Это был общий зал для мужчин и для женщин, но никто не настаивал, чтобы они тут же переодевались. Еще за дверью находился общий душ, куда следовало попасть, все кабинки там пока были заняты.
Имелся глухой закуток, куда обе девушки нырнули на некоторое время. Оттуда потянуло сигаретным дымом. Алекс давно не курил, бросил, поэтому дым уловил сразу.
Старик долго ворчал, потом сказал, что времени у них мало. Он с подозрением смотрел на немолодого новобранца. На теле Алекса красовались несколько серьезных шрамов, но все это могло быть результатом чего угодно, скажем, дорожно-транспортного происшествия.
Парни быстро раздевались и лезли в душевую кабину без очереди, было очевидно, что они все между собой знакомые. Некоторые имели татуировки на теле, все выглядели вполне спортивно. Потом оказалось, что все они из одной школы.
После душа быстро переодевались, выходили во двор. Там был небольшой плац, и скамейки, куда можно было присесть.
Личные вещи можно было сложить в камеру хранения, заполнить бирку. У Алекса ничего этого не было. Вся его «новая» одежда полетела в корзину с мусором.
У зеркала он рывком снял со своей щеки старый лейкопластырь, кажется, царапина не вызывала особой тревоги. Отражение показало брюнета с неместным загаром.
Алекс оказался самым старшим в этой группе, его почему-то все называли не иначе, как «капралом», хотя никакого знания никто ему, конечно, не присваивал. Теперь эта группа состояла из двенадцати призывников.
Сержант провел первоначальную перекличку. Проверил, и отошел в сторону.
Потом появился местный «военком» в звании капитана. Конечно, никаким «военкомом» он не был. Алекс по привычке, про себя, его так отметил.
Это был суровый, молчаливый дядька. Сержант чётким движением отдал ему честь, представил всех по списку. Тут каждому названному приходилось выходить из строя. И с процедурой быстро справились.
Ничего не предвещало тревоги. Командир двинул небольшую, можно сказать, скупую речь, сообщил, что, как только они будут готовы, группу отправят на военную базу в штат Невада, на общий призывной пункт.
Со словами поздравления, он поторопился покинуть плац.
Потом они снова перестроились и вышли за пределы внутреннего двора. Пожилой военнослужащий закрыл за ними решетку.
Идти оказалось недалеко. Они пообедали в соседней пиццерии, где разрешалось взять всё что угодно, но уложиться в определённую сумму. Чеки потом забрал сержант. Затем им пришлось вернуться в сборный пункт. Всё это проделывалось строем, под чёткий счет сержанта.
Дальше пришла аккуратная женщина в военной форме, она сделала множество снимков для личных документов. Так Алекс узнал, что она была в чине лейтенанта.
Когда всё это было закончено, всех поместили в казармы. Это был небольшой крытый спортивный зал, где стояли койки. Ничего лишнего.
Туда они втащили свои огромные солдатские мешки с разным обмундированием. Оказывается, что они просто вешались на спинки кроватей.
День стремительно подходил к своему концу.
Каждый выбрал себе койку по вкусу. Алексу было всё равно, но он уже почувствовал некое первенство во всем, что касается этого коллектива. Молча, выбрал себе крайнюю кровать, посмотрел на того, кому она приглянулась больше. Конкурент просто стушевался, струсил.
Несмотря на возраст, Алекс следил за собой, и был сух и мощен. Что-то выдавало в нем бывалого человека.
Только он коснулся головой подушки, как провалился в затяжной сон. Снилось ему всё подряд: и перелёт, где он почему-то сидел за штурвалом небольшого самолёта, и темноволосая жена, которая терпеливо ждала его дома, и крепыш сержант, который заорал что-то про подъем.
Так началось утро, когда их всех подняли на кросс. Форма была самая короткая. Бежать пришлось очень далеко, никаких поблажек никому не делалось, но почти все уложились в срок. Все порядком истекли потом, харкали до хрипоты, но выдержали.
Алекс отметил, что слишком сдал за последнее время, а бегу, он совсем не уделял внимание. Впрочем, по нему этого видно не было — не сдох, как некоторые. Сержант скрывал свое раздражение, его бы порадовала парочка слабаков, которых можно было бы «пропесочить». Но на редкость набор оказался очень сильным.
Этот день они провели в небольшом медицинском центре, где подверглись очень тщательному медицинскому осмотру. Это заняло много времени, потому что центр оказался совсем небольшим, и весь его штат был занят.
Обедали они в соседнем здании, там действовала та же самая система оплаты. Чеки с кассы собрал сержант, он же вызвал простой школьный автобус, который вернул всех обратно. Им дали немного прогуляться в городке, но все это было похоже на экскурсию в забытый богом угол, где давно уже умерла всякая промышленная сфера, а то, что осталось уже не радовало взгляд.
Вечером все слонялись по закрытой территории, больше играли в баскетбол, некоторые смотрели чёрно-белый старенький телевизор.
Пока все шло по плану, новость о военной базе в штате Невада выглядела подозрительно, Ник об этом ничего не говорил. Его так и подмывало позвонить по номеру телефона, который он получил для связи в Америке.
Но он уже знал, что все разговоры наверняка записывают, а после себя следовало оставить как можно меньше следов.
Два дня пронеслись, заполненные небольшим «курсом молодого бойца». Оружия им, конечно, никто не давал, но все это было впереди, как присяга, как все остальное.
Однажды ночью их подняли «по тревоге», погрузили с имуществом в один желтый автобус. Больше они в этот городок не возвращались.
Как и говорил Ник, они попали именно туда, куда нужно. Это не был штат Невада. Человек, который их забрал, не имел знаков отличия. Автобус был обычный, желтого цвета, и выглядел, как школьный. В пути они находились очень долго, казалось, что двигался автобус монотонно.
Остановки делались короткие и целенаправленные: заправиться топливом или перекусить. Успевали только поесть, и умыться в туалете. Вообще, на дороге было очень жарко.
Вот так он познакомился с бесконечными американскими дорогами. Радиостанция, пойманная водителем, передавала кантри, а раскаленная полоса асфальта всем давно надоела. Казалось, что это ожидание никогда не закончится.
Алекс не знал, что как только они уехали, Ник встретился с известным ему стариком. Вечером сторож вынес гостю экземпляры личных дел и медицинских карт из кабинета начальника отдела. Толстяк проверил каждое дело, что-то переспросил, а когда получил ответ, то предложил рассчитаться. Но вместо обещанных денег, он неожиданно воспользовался своим электрошокером «Тазер». Теперь ему осталось только найти свежие негативы, и он их обнаружил там, где и предполагал, среди остальных вещей в кабинете лейтенанта.
Так же пришлось навестить и медицинский пункт, где лежали дубликаты медицинских исследований данной группы.
На следующий день, старика нашли утонувшим в ванной. Дверь в помещении была закрыта изнутри. Толстяк и тут всех переплюнул — вышел в окно, закрыв потом старую щеколду длинной проволокой. А так как его никто рядом не видел, то следов насильственной смерти никто не искал. Вообще, ничего никто тогда не обнаружил, но из личных дел исчезли несколько файлов.
Гуантанамо — американская база
Согласно поправке Платта к законопроекту Соединенных Штатов о бюджете армии, территория базы Гуантанамо арендуется у Кубы на договорных началах с 1903 года. В том договоре, кажется, была установлена фиксированная цена аренды, в размере двух тысяч песо в год в золотой валюте Соединенных Штатов.
В то время на юге страны часто использовали серебряные и золотые монеты мексиканского происхождения или чеканки других соседних стран. Деньги были почти идентичные, потому что происходили от европейских аналогов.
Представляете, небольшой мешочек золота за аренду этого солидного участка территории. Это несколько полуостровов и прибрежных миль вдоль заливов удобных для содержания военно-морского флота. Всего около ста семнадцати квадратных километров, что равно площади девять на тринадцать километров.
Не забывайте, что база может использовать тридцать семь квадратных километров водной поверхности залива Гуантанамо.
Конечно, раньше там действительно ничего не было, перспектив никаких.
Но в 1934 году такой договор пришлось пересмотреть, потому что на Кубе произошли резкие политические перемены. Теперь аренда стоила три тысячи четыреста долларов США! Договор объявили «бессрочным», который возможно будет расторгнуть только по обоюдному согласию сторон, либо же при нарушении условий аренды. Условия арены оговаривали запрет для местных жителей заниматься на водных просторах любым видом деятельности.
