Ознакомительная версия.
Япония, вступившая на путь капиталистического развития позже других стран, к началу XX века превратилась в крупное империалистическое государство. Новый империалистический хищник мечтал о захвате чужих территорий и о порабощении других народов. Но мир уже был поделён… Единственный способ прибрать к рукам какую-либо территорию и подчинить себе какой-то народ – переделить мир заново. К новому дележу колоний на Дальнем Востоке стремились и другие империалистические государства.
Сначала империалистические соперники открыто не враждовали. Они сообща накинулись на Китай. Огромная страна не имела средств защитить себя. Япония захватила у китайцев остров Тайвань, Россия закрепилась в Северной Маньчжурии, Германия присвоила китайский порт Циндао, Англия – порт Вэйхайвэй, Франция – порт Юнань. Соединённые Штаты Америки к этому времени отняли у испанцев – в непосредственной близости к Китаю – Филиппины; в Китай американцы ещё не проникли, но базу для этого подготовили хорошую.
Легко представить, как завидовали России и Японии, граничащим с Китаем, капиталисты стран, отдалённых от Китая. Они знали, что японские капиталисты хотят прибрать к рукам не только китайские земли, но и другие соседние страны, мечтают о создании огромной восточной империи. Не было секретом и желание царского правительства создать на Дальнем Востоке Желтороссию – прибавку к Российской империи.
Намерения русского императора и императора японского взаимно исключали друг друга. Поэтому запахло войной между Россией и Японией. Это очень обрадовало капиталистов Англии, США, Франции и других стран – соперники истощат в войне друг друга, и можно будет обоих выпихнуть из Китая.
Ко времени, о котором мы говорим, Россия была сильнее Японии. Когда японцы отняли у Китая Квантунский полуостров, русский царь воспротивился этому. И японцы должны были убраться оттуда. Правда, убрались они не даром – русское правительство выплатило им компенсацию в размере 400 миллионов иен (около 400 миллионов рублей серебром). Итак, Россия была сильнее Японии, она могла победить в будущей войне. Этого, естественно, не хотели другие великие державы. И вот немецкие офицеры принялись обучать сухопутную армию японцев, англичане взялись за строительство для японцев броненосного флота. В канун войны правительство Англии прикажет своей Средиземноморской эскадре не выпускать из Чёрного моря русские корабли. А президент США предупредит, что если какая-либо страна будет помогать России, то США немедленно станут на сторону Японии и пойдут «так далеко, как это потребуется в её интересах».
Русский флот на Тихом океане имел две главные базы: Владивосток и Порт-Артур. Порт-Артур расположен на оконечности Квантунского полуострова. Здесь природа создала гавань, удобную для стоянки кораблей. Узким выходом она соединяется с Жёлтым морем. Флот, находящийся здесь, может держать под контролем важные морские пути. Основная масса русских кораблей и находилась в Порт-Артуре.
Однако, несмотря на эти преимущества, война для России обернулась тяжелейшим поражением. Впервые в истории русский флот был разгромлен и уничтожен. Сама военная кампания представляется цепью нелепостей, которые делало царское правительство. Оно как будто играло с японцами в поддавки – есть такая игра, когда надо не выигрывать шашки, а отдавать их. Денежная компенсация за полуостров – 400 миллионов! – стала теми средствами, на которые японцы смогли начать подготовку к войне. Что значили эти деньги? Строительство эскадренного броненосца и броненосного крейсера обходилось в среднем в 10 миллионов рублей. Значит, японцы получили от своего противника как бы 40 мощных кораблей – огромный флот! К началу войны таких кораблей у русских было всего 11, у японцев – 14.
Между тем руководители русского флота основную ставку делали на то, что русские корабли, если не будут целиком господствовать в Жёлтом и Японском морях, то уж, конечно, не позволят противнику перебрасывать из Японии сухопутные войска для атаки Порт-Артура с суши, то есть русский флот будет сильнее японского.
Из такого ошибочного предположения следовала новая ошибка: Порт-Артур был плохо укреплён со стороны материка. В начале 1900 года, за четыре года до русско-японской войны, заседала комиссия по обороне крепостей, членом которой был и Степан Осипович Макаров. Он, как всегда трезво и резко, обратил внимание комиссии на это упущение. К мнению Макарова не прислушались. Предчувствуя огромную беду, Макаров послал в Главный морской штаб письмо:
«В заседании комиссии по обороне крепостей было доложено, что линия сухопутной обороны Порт-Артура простирается на 22 версты, местность крайне пересечённая, что вызывает потребность в большом числе укреплений. Между тем назначено лишь 200 орудий, что… безусловно, недостаточно, необходимо 447 орудий. …Вся сухопутная оборона состоит из орудий небольших калибров, и нет ни одной пушки на сухопутной обороне, которая могла бы отвечать на огонь больших осадных орудий.
Япония прежде всего займёт Корею, и ввиду близости корейских портов от Японии и удобств, представляемых вооружением гаваней острова Цусима, нашему флоту, оперирующему в Корейском проливе далеко от своего базиса, будет невозможно помешать высадке японцев в Корею в каком угодно числе.
Заняв Корею, японцы могут двинуться к Квантунскому полуострову и сосредоточить там более сил, чем у нас. Вся война может быть ими сосредоточена на этом пункте. Это будет война из-за обладания Порт-Артуром, к которому они подступят с потребной для сего силой, и мы должны быть готовы к должному отпору с сухого пути.
В случае союза Японии с Англией преобладание на море будет на их стороне, и тогда возможно допустить большую высадку японского десанта в одну из бухт Квантунского полуострова. Это очень облегчит подвоз тяжёлых осадных орудий и позволит повести правильную осаду Порт-Артура с сухого пути…
Падение Порт-Артура будет страшным ударом для нашего положения на Дальнем Востоке. Флот, лишившись своего главного опорного пункта и оставшись лишь при одном Владивостоке, будет крайне стеснён в своих операциях. Чтобы этого не случилось, Порт-Артур должен быть сделан неприступным и снабжён провизией, порохом и углём в таком количестве, чтобы выдержать продолжительную осаду, пока не прибудет подкрепление».
В письме Макарова встречаются слова «сухой путь», «с сухого пути». Знаток военной истории, адмирал сопоставлял состояние дел в Порт-Артуре с положением Севастополя накануне Крымской войны. Севастополь, как ты помнишь, тоже был плохо укреплён «с сухого пути».
Письмо «ходило по инстанциям» – от одного начальника к другому – и затем попало в архив с такой резолюцией управляющего Морским ведомством адмирала Тыртова: «…я не могу не обратить внимания адмирала Макарова на его несколько пессимистический взгляд на оборону Порт-Артура; по-видимому, адмирал нашу эскадру считает нуль, так как полагает, что, несмотря на её присутствие в Жёлтом море, неприятель свободно может подвезти к Порт-Артуру тяжёлые осадные орудия для ведения правильной осады крепости с сухого пути. Для этого нужно уничтожить эскадру нашу».
Резолюция Тыртова была оскорбительной для Макарова, который никогда не был ни паникёром, ни трусом. К слову сказать, Степан Осипович, занимавший в то время должность главного командира Кронштадтского порта, всеми мыслями был на Дальнем Востоке: его всегда неизбежно тянуло туда, где назревала опасность. Один из его друзей позже вспоминал: «Когда я был у него в гостях после назначения его главным командиром и спросил, доволен ли он, Степан Осипович мне с грустью ответил, что считал бы своим местом Порт-Артур, добавив при этом: «Меня пошлют туда, когда дела наши станут совсем плохи, а наше положение там незавидное».
Наступил 1904 год. 24 января Япония разорвала дипломатические отношения с Россией. Японцы торопились начать войну, так как знали, что русские ещё не достроили корабли для Тихоокеанского флота. 26 января Макаров направил новое письмо – «весьма секретное» – управляющему Морским ведомством. Речь в нём шла о совершенно конкретных вещах:
«Из разговоров с людьми, вернувшимися недавно с Дальнего Востока, я понял, что флот предполагают держать не во внутреннем бассейне Порт-Артура, а на наружном рейде… Никакая бдительность не может воспрепятствовать энергичному неприятелю в ночное время обрушиться на флот с большим числом миноносцев и даже паровых катеров. Результат такой атаки будет для нас очень тяжел…»
Посмотри на карте очертания гавани Порт-Артура (Макаров называет её внутренним бассейном). Выход из гавани узок, к тому же мелководен. Там, в Порт-Артуре, это обстоятельство страшило командование: на внутреннем рейде (в гавани) кораблям стоять безопасно, но, во-первых, японцы могут закупорить узкий выход, затопив в нём свои суда, во-вторых, если придётся выходить из бассейна в море, то японский флот, внезапно заняв внешний рейд, может спокойно расстреливать гуськом выходящие русские броненосцы. И командование, вместо того чтобы выслать разведку и иметь хорошую охрану внешнего рейда, поставило на внешнем рейде всю эскадру.
Ознакомительная версия.
