Сергей в раздумье жевал мундштук погасшего окурка.
— Значит, на связь сегодня выходить не будем?
— Товарищ Гу полагает, что до самого страшного еще далеко. Во-первых, агент только напал на твой след, а где именно ты сейчас укрываешься, этого он не знает. Во-вторых, японцев прежде всего интересуют твои контакты. Они хотят пройтись тайком по всей цепочке, а когда доберутся до Дракона, вот тогда и сокрушат нас всех одним ударом. Сегодня этого не случится. Так считает товарищ Гу. А чтобы спутать японцам их карты, товарищ Гу предлагает такой план: ты уйдешь отсюда тем же путем, каким пришел. Только когда выберешься на Сунгарийскую, вместо того чтобы подниматься вверх по улице, спустишься по ней вниз, к реке. Там увидишь мостки, на которых прачки полощут белье. Возле мостков тебя будет ждать товарищ Чжао. Ты с ним незнаком, но он тебя знает в лицо. Чжао перевезет тебя в джонке на другой берег. Туда же будет переправлена твоя рация. Так что на связь ты выйдешь…
— А сыщик?
— Сыщик, естественно, увяжется за тобою, — мрачно отозвался Лин. — Но мы придумали ловушку, из которой ему не вырваться. Теперь я пойду, — добавил он. — Минут через пятнадцать уходи и ты.
Между тем окончательно стемнело. Выкурив еще одну папиросу, Сергей подождал ровно четверть часа, в обход кустов, вдоль забора, добрался до лаза, осторожно ступая, дошел до выхода из проулка. Прежде чем выйти па улицу, он, припав к стене, украдкой выглянул из-за угла.
Сыщик стоял за деревом, спиною к Сергею. Потом, вероятно, решив, что пора сменить наблюдательный пункт, не спеша перешел на другую сторону улицы. Выждав, когда сыщик повернется к нему лицом, Сергей вышел из проулка и походкой человека, задержавшегося в гостях, заспешил в сторону Сунгаринской.
За собою он слышал шаги. Чувствовал себя Сергей совершенно спокойно: все шло так, как запланировал товарищ Гу.
Между тем “ищейка” Синдо, прижимаясь к заборам и перебегая от дерева к дереву, крадучись преследовал свою добычу.
“На этот раз ты от меня не ускользнешь”, — думал он с торжеством и злорадством. Правда, когда “объект наблюдения”, оказавшись на Сунгарийской, почему-то двинулся не вверх, в сторону центра, как полагал сыщик, а вниз, по направлению к берегу Сунгари, Синдо на минуту заколебался. Но охотничий азарт и предвкушение крупной удачи взяли верх. Сунув руку в карман куртки, Синдо нащупал револьвер и устремился в погоню.
Белая рубаха европейца светлым пятном виднелась в темноте улицы, освещенной редкими фонарями. Европеец шел быстро, не оглядываясь. “То ли слишком самоуверен, то ли беспечен, — думал Синдо. — Какой дьявол несет его к реке?..”
Внезапно из прохода между домами вышел какой-то человек, ступая тяжело и твердо, двинулся навстречу сыщику. Почти сразу же чьи-то шаги раздались и за спиною. Сыщик бросил быстрый взгляд через плечо и, выхватив из кармана револьвер, метнулся к забору. Но тут рядом возникла третья фигура. Стальные пальцы обхватили руку, сжимающую револьвер, и не успел сыщик опомниться, как во рту у него оказался кляп.
— Давай скорее мешок! — шепотом приказал кто-то.
Синдо почувствовал, что его, связанного, плотно укутанного в мешок, куда-то несут, уловил сырую свежесть близкой реки и забился, поняв, что его ждет.
Хотя вовсю светило солнце, это утро полковник Унагами не назвал бы светлым и радостным.
Началось оно со звонка старшего унтер-офицера Хосои.
— Вчера в двадцать три сорок три станция “KB — тридцать девять” снова выходила в эфир, — без особого энтузиазма доложил главный спец по пеленгации.
— Надеюсь, па этот раз все в порядке? — с благодушием в голосе осведомился полковник.
— Осмелюсь доложить, “KB — тридцать девять” сменила свое место нахождение.
Брови полковника помимо ею воли поползли вверх.
— Как вас прикажете понимать?
— На этот раз передача велась откуда-то из-за Сунгари.
Это сообщение испортило полковнику Унагами утренний завтрак. Он ел без аппетита и все думал, где допущен неверный ход, спугнувший вражеского радиста?
Потом позвонил майор Яманаси.
— Унагами-сан, — начал он мрачным голосом, — агент Синдо, на котором мы с вами остановили свой выбор, не оправдал возлагавшихся на него надежд.
— Оказался курильщиком опиума? — предположил полковник.
— Сегодня утром полиция выловила из Сунгари мешок с утопленником…
— И утопленник этот — агент Синдо, — догадался полковник.
— Совершенно верно, Унагами-сан!
Уже смирившийся с тем, что задуманная им игра с первого же хода оказалась проигрышной. Унагами спокойно принял новость. Проигравший еще не побежденный. Если игра началась с гамбита и потеряна пешка, это не означает, что потеряно все. И вскоре, направляясь в кабинет майора Яманаси, он уже знал, каким будет его очередной ход.
“Итак, товарищ Икс, — мысленно обращался он к своему неведомому противнику, — воспользуемся вашим интересом к “хозяйству доктора Исии” и предпримем ход конем. Ход троянским конем!”
В кабинете Яманаси, кроме самого майора, полковник Унагами, к своему неудовольствию, застал крайне антипатичного ему субъекта — подполковника Судзуки.
— Слышал, слышал о постигшей вас неудаче, — со злорадством в голосе произнес подполковник.
— Вы слишком торопливы в своих умозаключениях, уважаемый Судзуки-сан.
— Что вы говорите! — воскликнул Судзуки. — Радиста вспугнули, ваш агент ведет слежку в царстве теней. Если после всего этого вы хотите уверить меня, что все у вас в лучшем виде, то у господина Мацумуры по данному вопросу совершенно иное мнение.
— Уже сообщили! — с приливом злобы процедил Унагами. Судзуки развел руками.
— Ничего не поделаешь — служба! — добродушно рассмеялся он и с иронией в голосе полюбопытствовал: — Сколько времени вы уже потеряли?
— Сколько? Вы, подполковник, знаете это не хуже меня.
Судзуки сощурил свои колючие глазки.
— Господин Мацумура полагает, что неудача, постигшая вас, это результат вашей медлительности.
— Думаю, что Мацумура-сан получил информацию не из самого чистого источника, — произнес Унагами и повернулся к майору Яманаси: — Между прочим, у меня возникла очень интересная идея.
— Новый план? — спросил майор.
— Да, новый план. Я думаю, будет нам на руку, если в ближайшее время в Харбине начнет действовать еще одна диверсионная группа.
— Бред какой-то! — вмешался Судзуки.
Унагами, не обращая на него внимания, продолжал:
— Руководитель этой группы должен каким-то способом войти в контакт с главарем шпионской шайки, которая нас интересует, и совершить несколько акций с его ведома и согласия…
— С нашего, разумеется, тоже? — на лету схватил идею полковника майор Яманаси.
— Совершенно верно. А начнем мы с того, что вы, господин Яманаси, нанесете еще одни визит в спецшколу. Передадите майору Оноуци и однофамильцу нашего уважаемого подполковника, капитану Судзуки, письмо, которое я напишу. Пусть они подберут человека, подходящею нам по всем статьям. В общем, вы меня понимаете, майор. Проэкзаменуете кандидата и ночью переведете в Харбинскую тюрьму. С начальником тюрьмы я обо всем договорюсь лично, а вы тем временем, майор, отравитесь в Бинфан — в “хозяйство доктора Исии”. Встретитесь с комендантом охраны и с начальником тюрьмы специального назначения. Поставьте их в известность, какая птица будет доставлена в Бинфан с очередной партией заключенных. Далее события развернутся следующим образом: наша “птичка” подберет себе двух–трех партнеров и вместе с ними выпорхнет из-за колючей проволоки. В эти планы надо будет посвятить коменданта охраны. Предупредите его, что побег нужно организовать так, чтобы у сообщников нашей “птички” не возникло никаких подозрений. Руководителю будущих диверсантов дадите мой телефон. Вы меня поняли?
— Все ясно, — ответил майор Яманаси.
— Еще вот что, — посмотрел ему в глаза полковник Унагами. — Свяжитесь с политической полицией и возьмите у них список подозреваемых лиц. Список должен быть короткий — три–четыре фамилии. Эти люди пригодятся для реализации моего плана.
— Дьявольский план! — с завистью пробормотал подполковник Судзуки.
УЖАСЫ ТАЙНОГО “ХОЗЯЙСТВА”
Шэна Чжи еще трижды приводили на допрос и трижды выносили с допросов. Потом о нем словно бы забыли и через неделю перевели в общую камеру.
В камере размерами с вагонное купе их было шестеро: четверо на двухъярусных нарах и еще двое — на полу, в проходе. На ногах у каждого тяжелые кандалы.
Народ в этой сырой, холодной камере был как на подбор — угрюмые, неразговорчивые люди. О своем прошлом они предпочитали не распространяться, а о будущем знали не больше, чем и сам Шэн.
Сошелся он лишь с Сей Ваньсуном — широкоплечим средних лет мужчиной с круглым флегматичным лицом. Сей тоже не отличался разговорчивостью, однако кое-что все же о себе рассказал Он работал путевым обходчиком на маленькой железнодорожной станции, расположенной неподалеку от приморского города Нинбо. Заработки были ничтожно малые, а семья большая. Так что голод часто гостил в убогой фанзе Ваньсуна.
