Владимир Дружинин - Завтра будет поздно

— Мои славяне за «языком» пошли, а привели полдюжины, целое боевое охранение. Немцы рубашки на себе разорвали, машут: «Гитлер капут!»

Смеясь, он рассказывал, каких отборных солдат послал в разведку. По всем статьям отличные солдаты. Обстановка серьезная. Место голое, риск. Мне понятна его радость. Он послал на опасное дело самых опытных, самых умелых. И тревожился за них. Я спросил его о Кураеве.

— Вот и он тоже ходил, — сказал капитан. — Как же! Где потруднее, там Кураев. Из всех солдат солдат. А пленные немцы говорят, что весь гарнизон сдается.

День разгорелся, туман редел, сползал к подножию холма, в сырую низину. И тут мне открылось зрелище, которое навсегда врезалось в память. Скат обнажился, засеребрилась сочная, влажная трава… И, словно большие цветы, распустившиеся за ночь, забелели на колючей проволоке, на палках, воткнутых в землю, солдатские платки, полотенца…

Высоко над нами в чудесной, необыкновенной тишине звенел жаворонок.

Складывать манатки (нем.).

Не имею понятия! (Нем.).

Проклятье! (Нем.).

Внимание! Внимание! (Нем.).

Внимание, внимание! Говорит передатчик Красной Армии! (Нем.).

Грандиозно! Будьте спокойны (нем.).

Есть, есть.

С холодным задом (нем.).

Трофейный немец (нем.).

Опять началось!.. (Нем.).

Да, господин старший лейтенант! (Нем.).