Парни тихо подходили к ферме, вдруг их внимание привлёк грузовой автомобиль, стоящий в рощице, двигатель его тихо работал. За лобовым стеклом красным огоньком виднелась зажжённая сигарета. Со стороны фермы послышалось громкое мычание.
— Так, парни, кажись оно, — Сергей нервно поправил, берет на голове, — машина никуда не денется. Олег Истрин со мной. Мы заходим спереди. Дьяконов и Варварин обходным маневром заходите сзади. Пока мы себя не обозначим — сидеть как мышки. В случае чего — прикроете.
Достав рацию, Сергей сказал: — Валька, не спать — готовность номер один.
Сергей с Олегом тихо двинулись к ферме. Фонари не горели, только где — то внутри виден был приглушённый свет.
Омоновцы возникли как из — под земли.
— Всем на пол, руки за голову, работает ОМОН, — страшным голосом прокричал Олег.
Люди, которых оказалось трое, выводившие двух бурёнок, в ужасе попадали на землю. Такого развития событий они никак не ожидали. Только мычали как объект их преступления, потеряв дар речи.
Сопротивления никакого не оказывали и безропотно дали себя связать. На помощь подоспели Дьяконов и Варварин. Когда выводили грабителей с фермы, раздался выстрел, дробь просвистела у ребят над головой. Грузовая машина резко газанула и взяла старт по узкоколейке.
— Ушёл, мерзавец — Олег, доставал ПМ из кобуры.
Но тут на пути у грузовика возник ПМГ, Валентин включил проблесковые маячки и сирену. Водитель грузовика, выскочив из машины, бросил обрез в поле и попытался сделать ноги, но Валька быстро догнал его и, опрокинув на пашню, начал защёлкивать на его запястьях наручники. Сергей, подбежав к нему на помощь, осветил лицо бандита карманным фонариком. На него со злостью смотрел их давешний знакомый скотник.
— Ну, вот и свиделись, батя. Я сразу тебе сказал: на выпить водки у тебя деньги есть. Но я отучу тебя от этой пагубной привычки лет на семь, — тяжело дыша, сказал ему Валька Топорков.
Вторую ночь омоновцы провели в спортзале Махачкалинского Государственного Университета. На третий день 25 человек, во главе с подполковником Звонарёвым, колонной уезжали в посёлок Дылым.
Вторая половина отряда вертушкой была доставлена в село Новолакское. Старшим группы был назначен майор Слободин. Выгружая вещи из вертолёта, Сергей обратил внимание, как из ущелья, находившегося неподалёку, дохнуло осенней сыростью. Со стороны села неслись другие запахи: спелых дынь, гари, кизяка и свежеиспечённого лаваша.
Село Новолакское приютилось у подножия большого терского хребта, протяжённость населённого пункта была около километра. С другой стороны вниз уходил глубокий склон, на дне которого катила свои немногочисленные воды речушка Яман-Су.
Поселили ребят в спортзале средней школы. Невдалеке высился небольшой минарет местной мечети. По утрам мулла будил парней призывом к утреннему намазу.
В первый же день отряд посетил начальник Новолакского райотдела милиции майор Вахаев, он пожал руку Слободину и сказал:
— Будете нести патрулирование по селу в ночное время, день наш, плюс блок-посты на въездах в село — их два. В случае чего в обиду вас не дадим. Бандиты далеко, а вокруг вояки в два кольца. Оружия у нас достаточно — отобьёмся если что. Боеприпасов вам завтра подкинем.
Патрулирование несли в ночное время нарядами по три человека. На КПП стояли по четверо. На охрану спортзала по периметру было выставлено три круглосуточных поста.
Обстановка была спокойной, на ночь село вымирало и только собаки лаяли на, проходивших мимо, милиционеров.
Есть — омоновцы ходили в столовую, расположившуюся почти в самом центре села.
Как — то вечером Слободин подошел к Сергею и Алику.
— Ребят, у вас, когда дни рождения?
— Зачем тебе, Сань? — повернувшись к нему, спросил Сергей.
— Да, вот делаю список общий. В Хасавюрте обещали премию каждому на днюху. Так когда?
— У меня не скоро, в апреле. А Алька вообще в солнечном январе родился. Правильно, Алый?
— В солнечном январе и в солнечном Магадане, — подтвердил Алик.
— Всё ясно, — Слободин повернулся на шорох, возникший в спортзале, — смотрите!
В зал залетел голубь, ребята пытались поймать его. Вокруг царило всеобщее веселье, каждый давал друг — другу советы.
Проворней всех оказался Валька Топорков, он бережно взял птицу и, выпустив на волю, долго смотрел ей вслед, приставив ладонь козырьком к голове.
— Чуть птицу не помяли, черти, — хмуро проговорил он.
Потом многие говорили, что залетевший в дом голубь — плохая примета. Но Сергей в приметы не верил. Несколько раз, попав под молотки, он надеялся только на себя, Господа Бога и Ангела — хранителя.
Четвёртого сентября выдался пасмурный денёк. Ребята ходили невесёлыми, обычных шуток не было слышно.
— А ведь у меня завтра именины, — Ришат Валеев хмуро выстругивал деревянный кинжал для местных ребятишек, с которыми уже успел подружиться.
— Не волнуйся, Ришат, у меня подвязки в небесной канцелярии, я за тебя похлопочу. Обещаю завтра солнышко, — смеясь, ответил Алик Белов.
Трофим Лямин подошёл к Сергею: «Серый, может по пять капель?»
— Неохота чего — то, — Сергей сел на корточки.
— Сегодня с нами ты не пьёшь, а завтра Родине изменишь, — процитировал Трофим свой девиз и отошёл в сторону, ища собутыльников в другом месте.
В ночь на КПП при въезде в село заступали Коля Столбов, Саня Васюков и Игорь Торбин.
Рано утром пятого сентября Алика Белова разбудил дневальный.
— Доктор, там мальчишка прибежал, говорит женщине какой — то плохо. Вставай — посмотри, может что — то серьёзное.
Алик спросонок протёр глаза, взял медицинскую сумку и двинулся к спящему Сергею.
Ванька Бокарев — командир взвода поймал его за штанину: «Не буди — пусть поспит. Он сегодня всю ночь посты проверял. Я с тобой схожу, заодно проветрюсь и службу посмотрю. Под утро сон самый сладкий. Как бы не поснули мои казачки».
У дверей их поджидал юркий маленький мальчишка.
— Что там случилось? — Алик строго посмотрел на него.
— Пойдём, уважаемый, тётка совсем плохой, вай — уляй! — и мальчишка прищёлкнул языком.
— Ну, пойдём — там, на месте определимся, — и Алик, мотнув головой, вышел в дверной проём. За ним следом шагнул Иван.
Они не знали, что рано утром, обойдя по козьим тропам все воинские кордоны, в село вошли полторы тысячи отборных псов полевого командира Руслана Гелаева.
Из — за гор светило солнышко, день обещал быть погожим и ясным, как и обещал Алик.
Как только ребята вышли за околицу, мальчишка исчез. Алик оглянулся по сторонам.
— Куда идти то? Может туда в сторону мечети, вроде он туда смылся.
За каменным забором у них за спиной выросли двое парней в разгрузках и с оружием. На груди одного из них висела рация «Кенвуд». Парни были славянской внешности. Они резко сняли автоматы с плеча Алика и Ваньки. Один из парней упёр воронёный ствол АКСУ в спину Алика. Второй, улыбаясь, крутил в руке СВД.
— Вы чё, парни? Кто такие? — Иван с недоумением смотрел на них.
— Здорово ОМОН! — один из парней, смеясь, ткнул в нарукавную нашивку Ивана, — иди туда к мечети!
Около мечети сидел снайпер и, взяв Алика с Иваном на мушку, скалился. Принадлежность этого не вызывала у ребят сомнения, чёрная борода, смуглая кожа и зелёная повязка с арабской вязью на голове говорили сами за себя.
Иван, ловким движением отсоединив рожок от СВД, оттолкнул в сторону ствол и, крикнув: «Алик, беги!» — кинулся по направлению к расположению отряда.
— Надо предупредить, только бы успеть, только бы успеть, — вертелось у него в голове.
Но Алик не успел убежать, один из парней крутил ему руки, навалившись всем телом. Второй от бедра, не целясь, начал вести огонь вслед по убегающему Бокареву.
Первая пуля попала Ивану в голову. Он, сложив руки по швам, упал. По темени потекло что — то липкое.
— Всё, я убит, — пронеслось у него в голове, — но если я думаю, значит, я ещё жив.
Иван поднялся и вновь побежал к спортзалу. Вторая пуля пробила почку, третья — печень. Бокарев, собрав всю волю в кулак, из последних сил ввалился в расположение отряда.
— Ребята, тревога — там… — прохрипел он и упал, потеряв сознание.
В это время трое ребят, которых сменили на КПП местные милиционеры, возвращались в село по просёлочной дороге. Идти предстояло ещё пару километров. По дороге в село ехала старенькая «копейка». Молодой водитель хотел объехать ребят, но Николай Столбов перегородил дорогу.
— Чего хотели, уважаемые? — водитель, притормозив, высунул недовольное лицо.
— Подбрось до села, бача! — попросил его Игорь Торбин.
— Могу только двоих, у меня машина старая. У вас вон ещё бронники, да оружие. Тяжело ей будет, а у меня и так диски стёрлись.
