Ознакомительная версия.
Сначала распределение шло по воинским специальностям, которые все получили в учебных центрах, но так как нужных в частях специалистов всегда не хватало, то брали людей с излишком, потом их распределяли вне расписания, то есть за штатом. Вторая батарея имела на своём вооружении несколько «БМП — 1» и «БМП — 2», в экипаж которых входил стрелок-зенитчик, оператор ПЗРК. Обычно вторая батарея пропадала на «боевых», дежурила на выносных постах, то есть вся жизнь на колёсах. В первой батарее были «Стрелы-10». Они были на базе МТ/1Б, то есть тягач, лёгкий, бронированный. И «Шилки», машины, которые плохо зарекомендовали себя на длинных дистанциях, но местные «самоделкины» облегчали салон, снимали тяжелую дорогостоящую аппаратуру из башни и вот! И пожалуйста — «Шайтан— Арба», грозное 23-миллиметровое орудие в четырёх экземплярах на гусеничном ходу! Можно резать скалы, пилить машины пополам, очередь по танку останавливает машину, выводит экипаж из строя, люди просто глохнут на месте.
Олег стал «заштатником» в этом дивизионе. Так получилось, это было не его место службы, он растерянно промолчал и оказался в рядах первой батареи. Полгода в учебном полку его обучали другому ремеслу, быть наводчиком на самоходной артиллерийской установке. Направляясь в часть, он не ожидал, что попадёт в другие рода войск! Всё произошло с ног на голову!
Подойдёт ли его кандидатура на роль артиллериста — это уже никого не интересовало, пора переквалифицироваться в зенитчики.
Молодых вытолкали в общее помещение, им показали койки, потом забрали в каптёрку все вещевые мешки и предоставили себе, обвыкнуться на новом месте. Мешки быстро выпотрошили, там искали продукты, новое парадное обмундирование, чтобы уйти в нём на «дембель». Молодой боец, родом из Воронежа, представился Олегу: «Овка!». Говор выдавал его как деревенского простого парня, лицо которого было покрыто веснушками, нос вздернут вверх, глаза смешливые. Руки его длиннющие, натруженные, не находили себе место, он спрятал их под мышки, как узлом завязал. Сквозило крестьянской смекалкой и простодушием.
— В таком случае, Лег! — сказал почему-то Олег.
Вовка оглядел тёмноволосого парнишку, который попал в его батарею:
— Там вещевые мешки уже оприходовали!
А потом добавил.
— А, что, такие галифе уже в учебке носят?
— Нет, не носят, это я украл, они тёплые и толще, чем обычные, в два раза, вот, смотри, как раз на зиму! — сказал почему-то Олег, он ждал подвоха, но номер прошел.
— Нужно забрать кое-что из мешка, — сказал Олег.
— Поверь, поздно!
На ужин собрались в два раза, то есть «молодняк» и «старые» члены команды. Олег ошарашено смотрел на гречневую кашу. То была обычная дробленая гречка, варённая, сухая, но с намёком на подливку из моркови и лука. Где-то на гражданке гречку готовили по праздникам, долго перебирали, грели на сковороде, потом варили, добавляли сливочное масло, заливали горячим молоком. В «учебке» это редкий гость, прапорщики пользовались периодом вечного дефицита, до столовой такие крупы не доходили.
Олег выгребает остатки из котла, получается внушительная порция на крышке от котелка. Такое поведение не остаётся незамеченным! Вот, рядом за следующим столом сидят несколько старослужащих, у них появился повод поиздеваться напоследок, развеять вечернюю тоску. Когда Олег съел всё, к нему подскочил малорослый солдат со словами:
— Ешь! — он подвинул ему ещё внушительную порцию.
— Спасибо! Наелся! — новенький отказался, ему и вторая порция ушла бы со свистом, но что-то подсказывало, что нужно остановиться.
— Да, ты ешь, не бойся, никто не отнимет, а мы тебе ещё наберём! — предложил солдатик.
— А вдруг вам не хватит? — пробормотал Олег, решив, что нужно поскорей линять отсюда.
— Нам! Хватит! Поверь, ешь! Ну, ешь!
Олег попытался уйти. Но не тут-то было. Уже семенил рядом «недомерок».
— В другой раз, обязательно! А то завороток кишок получу тут! — попытался отшутиться, но малорослый «дед» повис на руке. Тут как-то всё опрокидывается, оба оказались в этой каше.
— Вот добренький дядя! — успел подумать Олег, лягнув потихоньку навязчивого собеседника.
— Кашей угостил, понимаешь!
Потом «дядя» долго шипел за своим столом, сердито бросал взгляд на Олега, отряхивал с ушей гречку. «Дембеля» рядом посмеивались над происходящим. Сложилось впечатление, что смеялись они всегда, а объектом до поры до времени был этот, «Подгузок». Впоследствии он найдёт изуверский способ мстить за свои обиды. Но это будет потом.
После отбоя новичок не обнаружил своего одеяла, но рядом на соседней кровати кто-то уже спал, укрывшись сразу двумя одеялами. Вывод напрашивался сам собой!
— Тебе тут не жарко, однако, вспотеешь, заболеешь! Ну, я возьму одно, ты не будешь против? — очень громко спросил Олег.
Тут возникла тишина! Все оглянулись на этот смертельный номер. Облегчение крайне плохо отразилось на чутком сне, лежавшего в этой кровати. «Дембель» проснулся с чувством глубокого разочарования!
— Что опять, я ещё здесь?
Но, что это! Кому стало тут холодно в ноябрь месяц?
— Эй, Шкет, да ты бы попросил внимательно, я бы сам укрыл тебя осторожно! — произнесла возникшая глыба над кроватью.
— Вот, влип — то! Если такой встанет, то я точно лягу, тут же! — подумал Олег. Он оказался загнанным в угол, перегороженным койками от выхода.
— Смотри, Белый, простудишься, как же до дома добираться будешь?
— Что-то этот парень больно крутой!
И, хрясь, голова парня боднула убийственным ударом лбом. Молодой опрокинулся, но тут же выкарабкался из-под койки.
— Да, да! Встал уже! Щас точно ляжешь! А то, понимаете ли, приехали! Отбой вот для «дяденьки», а ты, отчаянный «молокосос», сейчас будешь тут отжиматься, пока не сотрёшься в хилых своих усилиях! — продолжал кряхтеть Увалень.
— Центр тяжести переваливается с одной ноги на другую, теперь только подгадать, не пропустить следующий удар, и тогда — прорвёмся! — калейдоскопом мелькнуло в голове.
— Итак, двигай резче, шарнирный мой! По счёту…
Взмах! Удар ушел в сторону, кулак запутался в солдатском одеяле! Послышался отовсюду хохот. Глыба встала, отряхнулась от спячки, закрыв спасительный проход.
«Вот и всё! Второго такого удара я точно не выдержу!» — опять пронеслось в голове. Но второго удара не было, мимо проходил прапорщик, в батарею которого так и не попал Олег накануне, одним только взглядом навёл порядок. Уходя, произнёс:
— Зря, пацан, ты не пошёл ко мне! Зря!
Тут Олег за этот долгий вечер наконец-то попадает в свою кровать, укрывается своим одеялом!
«Кайф!»
Не он один ложится с чувством какой-то, маленькой, первой победы. Одеял хватило не всем, но кому-то точно вернули в эту ночь! Утром уедут «дембеля» домой, оставят на других все тяготы армейской жизни, но жизнь продолжается!
— Две потасовки за вечер, не дотянет до своего конца! — только и подумал старшина, в батарею которого попал Олег.
«Это мы ещё посмотрим, кто из нас молокосос! Да, молока бы сюда!» — незаметно, опускаясь в заботы короткого сна, своей первой ночи на позиции дивизиона, грезит солдат.
В маленьком шахтёрском городке рос как-то один гений, занимался музыкой, писал стихи, знал всё о группе «Beatls», даже спускался несколько раз в шахту во время учебной практики, видно, собирался там работать, соблюдая семейные традиции. Но так получилось, что сразу после техникума выдёргивает его родной военкомат из очередного, хорошо организованного вечера танцев в небольшой «кафешке» и в руч ает п о вестку: «Явиться!».
В то время солидные мероприятия отмечали в кафе и ресторанах, а в рабочий день проводили дискотеки для рабочей молодёжи. Такой вечер организовывала группа товарищей с явно меркантильной целью, они снимали помещение кафе, приносили оборудование, инструменты, разрабатывали репертуар и играли со сцены. Гений был признанным в своей среде неплохим солистом. Всем нравилась его виртуозная игра на гитаре и неопытные опусы в нужном ритме! Вот на такой дискотеке отыграли последний, прощальный вечер, где Гений попрощался с толпой обожателей его талантов и друзьями, и уехал в столицу республики, потом в учебный центр. По окончании такого военного учебного центра некоторым присваивалось воинское звание — младший сержант, специальность оператор «ЗСУ-23-4 М». Помимо этого Гений приобрёл: повреждение голеней ног, сломанную переносицу, большие и теплые чувства о своей, родной и горячо любимой «учебке». Также родилось упорное желание вернуться в свой родной городок, где нужно будет создать новую рок-«банду» и петь песни, которые он сам сочинит, и уехать! А его просто «пёрло» на лирической ноте! Говорят, что это болезнь, которой следует переболеть в детстве, но Гению не повезло, он болел так долго и основательно, что даже добился каких-то результатов.
Ознакомительная версия.
