стоял… вертолет.
— Старый добрый МИ‑8. Обалдеть можно.
— Ну если ты говоришь, что МИ‑8, значит так и есть, я в этом не разбираюсь. Я специалист больше по МИ‑5 и МИ‑6, — глубокомысленно изрек Морунген, и Сиверцев напряженно хмыкнул, а Милош вообще не понял специфического юмора.
Сиверцев подошел к вертолету и, любовно погладив металлический бок, заметил:
— Советское ещё производство…
— А вот маркировка не очень–то советская, — Милош показал на изображенный на борту тамплиерский флаг: красный крест на белом поле босеана. И сверху надпись по латыни: «Гиппогриф».
— Георгий Владимирович, может быть, мы всё–таки в современной Эфиопии? Просто проскочили через пространство, не затронув времени. Это ж обычный орденский вертолет. Мы где–то в окрестностях Лалибелы.
— Маршалу Ордена Храма, очевидно, известно, называют ли тамплиеры сейчас свои вертолеты «гиппогрифами».
— Да так, вроде, никогда не мудрили. А ведь и МИ‑8 не используем, берем технику посовременнее.
— Это подсказка для тех, кто знает старую рыцарскую легенду: «Ни орел, ни сокол не летают так быстро, как гиппогриф, на котором летел Астольфо. Вскоре он оказался в той части Африки, где берет начало река Нил. Там он приземлился и оказался неподалеку от столицы Абиссинии, которой правит Сенан, чьи богатство и могущество неописуемы». Теперь во всяком случае понятно, чей это замок, — Морунген показал на замок, всё ещё отчетливо видимый, хотя братья уже порядочно от него удалились.
— А что ждет нас в этом замке? — спросил Милош.
— Думаю, что ничего хорошего. Однако, не вижу смысла гадать.
Сиверцев между тем приступил к осмотру вертолёта и вскоре доложил: «Двигатель — в рабочем состоянии, горючего — полный бак. Приглашаю на борт».
Тамплиеры взяли курс на замок, который стремительно приближался, и вскоре они уже отчётливо видели стены и башни. Настораживало то, что на них не было ни одного часового, хотя замок был ухоженный и впечатления брошенного не производил. Подъёмный мост был опущен, как будто их здесь ждали, не понятно только кто. Сиверцев посадил машину прямо на мост, они вышли из вертолёта и очень медленно пошли к воротам. Братья и сами не заметили, что руки у всех невольно легли на рукояти кинжалов — рефлекторное движение профессиональных военных, сейчас — довольно бессмысленное, потому что с таким оружием они могли успешно противостоять разве что злой собаке.
Они зашли во двор. Прекрасный двор в восточном стиле. Он весь был выложен отшлифованными мраморными плитами, по стенам — галереи с изящными, так же мраморными арками, а посредине — фонтан — огромная чёрная чаша, кажется обсидиановая, из неё весело били на разную высоту струи воды.
Не удаляясь от входа и готовые в любой момент рвануть назад, братья рассматривали двор. Их здесь никто не встречал, но и ощущения опасности тоже не было. Они вошли во двор, умыли лица в фонтане и не успели задуматься о том, что делать дальше, как к ним из парадных дверей вышел хозяин.
Не было никаких сомнений в том, что этот человек — хозяин замка. Длинная одежда из золотой парчи, тюрбан, усыпанный самоцветами, всё как положено. Вот только лицо его заставляло предположить, что он давно уже голодает, влача своё существование на хлебе и воде — ввалившиеся щёки, землистый цвет лица, а в глазах такая пронзительная тоска, какую не часто встретишь у последнего нищего.
— Рад приветствовать дорогих гостей, — хозяин попытался улыбнуться, но получилось у него неважно, казалось, он просто забыл, как улыбаться.
Тамплиеры дружно поклонились, и Сиверцев за всех сказал:
— Мы так же рады приветствовать уважаемого господина.
— Гостей здесь не было много лет, я забыл, как их надо принимать, — хозяин опять попытался улыбнуться. — Пройдите в мои покои.
Тамплиеры проследовали за хозяином во дворец, сияющий неописуемой роскошью. Более всего поражали колонны из монолитного горного хрусталя, так хорошо отшлифованного, что каждая из них отражала всё великолепие парадного зала, а отражать тут было что — стены сверкали литым золотом, с потолка свисали люстры из крупных драгоценных камней — рубинов, изумрудов, сапфиров. Никаких лампочек или свечей здесь не было, но весь зал заливал переливчатый свет, исходивший от драгоценных камней, словно это было не самоцветы, а самосветы.
Хозяин подвёл гостей к шикарным креслам эбенового дерева с инкрустациями из слоновой кости и парчовой обивкой. Предложив им сесть и сам усевшись в такое же кресло, он сказал:
— Я — Сенан, повелитель этой страны. Не угодно ли будет моим гостям представиться?
— Мы — тамплиеры. Рыцари Храма, — сказал Сиверцев.
— Тамплиеры? — хозяин был толи удивлён, толи разочарован, а, может быть его лицо просто не способно было выражать никаких положительных эмоций. — Я слышал древние легенды о тамплиерах, но считал их вымыслом и был уверен, что никаких рыцарей Храма на самом деле никогда не существовало. А вы, оказывается, существуете. Ведь не можете же вы меня обманывать.
— Мы можем обманывать. Но не хотим. Не видим смысла. Мы на самом деле тамплиеры, — улыбнулся Андрей.
— Вы шутите, — очень серьёзно сказал Сенан. — Люблю, когда люди шутят. Это значит, что у них всё хорошо.
— Надеемся, что у нашего господина так же всё хорошо?
— У меня? — измождённое лицо Сенана исказила гримаса боли, с трудом справившись с собой, он предложил: — Хотите посмотреть мою коллекцию оружия?
— Простите нашу нескромность, господин, но мы очень голодны с дороги, не могли бы мы сначала перекусить?
— Перекусить? У меня великолепные мечи, пойдёмте, вам понравится.
В оружейной комнате были собраны образцы холодного оружия всех времён и народов. У тамплиеров просто глаза разбежались, они совершенно забыли о голоде и с упоением рассматривали мечи, кинжалы, сабли, шпаги. Вдруг Милош воскликнул: «Это же тамплиерский меч!». Он держал в руках замечательный клинок, сработанный, судя по всем признакам, в XIII веке, но сталь… Любой, кто хоть немного понимает в холодном оружии по характерному отблеску металла мог без труда определить, что это высокоуглеродная сталь, которая не могла быть изготовлена раньше XX века. Средние века не знали такой хорошей оружейной стали.
