Annotation
На каких людях держится земля русская и насколько оно тяжело командирское бремя. О патриотизме и паразитизме, о слезинке ребёнка и высшей ценности. За что можно кастрировать корабельного Эскулапа и как подводники становятся отцами. О прочности «прочного корпуса» и что наши «Фокстроты» делали во Вьетнаме. Новая книга Юрия Крутских - живое, увлекательное повествование о Флоте, о его Людях, «о времени и о себе»...
Камрань, или Последний "Фокстрот"
Глава 1 Дорога в никуда, или последний шаг командира
Глава 2 Война и Мир
Глава 3 Прогулка по кораблю
Глава 4 Мичман Гаврилко
Глава 5 Наши достижения
Глава 6 Письмо любимой
Глава 7 Обязательный инструктаж и лирическое отступление
Глава 8 О том, как на службе можно сгореть, не оставив после себя даже горстки пепла
Глава 9 Ода механикам
Глава 10 Почему Генерал не смог стать адмиралом
Глава 11 О том, как мех потушил Кулькова
Глава 12 О дырявом кармане и быстротечности времени
Глава 13 О страшной мести Горыныча и о том, как подводники становятся отцами
Глава 14 Жизнь после всплытия, или почему не стоит курить
Глава 15 На мостике
Глава 16 Ночной разговор
Глава 17 О суетном и вечном
Глава 18 Командирское бремя
Глава 19 «Карьерист» Флота Российского
Глава 20 Шухер в «Чилиме», или как командир ограбил джигита
Глава 21 «Ёбь», или Плывущая по волнам
Глава 22 В гостях у Хуаня, или Неожиданное предложение
Глава 23 Жертва теории Дарвина, или Как неожиданно можно получить «Роялем» по голове
Глава 24 На «Колыме»
Глава 25 Испытание на стойкость
Глава 26 О Патриотизме и паразитизме
Глава 27 Можно ли, очутившись в гареме, избежать грехопадения?
Глава 28 О национальной гордости и низкопоклонстве, или К чему порой приводят идеологические разногласия
Глава 29 Трудная дорога домой
Глава 30 Новые приключения неуловимых
Глава 31 Вновь у друга Хуаня
Глава 32 Как мы сидели в засаде
Глава 33 О кружевных трусиках и романтизме, или Как не попасть под идущий навстречу авианосец
Глава 34 Подвиг разведчика
Глава 35 Интервью по законам жанра, или На каких людях держится земля русская
Глава 36 О муках бессонницы, японском супертанкере, слезинке ребёнка и высшей ценности
Глава 37 О тиранах и гуманистах, троцкистах и оппортунистах
Глава 38 Невинные жертвы, или Кто же всё-таки сидел в ГУЛАГе
Глава 39 Живые и мёртвые
Глава 40 Дети подземелья
Глава 41 Несколько дней из жизни Ивана Денисова
Глава 42 Три добрых дела мичмана Затычкина
Глава 43 Утренние круги ада, или О чём среди ночи может поведать пьяный сантехник
Глава 44 Зловещие мертвецы, или Посмертные злоключения Кулькова
Глава 45 Когда утром вдруг хочется пойти в школу
Глава 46 Куда может пропасть матрос с подводной лодки
Глава 47 Могут ли у мужиков сдавать нервы?
Глава 48 Пастушонок Витя
Глава 49 Пастушок-подводник
Глава 50 О том, как счастливый случай может неожиданно стать проблемой
Глава 51 Павлик мажор
Глава 52 Щекотливая ситуация и её остроумное разрешение
Глава 53 Бить иль не бить – вот в чём вопрос
Глава 54 Исповедь потенциального убийцы, или камаз выходит из засады
Глава 55 Укрощение строптивого, или Камаз бьёт по тормозам
Глава 56 Сборы и проводы
Глава 57 Неудавшаяся катастрофа, или За что можно кастрировать доктора
Глава 58 Возвращение «Фокстрота», или Последние испытания
Глава 59 О героях былых времён
Камрань, или Последний "Фокстрот"
Юрий Крутских
Глава 1 Дорога в никуда, или последний шаг командира
Воскресенье, четыре утра. За окном густая угольная чернота и ни единого намёка на скорый восход. Но уже через полчаса мгла начнёт отступать, заиграют робкие предрассветные проблески, вспыхнет от первой искры розовеющая дуга горизонта. Спать бы и спать ещё в свой законный выходной день, но кому потребовалось звонить «большой сбор», да так громко и длинно, что, кажется, сейчас развалится голова!? Какой гад истошно кричит: «Команда, подъём!», да таким резким и мерзким голосом, что хочется оглохнуть и ничего уже не слышать никогда!? Какая тварь безжалостно врубает в казарме ослепительный свет, и несколько десятков сонных, полуголых парней начинают ворочаться и щуриться, как беспомощные котята!?
– Кто посмел? С какого перепуга?! – продирая слипшиеся глаза, командир в недоумении смотрит на часы. Он не может понять, кто кроме него мог решиться на такой беспредел. Мыслей никаких. Залитый вязкой патокой мозг буксует, скользит и никак не может за что-нибудь зацепиться.
Скрипнула панцирная сетка видавшей виды армейской кровати. Ноги нащупывают, пытаются попасть в тапочки на полу. Встал, тряхнул головой, прошел, покачиваясь, по каюте. Зажурчала, забилась в умывальнике тонкая струйка.
Растирая тёплую воду по лицу и шее, сморкаясь и фыркая, командир постепенно приходит в себя. Только сейчас он начинает осознавать, что надсадный вой и шум в ушах – это не полусонные галлюцинации, а звук сирены за окном и топот ног куда-то бегущих людей.
– Что такое? Тревога? По всей базе! Этого ещё не хватало… – бормочет под нос командир, быстро натягивая штаны и через пуговицу застёгивая рубашку.
В дверях уже топчется старпом, в глазах – немой вопрос и искреннее недоумение: все прежние «тревоги» были, как и положено на флоте, «неожиданными», о них за неделю знали все – от водителя комбриговского УАЗика до жены начальника продсклада базы мичмана Прушкина – и к ним готовились. Прушкин, например, в такие дни старался утащить домой по максимуму, чтоб, если враги вдруг захватят базу, им меньше досталось. А тут вот – непонятно что!
Из штаба прибежал запыхавшийся рассыльный, с таинственным видом вручил под роспись пакет с солидной красной полосой наискосок и, не пояснив ничего, тут же скрылся. В подобной форме передачи распоряжений тоже было что-то новенькое. В пакете – приказ: экстренно готовить корабль к «бою и походу» и в шесть ноль-ноль сниматься со швартовых. По прибытии в точку погружения вскрыть другой пакет, за номером 7Ф, хранящийся на корабле у командира в сейфе под кроватью. О том, что это могло означать, даже думать не хотелось...
– Серьёзно всё… однако… – командир хмурится, ещё раз перечитывает приказ и тянется к трубке телефонного аппарата. Но связи нет, телефон молчит, не издавая даже обычных гудков. Странно…
– Что произошло? Не в курсе? Новости вчера смотрел? – командир с надеждой глядит на старпома. Тот пожимает плечами и, наморщив лоб, начинает припоминать, о чём вчера говорили в программе «Время»:
– Прибалты хотят выйти из СССР, уже какие-то декларации о суверенитете понапринимали. Азеры с армянами опять режут друг друга в Нагорном Карабахе. Горбачёв в Америке снова каялся и ещё какую-то мирную инициативу предложил – Нобелевскую премию, видимо, уже конкретно пообещали... В общем, «процесс идёт»...
– И это всё? – командир разочарованно смотрит на старпома.
– Ну… Ельцин вышел из КПСС… – морщит лоб и припоминает тот из последних сил. – И с ним ещё два… или три… миллиона членов… в смысле… партии.
– Надо же, какие смелые люди! Ничего ведь, бл@дь, не боятся! На амбразуру прям… – восхищается героями командир. – Вот она – честь и совесть нашей эпохи!
Плюёт в сердцах. И вновь с надеждой:
– Ну, Сергей Горыныч… тьфу ты, Гариевич! И что… никакого обострения… международной обстановки? Никто никого не взорвал, не потопил, не сбил? Не захватил заложников? И даже просто никого не пристрелил?
Старпом беспомощно разводит руками, но при этом делает такое решительное и волевое лицо, что становится ясно: хоть и виноват, но готов исправить – взорвать, потопить, пристрелить…
