Джеймс Джонс
Тонкая красная линия
О минувшей войне написано немало книг, в том числе и буржуазными романистами. Некоторые из них известны советскому читателю. Только за последние годы в Военном издательстве в русском переводе вышли такие произведения, как «Большая война» Э. Майрера, «Нагие и мертвые» Н. Мейлера, «Отсюда и в вечность» Дж. Джонса и другие. Предлагаемый читателю роман американского писателя Джеймса Джонса «Тонкая красная линия» также посвящен второй мировой войне.
Автор назвал свою книгу так потому, что, по его мысли, «разум отделяет от безумия лишь тонкая красная линия», которая во время войны часто рвется, и тогда нормальные люди превращаются в убийц, садистов, вандалов. За этой «красной линией» нет места разуму. И важно все сделать так, говорится между строк романа, чтобы «красная линия», отделяющая разум от безумия, всегда оставалась целой, прочной. В этих и других подобных рассуждениях автора можно усмотреть осуждение им войны, но осуждение, лишенное какого-либо конкретного социального смысла.
«Тонкая красная линия» — роман о войне, на которую автор взглянул лишь из иллюминатора транспортного судна, доставившего американских солдат на далекий остров в Тихом океане, из окопа на этом острове, где развертываются основные события. Это взгляд на войну солдата, абсолютно не понимающего, почему она началась и зачем ведется, крохотный эпизод большой войны, центральное место в которой, бесспорно, принадлежит Великой Отечественной войне Советского Союза. Но именно события этой войны остались неизвестными для миллионов американцев. Ведь не случайно многосерийный кинофильм о Великой Отечественной войне был показан в США под названием «Неизвестная война». Не случаен и тот факт, что в американской литературе и кинематографии «за кадром» остался великий подвиг советского народа, спасшего человечество от фашизма. Такое могло произойти только в Америке, где бизнес, мифы об американском образе жизни способны затуманить сознание ее граждан, исказить истину. Роман еще раз убеждает читателей в этом.
Дж. Джонс ограничил рамки войны действиями американской пехотной роты, участвовавшей в десанте на тихоокеанский остров, под которым автор подразумевает остров Гуадалканал в группе Соломоновых островов. Напомним некоторые факты истории военных действий на Тихом океане к моменту, который нашел отражение в предлагаемом читателю романе. Известно, что в этот период (конец 1942 — начало 1943 года) американское командование пыталось перехватить стратегическую инициативу на Тихоокеанском театре военных действий. Несмотря на превосходство американцев в силах, бои в районе Соломоновых островов шли с переменным успехом. Однако постепенно союзники стали одерживать верх над японскими сухопутными войсками и флотом. Тому были не только частные причины. Для военно-политического руководства Японии становилось все более очевидным, что разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом решающим образом изменил общую картину войны. Позже японские историки напишут в труде «История войны на Тихом океане», что поражение немцев на Волге явилось тяжелым ударом не только для Германии, но и для Японии и Италии. В феврале японское командование после длительных кровопролитных боев с американскими экспедиционными силами вынуждено было эвакуировать свои войска с острова Гуадалканал. Примерно с этого времени Япония начала вести арьергардные бои на островах бескрайнего тихоокеанского бассейна. Такова реальная историческая основа, которая нашла художественное воплощение в произведении Дж. Джонса.
В романе нет главного героя, в нем действует множество персонажей: офицеры, сержанты, солдаты третьей роты одного из полков пехотной дивизии, высадившейся на острове.
Временные рамки романа сравнительно узки (месяц-полтора). Фабула довольно бесхитростна: Дж. Джонс описывает участие пехотной роты в боях с момента высадки на острове и до изгнания с него японцев. Но делает он это скрупулезно, тщательно, с пристрастием всматриваясь в персонажей романа через призму психологических переживаний участника войны.
Автор не скрывает своего отрицательного отношения к любой войне, а к этой — в особенности. Его герои не понимают, зачем она ведется и почему возникла. В уста действующих лиц романист вкладывает фаталистическое понимание истоков и причин войны. В романе сержант Белл размышляет о том, что войны возникают регулярно, через определенное число лет, словно по каким-то волшебным часам, и в них приходится участвовать независимо от взглядов и желаний. В подобных заявлениях нетрудно заметить политическую наивность автора в отношении истоков войн современности.
Марксистами давно доказано, что генезис войн коренится в эксплуататорском строе, в той алчной погоне за прибылью и сверхприбылью, которой «оправдываются» все преступные деяния империалистических хищников [1]. На родине автора и сегодня процветают те круги общества, которые продолжают подталкивать человечество к войне. Но если в минувшей схватке цивилизация потеряла пятьдесят миллионов убитыми и материальные потери составили астрономическую сумму, то теперь дело обстоит иначе. Гонка вооружений, подхлестываемая империалистами, достигла такого рубежа, когда государства располагают оружием, способным уничтожить человеческую цивилизацию, саму жизнь на земле, когда поистине нужно быть слепым к реальностям нашей эпохи, чтобы строить свою политику в расчете на ядерную войну, на победу в ней, чтобы не видеть: где бы ни вспыхнул ядерный смерч, он неизбежно выйдет из-под контроля, вызовет всеобщую катастрофу.
Человечество от казенного века до века атомного проделало длинный путь, исчисляемый тысячелетиями. Не пора ли подумать тем, кто раздувает факел войны, что путь в обратном направлении сейчас можно совершить в считанные часы?
Война — детище эксплуататоров, империалистов. Мало протестовать против войны вообще, важно бороться с ее виновниками. Но эта истина неведома героям Дж. Джонса. Это поразительно невежественные в политическом отношении люди, которых интересуют лишь деньги, трофеи, женщины да выпивка. Трудно представить подобное, но автор убеждает читателя, что все так и было: в романе ни один пехотинец не вспоминает, а возможно, просто не знает, что война идет не только на этих далеких островах, опоясанных ожерельями рифов. О том, что судьба войны решается на бескрайних просторах России, не знает никто. И немудрено. Даже когда СССР был союзником Соединенных Штатов в борьбе против общего врага, людям на холме власти в Вашингтоне было выгодно, чтобы американские солдаты как можно меньше знали о тех, кто вносил решающий вклад в дело победы над германским фашизмом и японским милитаризмом.
Изображая картины боев, автор большое внимание уделил переживаниям героев, их взаимоотношениям, отношению к врагу. Мастерски выписаны сцены ночных бомбардировок японской авиацией американских палаточных лагерей, атак пехоты, рукопашных схваток. Романист убедительно показывает, что во время всех этих кровавых коллизий среди американских солдат и офицеров безраздельно господствует страх. Страх перед врагом, страх перед неизвестностью, страх перед будущим. Всепроникающий, испепеляющий страх низводит солдат до уровня животных, не способных в полной мере управлять собой. Дж. Джонс пишет о страхе так, как если бы он иллюстрировал идеи З. Фрейда, известного буржуазного психоаналитика. Тем самым автор не только отдает дань традиционному буржуазному психологизму, но и показывает ограниченность морально-политического потенциала американских войск.
По мысли автора, страх оправдывает многое. Оправдывает отсутствие великодушия и садизм. Например, во время атаки пехотинцы столкнулись лицом к лицу с врагом. И как только они увидели первых убитых ими японцев, страх трансформировался в безудержную жестокость. Уэлшем, Файфом, Куином и другими героями романа владеет лишь одна мысль: убивать, как можно больше убивать.
Преклонение перед культом силы, насилия, так щедро взращиваемое в Америке, привело к тому, что солдатам чужды даже элементарные проявления гуманизма. Когда после атаки оказалось, что рота взяла трех японцев в плен, Кэш, по кличке Верзила, на глазах у солдат роты с исключительной жестокостью убивает их, обезобразив до неузнаваемости трупы. И никто даже не подумал помешать этому бессмысленному убийству. Бездуховность американского образа жизни, признающего прежде всего право сильного, находит логическое завершение в акте жестокого убийства. В этом еще раз подтвердился известный социологический закон: каково общество, такова и личность.
Что же двигало солдатами и офицерами в боях на далеком острове? Не патриотизм, не чувство долга или социальной ответственности. Никому не ведомы понятия «честь», «благородство», «родина». Службу в армии, участие в войне большинство воспринимает как тяжкую необходимость, злую шутку судьбы. Лишь страх перед наказанием за невыполнение приказа и покорность судьбе заставляют Долла, Дженкса, Сторма и других солдат тянуть нелегкую лямку боевой службы. Автор с симпатией относится к своим героям — простым американским парням, но он вынужден откровенно признать их поразительную бездуховность, нравственную нищету и интеллектуальную ограниченность.
