— Свободу? А не думаете ли вы, что все было гораздо проще и циничнее? Может быть, ими руководило тщеславное желание отомстить немцам? А наши военные боялись, как бы русские или немцы не сделали свою бомбу? Я не удивлюсь, если со временем выяснится, что война искусственно затягивалась в ожидании момента, когда физики закончат свое дьявольское дело. Это русские заставили нас поторопиться. Если бы мы не высадились в Нормандии, встреча с Советами произошла бы не на Эльбе, а на берегах Ла-Манша. Хорошие ученые оказались плохими политиками. А когда они опомнились, уже ничего не могли поделать.
— Вы хотите сказать, что ученый должен быть хорошим политиком?
— Я хочу сказать, доктор Нерст, что в наше время ученый не может не быть политиком. — Слова Лестера Ширера звучали жестко и зло. — Мир сильно изменился за последнее столетие. На нас, на ученых, лежит слишком большая ответственность. Ответственность за нашу цивилизацию, за само существование Homo sapiens.
Они остановились на перекрестке.
— Мне налево, — сказал Нерст. — А вам, кажется, прямо?
— Да, я живу в двух шагах отсюда. Мне было очень интересно с вами поговорить.
— Я тоже получил большое удовольствие от нашей беседы. Не так уж часто нам приходится затрагивать столь общие вопросы. Заходите, пожалуйста, как-нибудь. Мы с женой всегда будем рады вас видеть.
— Спасибо, с удовольствием.
— До свидания, доктор Ширер.
— До свидания, доктор Нерст.
«Мэджи, конечно, уже нашла серьги, — думал Нерст, подходя к своему дому. — Если она все поняла, она встретит меня на пороге и на ней будут серьги...»
Нерст толкнул калитку. В доме звякнул звонок.
Миссис Бидл повернула голову и приветливо улыбнулась. Она сидела на складном стульчике и подрезала розы.
— Добрый вечер, Клайв.
— Добрый вечер. Мэджи дома?
Открылась дверь, и на пороге появилась Мэджи. На ней был кокетливый белый передничек, который она надевала, когда занималась хозяйством.
— Добрый вечер, Клайви, как хорошо, что ты сегодня вовремя! Я боялась, что ты опять задержишься в лаборатории. — Она привычным движением отбросила назад волосы, чтобы он мог видеть ее новые серьги. — Спасибо тебе, дорогой, за подарок, спасибо, милый... — Уткнувшись горячим носом в его шершавую шею, она шептала: — Спасибо, милый, только ты ужасно рассеянный: ты ведь уже подарил мне такие же точно серьги в прошлом году, когда мы были в Чикаго... Ты забыл? Или, может быть, ты вообразил, что я их потеряла? Глупенький, они целы, вот они... — Мэрджори вытащила из кармана передника маленький футляр, где на черном бархате блестели две серьги. — Но это ничего... все равно я очень рада... Теперь у меня будет четыре штуки, две пары одинаковых сережек. Это очень хорошо, если я в самом деле одну потеряю...
На улице против дома остановилась потрепанная машина. Мэджи увидела ее через плечо мужа. Из машины вышел незнакомый человек в сером костюме. Он подошел к калитке.
— Клайв, к нам кто-то пришел. Ты уплатил очередной взнос за дом?
— Я хотел бы видеть доктора Нерста, — сказал человек в сером костюме.
— Это я, — сказал Нерст. — Калитка не заперта, входите.
— Добрый вечер. — Человек неторопливо прикрыл калитку и прошел к дому. — Мне нужно с вами поговорить, доктор Нерст.
— Мы ничего не собираемся покупать, дом застрахован, взносы уплачены...
— Я не по поводу продажи. Мне нужно с вами поговорить. Я заезжал в университет, но мне сказали, что вы уже уехали. Я из Бюро расследований.
Мэджи отошла в сторону и следила за разговором из глубины прихожей.
— Пожалуйста... Чем могу служить? — сказал Нерст. Он все еще стоял в дверях, загораживая проход в дом.
— Я предпочел бы... э... говорить только с вами.
— Пройдемте в кабинет. — Нерст посторонился, пропуская посетителя. — Сюда, пожалуйста...
Человек вошел в переднюю и остановился, осматриваясь, куда бы положить шляпу.
— Можете оставить ее здесь. Пожалуйста, направо, наверх по лестнице.
Серый человек не спеша поднимался по ступеням. Мэджи следила за ним из угла передней. Она постаралась встретиться взглядом с Нерстом, но он смотрел на посетителя. Человек остановился на площадке, не зная, куда идти дальше. Нерст взбежал по лестнице и толкнул дверь кабинета.
— Сюда, пожалуйста.
Серый вошел, за ним Нерст, и дверь захлопнулась.
Мэджи продолжала стоять в углу передней. Через раскрытую дверь на улицу она видела мать, которая подрезала розы. Она, должно быть, укололась, потому что досадливо потрясла рукой и поднесла палец ко рту, чтобы высосать кровь. На пороге дома прыгал воробей, заглядывая в темноту передней. Мэджи пошевелилась, и воробей улетел. Мэджи крадучись подошла к лестнице и начала подниматься. Лестница заскрипела. Деревянные лестницы всегда скрипят. Мэджи старалась ступать у самого края ступеней, но они все равно поскрипывали. За дверью были слышны голоса. Мэджи прислушалась. Говорил незнакомый, но так тихо, что слов нельзя было разобрать. Мэджи поднялась на площадку и заглянула в замочную скважину. Посетитель замолчал. Клайв сидел за столом и что-то разглядывал в лупу. Потом он придвинул к себе бинокулярный микроскоп и долго возился с его налаживанием.
— У нас есть основания предполагать, что мы имеем дело с умышленным отравлением, но нам нужно выяснить некоторые подробности... — сказал посетитель.
— Жаль, что у вас нет живых... — сказал Нерст.
Он наконец наладил микроскоп и теперь сидел неподвижно, уткнувшись в окуляры. Мэджи видела его со спины. «Он все-таки красивый, — подумала Мэджи. — Как ловко он орудует со своим микроскопом!».
Серый человек терпеливо ждал.
— Прежде чем ответить на ваши вопросы, — сказал Нерст, не отрываясь от микроскопа, — я должен заметить, что принесенные вами экземпляры представляют большой интерес. Насколько я могу судить, они не относятся ни к одному из описанных в литературе видов. Может быть, это даже новый род... Совершенно необычная форма головы...
— Видите ли, док, — перебил следователь, — меня не очень интересуют научные подробности. Мне важно знать: куда делся яд из виски? Могут ли эти муравьи повлиять на содержание яда в бутылке? Понимаете, виски оставить, а яд впитать?
— Они ближе всего подходят к американским иридомирмекс или динопонера, но существенно отличаются и от тех и от других... — Нерст оторвался от микроскопа и потянулся к полке за книгой. Он быстро нашел нужные страницы и бегло их просмотрел. — Конечно, вот, посмотрите сами...
Человек сидел неподвижно в кресле и молчал.
— Я знаю, — продолжал Нерст, — вам нужны конкретные данные, но вы просто не понимаете, какой интерес для науки представляет открытие нового вида муравья! И где? В Соединенных Штатах, которые изучены нами вдоль и поперек!
— Все это очень хорошо, док, но меня интересует ваш ответ на поставленный мною вопрос: возможно ли, что эти муравьи... что их присутствие в растворе нейтрализовало или понизило содержание ядовитых веществ типа кураре. Я ничего не знаю о муравьях и обращаюсь к вам как к специалисту.
Нерст снова склонился к микроскопу.
— Нет, — сказал Нерст, — это безусловно не только новый вид, но и новый род... Что вы говорите? — повернулся он к следователю.
— Я повторяю свой вопрос, доктор.
— Да, но ведь я уже, кажется, сказал вам: для того чтобы дать обоснованный ответ, мне нужно провести кое-какие исследования. Прежде всего необходимо достать живых муравьев. Где, вы говорите, нашли их?
— Это было на сорок второй миле по восточной дороге, направо в лесу.
— Ну вот, я должен буду завтра поехать туда и собрать живых насекомых, а после этого я займусь исследованием.
— И это продлится...
— Я думаю, дней десять или неделю.
— Не могли бы вы предварительно дать свои замечания хотя бы в самых общих чертах? Видите ли, это очень важно для хода следствия.
— Пока я могу сказать только, что нам не известны случаи смертельного исхода от укуса муравья. Вообще в Штатах водятся ядовитые муравьи, например те же иридомирмекс, но их укус не опасен для человека. Вы спрашиваете далее, может ли повлиять присутствие муравья или вообще насекомого в растворе на концентрацию растворенных в нем веществ? Сразу ответить на этот вопрос я не могу, но должен сказать, что в принципе это отнюдь не исключается. Вообще избирательное абсорбирование различных веществ — явление довольно обычное. Оно широко применяется не только в лабораторной практике, но и в технике, в промышленности. Никоим образом нельзя утверждать заранее, что муравей, попавший в раствор, не может являться таким абсорбентом. Но это лишь, так сказать, негативная сторона вопроса. Повторяю, это не исключено, но так ли это в данном конкретном случае, можно решить только после достаточно подробного исследования. Наконец, вопрос: является ли именно этот муравей ядовитым? — также требует изучения. На первый взгляд, если судить по тому экземпляру, который вы мне представили, я был бы склонен ответить отрицательно. Дело в том, что у этого муравья нет жала...
