Анджей Збых - Разыскивается группенфюрер Вольф

Это было в первые дни мая 1945 года. Долго не наступающая весна внезапно одарила землю теплом, как будто желая вознаградить за продолжавшийся до конца апреля холод.

Солдаты разгромленных немецких дивизий, сбросив с себя уже никому не нужные армейские шинели, беспорядочно брели по дорогам в расстегнутых суконных мундирах. Те, кто еще два дня назад маршировали по улицам города, подавляя в себе бравыми криками охватывающее их сомнение, теперь уже, не договариваясь, готовили белые простыни и повязки.

Хотя кое-где уже были сняты портреты фюрера и убраны с видных мест ярко оформленные издания «Майн Кампф», а артиллерийская канонада слышалась все ближе, в этом небольшом городке на западе Германии еще продолжали действовать многие официальные учреждения третьего рейха.

В красном кирпичном здании около кафедрального собора помещалось гестапо. Флаги с черной свастикой свисали над подъездом, а забор и стены были оклеены плакатами, призывающими к борьбе за каждую улицу, за каждый дом и угрожающими смертью каждому, кто осмелится усомниться в победе великой Германии. Рядом были вывешены списки «проклятых предателей и изменников, врагов немецкого народа» – солдат, которые самовольно сложили оружие, или престарелых больных людей, пытавшихся уклониться от мобилизации в фольксштурм.

…В штабе, размещенном в здании школы, верховодил генерал Вильман, командовавший дивизией, а точнее, остатками дивизии, которой была поручена оборона этого города. Генерал не был похож на фанатика, готового сражаться до конца. Он устало приподнялся с кресла, в котором только что дремал, протер припухшие и покрасневшие от бессонницы глаза и нехотя начал натягивать на себя китель. Клосу стало жалко этого старика. Он отошел от окна и помог генералу надеть мундир.

Клос оказался в штабе случайно. Он прибыл в городок одним из последних самолетов, успевших вылететь из окруженного Берлина. Переполненный офицерами, которым удалось получить фиктивные предписания для следования в не существующие уже в большинстве случаев воинские части, он благополучно приземлился-на аэродроме небольшого городка на западе Германии. На попутной грузовой машине Клос добрался до центра города, где было по-мирному тихо. Клос подумал о том, что хорошо было бы сейчас на автомашине или хотя бы на мотоцикле выехать на-восток, навстречу своим…

На стене, оклеенной объявлениями, его взгляд привлек яркий плакат:

«Никакой капитуляции. Сражаться до последнего солдата. Приказ фюрера – не уступать ни пяди земли, пока жив хоть один немецкий солдат. Выполним свой долг до конца. Смерть предателям и дезертирам! По моему приказу сегодня были повешены три изменника. Каждого предателя ожидает такая же участь.

Значит, Вольф находится в этом городе! Это меняло все планы Клоса. Одно из последних заданий Центра в том и состояло, чтобы точно установить местонахождение некоторых военных преступников, которые должны были ответить за свои злодеяния перед польским судом. Вольф занимал в их числе одно из главных мест. «Значит, еще рано снимать немецкий мундир», – подумал Клос. Он должен выполнить последнее задание Центра.

…Клос без труда нашел штаб дивизии и представился генералу Вильману. Тот не задал ему никаких вопросов, а только сказал:

– Мне нужен офицер связи, и вы, господин Клос, останетесь здесь, при штабе.

Всю ночь, объезжая передовые позиции на мотоцикле, управляемом капитаном Клосом, генерал Вильман пытался разобраться, какими силами располагает вверенное ему воинское, соединение, которое по штабным документам числилось дивизией. «Неужели он действительно собирается оборонять этот город?» – подумал Клос.

По данным разведки, американские войска находились в двадцати пяти километрах западнее города. Следовательно, сегодня или завтра они уже будут в городе.

– Куда поедем теперь, господин генерал? – спросил Клос.

Кивком головы Вильман указал направление. Клос включил мотор, мотоцикл резко рванул вперед. Оказавшись на небольшой треугольной площади около почты, генерал приказал остановиться. Вдали стояли несколько танков. Двое танкистов лежали в тени своих машин, окрашенных в зеленый цвет, другие, раздетые до пояса, обливались водой из шланга. Какой-то солдат, сняв нижнюю рубашку, внимательно осматривал ее швы, другой, подложив себе под голову кожаный шлем, грелся на весеннем солнце.

– Что случилось? Какого дьявола вы здесь стоите? – закричал Вильман.

– А тебе-то что, дерьмо ты эдакое, – раздраженно ответил один из танкистов. Но, заметив генеральские погоны, мгновенно поправился: – Извините, господин генерал, – «дерьмо» – это не к вам.

– Клос! – приказал генерал, не оборачиваясь. – Прошу записать имя и звание этого негодяя.

– Ну, капитан, пишите. Полковник Лейтцке, командир танковой бригады, состоящей в данный момент из пяти «тигров», награжденный Железным крестом с «Дубовыми листьями», трижды раненный, – с издевкой засмеялся танкист. – Что же вы не пишете?

– Если вы сейчас же не уберетесь с этого места, – продолжал кипятиться Вильман, – я прикажу расстрелять вас без суда!

– Уберемся, – ответил тот неожиданно спокойно и устало, вытер ладонью лицо, размазывая копоть. – Сейчас прикажу своим людям залить водой баки танков. И если моторы заведутся, то тронемся. У нас нет ни капли бензина…

Вильман понимающе посмотрел на полковника и, не сказав ни слова, направился к мотоциклу.

Выехали на главную улицу и увидели нескольких бегущих подростков в форме гитлерюгенда, каждый из которых держал в руках тяжелый фаустпатрон. Клос проскочил мимо них на полном ходу и въехал на тротуар, преграждая бегущим путь. Старшему пареньку было около шестнадцати лет, остальным не более тринадцати-четырнадцати.

– Куда спешите? – спросил их Клос.

– Получили приказ не допустить американцев к мосту, – вытянувшись, ответил старший. – Кажется, в предместье уже появились американские танки.

– Возвращайтесь обратно, – сказал им спокойно Клос. – Я отменяю полученный вами приказ. Кто вам его отдал?

– Группенфюрер Вольф! – выпалил старший. – Приказано сражаться до последнего солдата.

– Я командующий обороной этого города, – вмешался генерал Вильман, – а вы еще не солдаты, вы только кучка сумасбродных щенков. Ваши фаустпатроны уже не спасут положения. Самое большее, что может случиться, – так это то, что танки противника сделают из вас мармелад. Возвращайтесь немедленно по домам, и чтобы никто из вас не посмел высунуть и носа на улицу!

– Но ведь это приказ фюрера… – запищал маленький очкарик.

– Считаю до трех, – сказал Клос. – Положите фаустпатроны к стене – и быстро по домам. В противном случае, – отцовским жестом он начал расстегивать пряжку ремня, – каждый из вас получит десять ударов по заду.

Пареньки в испуге клали фаустпатроны к стене. Одни это делали с некоторым колебанием, другие – с явным облегчением.

Генерал Вильман смотрел на что-то висящее в разбитой витрине магазина. Потом он резко отвернулся. Клос увидел солдатские ботинки. Переведя взгляд выше, он увидел, что на крюке висел человек в поношенном мундире фельдфебеля. Кто-то содрал с его мундира погоны, оторвал гитлеровского орла над карманом. К грязным ботинкам была прикреплена бирка с надписью: «Повешен по приказу группенфюрера Вольфа. Такая же участь ожидает всех дезертиров».

Клос нажал на педаль – мотоцикл рванулся вперед. Но через несколько секунд мотор начал работать с перебоями и наконец совсем заглох.

– Кончился бензин, господин генерал.

Вильман понимающе кивнул головой, вылез из коляски и медленно побрел к зданию, где располагался штаб.

Когда вошли в кабинет, генерал, не снимая кожаного пальто, бессильно опустился в кресло. Потом взял бутылку спиртного, налил полстакана, залпом выпил и обратился к Клосу:

– Вы знаете этого Вольфа?

– Нет, – ответил Клос. – Видимо, он только вчера прилетел из Берлина.

– Ведь вы тоже прибыли из Берлина, – сказал генерал и, задумавшись, замолчал на некоторое время. Потом, придвинув Клосу бутылку и стакан из толстого стекла, добавил: – Похоже, что он хочет оборонять этот город.

– Американцы находятся не более чем в пятнадцати километрах отсюда, – проговорил Клос, – а если верить тому, что говорили те сорванцы с фаустпатронами, то, по-видимому, уже вскоре появятся их парламентеры. Если в это время раздастся хоть один выстрел…

– Хватит! – крикнул Вильман, неожиданно сорвавшись с места. Он ударил кулаком по столу так, что зазвенело стекло. – Хватит этого свинства! Я сыт по горло!.. Больше не раздастся ни одного выстрела! – Генерал несколько раз прошелся из угла в угол, потом остановился около радиоприемника и машинально повернул ручку включателя.